Рабыня - Норман Сеймон

Утром - или однажды утром? - Авер проснулся совершенно слабым, замерзшим до одеревенения, но с ясной головой. "Удалось!" - радостно подумал он. - "Я выжил!" Болото совсем замерзло, Авер наломал себе льда, развел огонь пожарче и как следует поел, прихлебывая кипяток. Потом еще подбросил хвороста и лег спать. Проснулся он опять утром, и почувствовал, что стал даже сильнее, чем когда вышел из поселка.

Добравшись до ручья, он обнаружил его наполовину перекрытым ледяными мостками, хотя солнце стояло уже достаточно высоко. Зима начиналась, скоро пойдет снег… Но теперь Авера это не тревожило. Он опять перебрался на другой берег, предварительно раздевшись. Идти стало легче, под ногами была твердая, промерзшая земля. До вечера он продвинулся гораздо дальше, чем в первые день и ночь.

Впереди, будто на заказ, показались деревья, причем росли они явно прямо на берегу ручья. Авер ускорил шаг, торопясь добраться до них засветло, и вдруг почувствовал запах дыма. Он покрутил головой и удивился, что прежде не заметил поднимавшейся отвесно в небо тонкой струйки.

- Поселок! - хрипло выкрикнул юноша. - Я дошел! Он все это время был совсем рядом, до него можно было добраться без лодок за два-три дня!

Однако как его там встретят, в этом поселке? Авер даже не знал его названия, никогда не интересовался им. Хотя старики здесь должны были бы слышать об Алларбю… Он взял левее, теперь уже почти без страха шагая по замерзшему болоту, и вскоре крадучись вошел в чужой лес.

Фцук увидела поселок Хольмштадт гораздо раньше. Лодки ткнулись носами в берег, и задремавшая девушка повалилась на спину, ткнувшись головой в ноги гребца. Тот со смехом оттолкнул ее и полез на сушу, размять ноги.

- Ну что, старые пеньки, соскучились?! - крикнул кому-то Нельсон.

Девушка огляделась и заметила трех стоящих у самой воды старух. Они были совсем одинаковые: изрезанные морщинами лица, натянутые на самые глаза шерстяные шапочки, руки в рукавах. Нельсон вытащил из лодки одежду и сапоги убитых в Алларбю.

- Вот! Берете за мешок клубней? Выгодная сделка!

- У нас мало еды, - разлепила губы одна из старух.

- Рыбы сушеной возьму, - легко согласился абаж. - Одежда немного в крови перепачкалась, но это пустяки, отстираете. Берете?

- Не нужна нам одежда. Сверре умер, - сказала другая старуха, будто заговорила вторая голова какого-нибудь товарища. - Нам теперь ничего не нужно.

- Вот, девушка, смотри! - Нельсон картинно выставил вперед руку и обернулся к Фцук: - Во всем поселке осталось три вот этих коряги, ни детей, ни мужчин. И то не жалуются. Нам, говорят, ничего не нужно. А ваш Еттер только и ноет: это плохо, то…

- Откуда ты, девочка? - спросила третья старуха.

- Из Алларбю А ваш поселок называется Хольмштадт?

- Правильно. Мы слышали, у вас еще много людей… Впрочем, я вижу, что стало меньше. Здесь одежда с двоих… Абажи - убийцы, а Нельсон - самый худший из них.

- Да я за всю жизнь не убил ни одного человека! - угрожающе пошел на старух абаж. - Что вы врете!

- Ты убил всех, кто умер от ножа на этом ручье, - упрямо сказала старуха. - Ты это задумал.

- Я лишь обрезаю те ростки, что совсем засохли, - Нельсон махнул рукой. - Ладно, что с вами болтать. Фриц, как у тебя дела? Почему вы ночевали здесь, разве хозяева не пригласили вас в землянку?

- Ха, очень нам надо нюхать их землянку! - крикнули сбоку.

Фцук проследила его взгляд и увидела еще одну лодку, поджидавшую их в Хольмштадте. В ней сидели три сонных абажа и еще трое, похожих по одежде на поселян. Все пленники были связаны, двое заплаканных детей и девушка постарше Фцук, со светлыми, как у Линор, волосами.

- Что, хочешь с ней поболтать? - Отто вышел на берег и протянул девушке длинную руку. - Иди, мы остановимся здесь перекусить.

- А можно мне их развязать?

- Только руки, - вмешался Нельсон. - А то разбежится эта малышня, потом лови ее. Я хочу до заката добраться к Отмели.

Абажи выскочили на берег, стали раскладывать костры, доставать из мешков клубни и рыбу. Фцук осторожно пошла к лодке с девушкой - с непривычке у нее немного кружилась голова. Девушка ждала ее молча, у нее было крупное лицо с резкими чертами лица.

- Как тебя зовут?

- Развяжи руки, потом познакомимся.

Фцук, немного опешив от такой недоброжелательности, принялась терзать мокрые, тугие узлы.

- Я Марта. А ты?

- Фцук.

- Мальчика зовут Петером, а его сестру - Клод. Она больна.

Как бы в подтверждение этих слов девочка чихнула. Фцук развязала руки всем троим, Петер улыбнулся ей.

- Нас будут кормить? - спросила Фцук у Марты.

- Будут, уж тебя-то точно. Отто только о тебе и говорил, когда они пировали у нас в поселке, над трупами.

- Это не обо мне, а о Линор… - смутилась Фцук. - Я случайно им попалась. А из какого ты поселка?

- Из Меертильда, - Марта немного смягчилась. - А я думала, ты сама согласилась уйти к абажам. Меертильда больше нет. Они убили моего отца и его сестру, а больше там никто и не жил… Муж у меня был очень сильный, и они боялись нас трогать, но прошлым летом его убили муравьи.

Фцук помолчала, не зная, как ей реагировать на эти слова. Вроде бы надо было проявить какое-то сочувствие, может быть, даже поплакать, но уж очень спокойной выглядела Марта. Петер схватил руку девушки и стал играть ее пальцами, заглядывая в глаза.

- Он ласковый, - сказала Марта. - Ему шесть. А Клод десять. У них обоих матери умерли во время родов, они привыкли считать себя братом и сестрой. У вас в Алларбю еще много жителей, да?

- Да… - неопределенно ответила Фцук и попыталась сосчитать. - Много, но все больше старики. Дети умирают… А куда нас везут, Марта? Зачем?

- Мало ли зачем мы им можем пригодиться? - хмыкнула поселянка. - Может, замуж кто-нибудь возьмет, может, жукам в услужение продадут.

- А паукам не скормят?

- Паукам? - Марта выпучила и без того круглые глаза на собеседницу. - Да что пауки, спрашивать что ли будут? Они уж если захотят, то сожрут и нас, и абажей.

- Я про них почти ничего не знаю, - смутилась Фцук. - Про пауков.

- Да и я тоже, только абажи им не хозяева. Пауки живут на юге, они очень умные и сильные, а еще могут заставлять человека слушаться. Захотят - и ты сама ему в пасть полезешь. Пасти у них огромные, зубы там в шесть рядов и раздвоенный язык, а на каждой из шести лап по десять кривых когтей, и…

Абажи, прислушивавшиеся к разговору, не выдержали и расхохотались. Марта обиженно замолчала, Клод захныкала и прижалась к ней.

- У пауков восемь лап, - сказал сохранивший серьезность Отто. - И совсем нет зубов, только от этого никому не легче.

- Вы нас не отдадите им? - Фцук хотелось наверняка убедиться, что на корм чудовищам ее не отправят. - Не отдадите?