Триумвират: Баланс - Реджина Заречная

— Нет, bébé, но это действительно твои стульчик, шкаф и кровать. Ты теперь, как взрослая, самостоятельная девочка сможешь спать одна. — я потрепала ее по голове и получила сердитый взгляд.

— Да-да, ты не малышка и так делать нельзя. — я показала ей язык. Знаю, что выходка детская, но ребенка она позабавила и это главное. — А теперь давай выгружать наши вещи.

Наши скромные пожитки смогли бы занять одну треть шкафа Мари, потому что по сути у нас ничего и не было. Мы разложили вещи Маришки в ее шкаф, и я повернулась к своему, чтобы сложить несколько комплектов одежды. Каково же было мое удивление, когда я увидела, что шкаф мой был заполнен разной одеждой, от летней до зимней, от нескольких видов школьной формы, до разных спортивных и тренировочных костюмов. Я увидела даже кимоно для тхэквондо и костюм для фехтования.

Мама мия, я столько одежды разве что в магазинах видела. Вот уж действительно одежду предоставили, не обманули. Я ожидала простую школьную форму.

Послышался детский счастливый визг, и ребенок подбежал ко мне, любуясь всеми нарядами. Я осторожно протянула руку и провела по ближайшим ко мне одеждам, боясь, что это окажется миражом или чьей-то злостной шуткой. Но ничего не исчезло, а рука коснулась мягкой, приятной на ощупь ткани. Теплые вещи были сшиты из шахтуша, если я правильно помню, вычитанную в одном из журналов информацию. По крайней мере очень похож. Блузки у нескольких видов формы были очень нежными, не удивлюсь, если использован настоящий шелк. Сама же ткань формы была похожа на японский деним. Даже обувь присутствовала необходимая для занятий и для ежедневного применения, от кроссовок и балеток до ботинок и сапог. Были даже резиновые сапоги. И все было либо черным, либо белым. Черный, надо сказать, преобладал.

Дорого богато, тут одна вещь дороже всех моих пожитков, вместе взятых раз так в десять.

И это очень смущает. Появляется стойкое ощущение, что я здесь лишняя. Что такая одежда не для меня, и я ее не достойна.

Боже, Вела, это просто ткань, угомонись.

Отвесив себе несколько мысленных подзатыльников, я скромно засунула свои вещи в шкаф и закрыла его от греха подальше.

Позже обо всем этом подумаю.

На каждой из кроватей лежало по три комплекта постельного белья — черное, белое и серое. Недолго думая я начала заправлять кровати, пока Маришка осматривала новые владения.

— Вела, посмотри, тут есть листы для рисования и карандаши, в еще перышки! — восторг от появившихся в её жизни новинок не покидал Маришку. — Я теперь столько картинок нарисую и всем подарю! Тогда меня обязательно полюбят…

От последней фразы кольнуло в сердце. Я отложила черный пододеяльник в сторону и подошла к ребенку. Присев на корточки, я заглянула в грустные серые глазки, что уже немного повлажнели.

— Хэй, малыш, ты же знаешь, что ты самая замечательная? — одинокая слезинка начала скатываться по маленькой детской щечке и я ее вытерла пальцем. — Тебе не нужно дарить подарки или что-то делать, чтобы окружающие поняли, какая ты чудесная. Просто не все люди такие умные, как я, и пока не видят дальше своего носа. Но придет время, и ты обязательно покоришь все сердца. А пока нарисуй нам с тобой картинки на стены, как на счет нашего нового дома и замка, что ты сегодня увидела? — я встала и чмокнула ее в макушку, после чего вернулась к пододеяльнику, что одиноко лежал на моей кровати.

— Да, да, да я нарисую замок и себя принцессой, и тебя. — она задумалась и нахмурилась- ты будешь моей подругой-принцессой, но без замка. Злая королева Лидия захватила твой замок, и ты решила жить со мной. — мерное чирканье карандашей оповестило меня, что аудиенция окончена и её величеству лучше не мешать. Поэтому я молча продолжила заниматься своими делами.

Закончив с нашими кроватями, я положила рядом с Маришей пару леденцов, что стали моим сегодняшним уловом, но ребенок даже не заметил этого, сосредоточенно рисуя свой будущий шедевр.

Что ж, наконец, черед дошел и до моего рабочего стола, который был заполнен пергаментами, тетрадями и множеством перьев для письма, а также тут были небольшие чернильницы. Походу мне придется писать, а это будет проблемой. Я умная, грамотная, но мои навыки письма пером… Это, мягко говоря, кошмар…

Наши интернатовские учителя, если их можно так назвать, не понимали моей писанины и я получала наказания из-за этого. В общем, с перьями я не дружу.

Рядом с кроватью ставлю заведенный будильник. Учеба учебой, а утренние тренировки это святое. Иногда я даю себе волю и сплю долго, но такая роскошь — редкость. Ну и, если быть совсем честной, хотелось опробовать тренировку на настоящем поле, а не бег вокруг интерната, тем более, теперь есть для этого даже специальная одежда.

— Малыш, пойдем купаться. Нам нужно найти душевую и помыться, чтобы чистенькими лечь спать. — подхожу к ребенку сзади и заглядываю через плечо, рассматривая рисунок. Пока это палочки и кружки, но, когда она закончит этот шедевр будет повешен на стену. Добавим красок в это черно-бело-серое помещение.

Недовольное сопение стало ответом на мою просьбу. Но малышка все равно убрала свои художественные принадлежности и взяла чистое белье из новенького шкафа. Я же взяла все остальное. Сначала помоем ее, после уже сама.

Так как нам ничего не объяснили, мы направились на поиски душевой самостоятельно. Прошлись по этажу и ничего не заметили, ни указателей, ничего. Мы дошли до конца коридора и уже хотели разворачиваться, как нам на встречу, буквально из стены, вышла девушка, вытирающая полотенцем мокрые волосы.

— Привет, а ты э…? — я даже дар речи потеряла, судя по молчанию Маришки, не я одна.

— Алоха. Меня зовут Эйнеки, а вас? — она с любопытством посмотрела сначала на меня, а после перевела взгляд на Мари. — Ого, светлая малышка, это как? — незнакомка снова посмотрела на меня.

— Я — Велора, это Мари. Она моя семья. Если будет интересно, я потом тебе расскажу нашу историю. Подскажи, что это сейчас было? — я кивнула на стену у нее за спиной.

— О, ты не знаешь? Нам, когда нас сюда привели, все показали. Это душевая. Видишь справа картинка с ладошкой? — она кивком головы указала направление. Я думала это знак, что дальше дороги нет. Мало ли особо одаренных бывает, кому стена не помеха. — Это душевая. Она вне материи нашего мира, как и наши интернаты. Таким образом мы можем принимать душ и не ждать своей очереди, так как прикладывая ладонь