Совсем не прогрессор - Лернер Марик (Ма Н Лернер) lrnr1

Ничего особо сложного ему пока не попадалось. Всякая мелочевка, при наличии правильно приставленных рук и минимального знания исправляемая запросто. Чему всех этих врачей и работников учили в школе — тяжелый вопрос. Информатику в обычных пределах обязаны были дать. Тем не менее они боязливо ходили вокруг и предпочитали позвать специалиста. Даже такого, как он, без официального диплома и разрешения.

Тем старательнее культивировал он в глазах окружающих образ правильного пацана, регулярно вешая на уши терминологию и попутно с просьбой выполняя дополнительные действия. Почистить лишнее, показать сочетание клавиш и прочую ерунду. Люди элементарно не могли найти очередного документа, даже зная название. Про функцию «Найти» им забыли вовремя объяснить. Представить себе пользующихся служебной программой и нажимающих «Проверить», «Исправить» — вообще невозможно. Все в пределах элементарщины. Ужас. Но лично ему выгодный. Сидел бы на зарплате — так хоть всю жизнь отсюда не уходи.

За послушным выполнением указаний майора Сашка не забывал и себя. Тот не солдат, кто не надует офицера. Тяжко вздыхая, он качал головой и объяснял всем подряд о тяжести своего труда, отчего очень скоро понятливые владельцы закапризничавших эвээмок принялись старательно угощать сигаретами. «Прима» осталась в прошлом. Он теперь предпочитал дымить молдавскими. Почему-то в гарнизонном магазине их было навалом. В основном брал «Дойну». Она хоть и в мягкой пачке, но на вкус ничем не отличалась от «Флуераша». Даже дудочники на обложке были одинаковые, а вот цена разная. Зачем вгонять людей в лишние расходы, если качество одинаковое. И почему до сих пор не переименовали на русский названия, скрыто глубокой тайной. Не в марке же дело.

Приоделся. Ходить в больничной пижаме не слишком приятно. Кто бы ему в нормальных условиях выдал приличные вещи. В самом хорошем случае задрипанные шмотки с чужого плеча. Существует ведь стандартный срок ношения одежды. Хэбэшка на полгода, сапоги на год. С нижним бельем проще — после бани раз в неделю меняют. А если ты, бегая по горам, разодрал одежду, так лично твои проблемы. Зашивай, меняй, воруй.

Это в тыловых частях вид у солдат обязан быть замечательным. Воротничок свежий, сапоги начищены, и все пуговицы застегнуты. В боевых подразделениях недолго и испугаться от формы одежды. После двух часов беготни при температуре плюс пятьдесят и потении почище лошади — все становится замечательного белого цвета. На ногах трофейные кроссовки, на теле драные, в заплатках, бушлаты и хэбэшки. Оружие важнее. Вот оно всегда в самом замечательном виде. А в госпиталь он вообще попал неизвестно в чем. Почти наверняка весь в крови. А теперь все в наилучшем виде. Пазенко расстарался по первой просьбе. Полный набор первого срока и бушлат в придачу. Смотрится почти нормальным человеком, и вертухаи не цепляются. Сразу видно — не очередной больной намылился через забор скакать. Военнослужащий при деле.

С питанием тоже был порядок. Что солдат желает в первую очередь при тяжком труде, объяснять не требовалось. Даже тортики приносили, но он это дело решительно пресек. Иногда куда ни шло, но не постоянно же. Требовалась нормальная еда. Котлетки там, отбивные, фрукты. В столовку он больше не ходил и даже начал перебирать приносимые харчи. Иногда притаскивал лишнее и угощал парней в своей палате.

Игоря увезли — хорошо, успел ему вовремя сделать адрес, зарегистрировав в сцеплении. Неизвестно, удастся ли еще встретиться, а контакт должен остаться. Будет ему занятие, отписаться и поведать о собственных делах. Все лучше, чем в потолок пялиться.

На его место положили еще одного молодого со сломанной ногой. Видимо, для симметрии левой, в отличие от Женьки. Тот страдал. На днях ему сняли гипс, а там и до выписки недолго. В родной части его с нетерпением ожидали товарищи, искренне считающие необходимым исправить несправедливость. Пока он отдыхал, они тщательно знакомились с суровыми армейскими буднями, постигая лишения и трудности. Непременно отыграются на сачке. Женька прекрасно знал об ожидающих его проблемах, и утешать не стоило. Пусть на прощанье слопает чего домашнего. Ему потом долго не пробовать.

Сначала Сашка просто шлялся по этажам и корпусам по поручениям. Потом, обнаглев, принялся, выполнив работу, сидеть в ординаторской под чаек и очередное угощение и болтать с медсестрами. Торопиться особо некуда, а в разговорах иногда мелькали любопытные вещи. Пару раз совершенно невинная фраза давала толчок, возможность узнать новое, не демонстрируя удивления.

Он нередко задерживался допоздна, а этажи вечером перекрывались. Отбой и в Африке отбой, нечего по ночам бродить. Поэтому Пазенко торжественно выдал ему ключ, под обязательство сдавать дежурному врачу по возвращении. Практически это было разрешение появляться лишь на сон и утренний обход. Все остальное время контроль отсутствовал. Красота.

Сашка прошел по пустому коридору с горящими через одну в целях экономии лампами, прикидывая на ходу. В дежурку соваться не следует. Сегодня Галя с Ольгой дежурят. Оленька наверняка сейчас на коленях у майора восседает. Если все отделение в курсе, это еще не причина соваться и смущать. Проще вернуть ключ Галине. Оно и приятнее. Никаких особых дел после того разговора он с ней не имел, однако стороной кое-что слышал. Была замужем за летчиком. Года два назад самолет упал под Ашхабадом: мотор отказал. Иногда и без войны погибают.

Перед телевизором осталось несколько табуреток. Обычное дело. Офицерье за собой убирать не любит. Вечером показывали знаменитый «Круиз». С чего народ с этой глупости тащится, до Сашки так и не дошло. Он его смотрел и остался в глубоком недоумении. Агитка — это ерунда. Привычно. Доблестные советские военные наваляли американским врагам, стремящимся разжечь очередную агрессию. Попытка взять заложников и принудить пассажиров теплохода клеветать на Родину с треском провалилась. Наши молодцы, и ничуть не удивляет.

Всерьез вставили дембеля-морпехи, следующие из Владивостока домой на круизном лайнере. Школьнику понятно, пилить им через всю страну на поезде, весело отмечая морем водяры светлый праздник расставания с армией. Нет, кто-то в КГБ умудрился проморгать отсутствие паспортов и виз. Им ведь придется добираться через Суэц и наверняка в порты заходить. А вдруг смотаются на берег? Нет, не просить политического убежища! С правильным воспитанием у ребят явно все в порядке, в отличие от подлого бармена-спекулянта, моментально продавшегося ЦРУ. Просто погулять и слегка побуянить молодым парням разрешается? Моральному облику не противоречит. «Завидовать будем», — изрек когда-то Сталин. Он умел припечатать. Только сказано про генерала, а солдат обязан блюсти честь и достоинство советского гражданина. И спросят потом непременно со шлепнувшего разрешающий штампик.

А так — очень прилично снято. И драки, и красоты моря, и разлагающая буржуазия. Жаль, не придется дембелям реально убедиться. За бугор не каждого пустят. Может, потому и лезут толпами фильм смотреть. Все равно как девки с индийского кино балдеют. Страсти-мордасти, отсутствующие в повседневной жизни. Хоть на чужое полюбоваться, если свое отсутствует.

Сашка толкнул знакомую дверь и от неожиданности замер. Вячеслав-десантник прижал к стене медсестру. Одной рукой он зажимал ей рот, второй пытался залезть под юбку. Получалось плохо. Она бешено рвалась, молотя руками ему по спине. На любовное свидание это меньше всего походило.

С самого начала они с ним не нашли общего языка. Достал десантник. Две мысли в голове, и обе — как бы кого женского пола в угол зажать. Хотя нет. Еще и прицепиться к молодому без причины. Но это не мысль — это образ жизни.

В открытую они не бодались, но Женьку он неприкрыто взял под защиту, лишив Зуйко возможности демонстрировать крутость. Трогать его тот опасался. Уж очень было предупредительное отношение со стороны начальства. Кто окажется крайним в результате стычки, Славе хватало ума догадаться. Сашка на обострение не шел. Хорошо запомнил замечание про тихое поведение и отсутствие агрессии.