Про коалу Ушастика, черепаху Сарли и Карроинги-эму - Лесли Риис

Прошёл час, другой. Темнокожие ловцы терпеливы. Эуэти, сам того не ведая, тащил утлое судёнышко уже целую милю. Теперь он почти привык к тому, что его движения сдерживает какая-то сила, и чаще поднимался к поверхности подышать. Один из таких подъёмов окажется для него роковым.

Когда Эуэти снова стал всплывать из прозрачно-зелёных тёплых вод, ловцы быстро и бесшумно подгребли к тому месту, где, по их расчётам, он должен был показаться. И едва он успел высунуть голову, как в воздухе просвистел гарпун и глубоко вонзился ему в плечо.

Точно громом поражённый, Эуэти в отчаянии нырнул, метнулся вправо, влево. Но теперь его удерживала не только прилипала, а ещё и крепкая верёвка, привязанная к гарпуну. Боль в плече была ужасна. Но хуже всякой боли был страх. И, подгоняемый страхом, Эуэти нёсся всё дальше и тащил за собой утлое судёнышко, пока не выбился из сил. Пора бы подняться и глотнуть свежего воздуха… или ещё подождать? Нет, нет, больше терпеть невозможно! Он вынырнул и тотчас был замечен зоркой командой каноэ; миг – ещё один гарпун просвистел в воздухе и вонзился в основание его хвоста. Теперь беднягу со всех сторон опутали верёвками. Участь его была решена.

Немного погодя его подтянули совсем близко к каноэ и ухватили за ласты. И так, на буксире, дотащили до берега. Едва несчастную черепаху выволокли из воды, прилипала сама отклеилась и была отправлена на своё место – на борту лодки, снаружи.

Так трагически Сарли потеряла своего друга.

Время шло, и Сарли забыла большого, храброго Эуэти. Жизнь дешева – таков уж закон моря. У Сарли появились новые друзья. И особенно искал её общества Уурли; он был примерно её лет, но, как ни странно, чуть меньше ростом. Наружность его немного портил только шрам на голове – след острых зубов акулы. Где только не побывала Сарли вместе с Уурли и другими черепахами! Из тихих лагун она уплывала в стремительные воды проток меж гористыми островами, по высоким склонам которых спускались зелёные отряды гибких сосен; из коралловых рощ и весёлых водорослевых садов она пускалась в бескрайние просторы открытого моря. И вот однажды, наслаждаясь безграничным привольем океана за сотни миль от суши, она пришла к важнейшему решению.

Внезапно и бесповоротно она поняла, что должна возвратиться на песчаную отмель, где когда-то появилась на свет. Или, если не удастся найти ту самую отмель, надо найти другую такую же.

Лето было в разгаре, вода тёплая, бодрящая. Совсем одна Сарли пустилась в путь к Большому Барьерному рифу, который будет первым привалом в её долгом плавании к заветному берегу. Она плыла ночь и день и всматривалась в даль, не завиднелись ли уже впереди могучие круглые башни и тонкая полоса бурунов, по которым она сразу поймёт, что Большой риф уже близко. На пути ей встречались акулы и манты, киты и бурые дельфины, но Сарли всё плыла и плыла, твердо зная, куда стремится, и лишь изредка останавливалась, чтобы пощипать водорослей.

Прошло несколько дней, и вот впереди замаячил долгожданный риф. Со стороны океана он был грозен. Гигантские валы устремлялись к нему из просторов Тихого океана и разбивались о белую стену кораллов, что во время отлива выступала из воды на фут или на два и отвесно уходила вниз, до самого дна. Это был наружный край Большого Барьерного рифа. На нём росли коричневые водоросли; их длинные пряди метались взад и вперёд в бурных волнах и выдерживали бешеный натиск едва ли не лучше, чем скалы. Сарли очень хотелось полакомиться этими водорослями, но от них следовало держаться подальше. Если её захватит бьющий в стену прибой, ей конец.

Она дождалась прилива. И тогда легко проплыла над стеной по зеленоватым водам и оказалась в синем море с внутренней стороны рифа. Воды здесь были спокойнее, чем в открытом море, но до отмели оставалось проплыть ещё миль тридцать. Одолеть их за один день было не под силу, да и незачем. Сарли предпочитала двигаться не спеша. В положенный срок она добралась до внутреннего рифа, за которым укрывалась белопесчаная отмель. Вплыла в плоскую лагуну и остановилась, увидав под собою ярко-синие побеги ветвистых кораллов.

Вот она, впереди, – заветная цель, песчаная отмель, к которой стремилась Сарли. Здесь она и положит свои первые яйца. Сознание важности этой миссии было всё так же властно, но час ещё не настал. Предвечернее солнце клонилось к горизонту. До полуночи можно отдыхать после долгого странствия. Когда Сарли направилась к берегу, в небе уже поднялась полная луна.

Сарли выбрала место, где песчаный берег полого поднимался к тёмным зарослям казуарин, панданусовых пальм и высоких пи-зоний, растущих по самой середине острова. Теперь под её ластами был плотный и мокрый серебристый песок. Пора было выбираться из воды. Сарли протянула вперёд передние ласты и, отталкиваясь задними, подтянулась. Так она продвинулась на несколько дюймов. Потом ещё раз и ещё.

Подтянувшись раз шесть, она дала себе передохнуть. И поползла дальше. Теперь она тащила тяжёлое своё тело уже по сухому песку. Немного погодя она снова остановилась, и у неё вырвался какой-то глухой свист, очень похожий на вздох. Ползти было тяжело. И дышать тоже. Из глаз у Сарли катились слезы, – на самом деле Сарли, что называется, обливалась потом, только он у черепах выделяется из глаз. Передние ласты вздымали сухой песок, он попадал Сарли в глаза и спекался. Это было очень неприятно.

Сарли передохнула и снова поползла. Она двигалась зигзагами, чтобы подъём был не так крут. Большое тело её, такое подвижное в воде, на суше стало грузным и неуклюжим. Оно оставляло в песке глубокие, неровные борозды. Но вот первый ряд казуарин уже совсем близко. Весь берег усыпан плетями сухих водорослей. Теперь граница самого высокого прилива осталась позади. Пожалуй, место подходящее. Сарли огляделась по сторонам – всё вокруг заливал голубоватый лунный свет.

Работая передними ластами точно совками, Сарли начала раскидывать рыхлый песок. Большую часть она откидывала за спину, потом давала передним ластам отдых, а задними сгребала отброшенный песок в кучу. Сухой песок копать нетрудно. Скоро Сарли на несколько дюймов ушла в ещё неглубокую впадину, которая посередине была мельче, чем впереди и сзади. Чуть покружилась и вновь принялась за работу. Яма становилась всё глубже, и Сарли погружалась в неё, пока спина её не оказалась почти вровень с поверхностью отмели; края панциря оперлись о кромки ямы и приняли на себя вес тела Сарли. Немного песку осыпалось ей на спину, наполовину прикрыв её. И вдруг Сарли замерла. Как быть? Ласты наткнулись на что-то твёрдое.

Она копнула снова, раз, другой – нет, не годится. Деловито выбралась из ямы, отползла ярда на два в сторону и снова принялась копать. Но и это место не подошло, ибо, когда она углубилась на шесть дюймов, сухой песок по краям обвалился и чуть не засыпал её. Тогда она в третий раз начала всё сначала.

Тут дело пошло лучше. На глубине нескольких дюймов песок оказался чуть сыроватым, как раз в меру. Немного влаги необходимо: она просочится сквозь яичную скорлупу и поможет детёнышам развиваться, а если песок чересчур сырой, яйца загниют и погибнут.

Теперь Сарли приготовилась вырыть углубление для яиц – вторую яму на дне большой, первой. Это была работа куда более тонкая. Лёжа в песочной яме, точно в круглой ванне, где негде повернуться, Сарли принялась копать под собой задними ластами. Сперва одной, потом другой ластой зачерпывала она влажный песок. Чем глубже становилась эта вторая ямка, тем трудней было выбрасывать наружу песок. И Сарли приподнялась, опираясь на передние ласты, чтобы дать задним свободу движения.

Погружая задние ласты поочерёдно в ямку, их приходилось сгибать и подворачивать внутрь. А уж там, в ямке, они разгибались и, точно заступ, с силой входили в песок и разрыхляли его. Тогда кончик ласты вновь подворачивался, образуя что-то вроде совка, которым она подбирала песок, и осторожно, тихонько поднимала его из ямки. И всё это Сарли проделывала так искусно, что не упала с живого совка ни единая песчинка. Быстрым взмахом она выбрасывала груз за край ямы.

Наконец-то можно класть яйца. Прошёл час, а может, и больше. В этот первый раз Сарли отложила сто тридцать яиц; все они громоздились друг на друге. И вот уже яма полна белых влажных шариков.

Сарли так была поглощена своим занятием, что и не заметила, как минула ночь. С тех пор как она подплыла к берегу, прошло три часа, и луна уже опускалась за резную листву панданусовых пальм. Пора было уходить. И Сарли начала засыпать гнездо, разравнивая и разглаживая песок задними ластами.

Всё ещё отбрасывая назад песок, Сарли медленно подвигалась вперёд, и на том месте, откуда она его брала, оказалось новое углубление. Сама того не зная, она замаскировала таким образом свои яйца: всякий вор почти наверняка примет эту обманную яму за настоящую и будет искать яйца именно здесь. Ну вот, дело сделано, и, пока не занялся рассвет, надо поспешить в глубокие воды.