На берегах Меконга - Федот Кривда

В операции "Хо Ши Мин" участвовало 5 армий. В ходе ее подготовки и ведения раскрылся в полной мере талант полководцев СРВ, великое предвидение, стратегический замысел политбюро ЦК КПВ во главе с Ле Зуаном. Не учитывать всего этого, сбрасывать со счетов все это, было бы кощунством, глупой самоуверенностью, оторванностью от реальной действительности. К большому сожалению, такая тенденция существовала, она явно просматривалась в деятельности некоторых советников, которые считали, что у вьетнамской армии существует опыт ведения партизанских действий, но нет опыта ведения современных операций. Думаю, что это было глубокое заблуждение.

Естественно, что условия местности, недостаток сил кадровой армии СРВ дополнялся в значительной степени ведением партизанских действий, так называемой народной войны. Эта форма боевых действий порождалась обстановкой, условиями, необходимостью. В данное время строилась кадровая армия на основе технической революции в ее оснащении современными средствами борьбы. Создавалась современная армия, которая должна была впитать опыт ведения войны Советской Армией в годы Великой Отечественной войны. Это самый передовой опыт в мире, он достигнут на полях ожесточенных сражений миллионами жизней советских людей, героизмом солдат, сражавшихся за свободу и независимость нашей прекрасной Родины, талантом наших полководцев, руководителей, героизмом всего советского народа. И мы, старшее поколение военных, прошедших школу войны и впитавшие в себя огромный опыт послевоенного строительства наших Вооруженных Сил должны были передать его нашим братьям по классу, по оружию, вьетнамским друзьям. Но он должен по моему убеждению, быть помножен, соединен с опытом ВНА, а не преподнесен и навязан в чистом виде.

Вьетнам - это, в основном, горная страна, что налагает особый отпечаток на ведение боевых действий, соединениями и объединениями. В этом я убедился будучи на рекогносцировке всего лишь полковых учений с боевой стрельбой. Полигон был выбран нашим специалистами-советниками и характер местности был более-менее спокойным. Но в ходе рекогносцировки я убедился, как трудно на этой местности применить даже танковый батальон, не говоря уже о применении тп, тбр, мпд, которые мы так усиленно навязывали вьетнамской стороне. Горы, исключительно слабо развитая система дорог, бесчисленные заболоченные ручьи и небольшие реки даже в долинах и распадках создавали большие трудности для применения крупных механизированных и танковых соединений. Я пришел к выводу, что во внедрении этих соединений и частей должна быть очень разумная мера. В связи с этим возник вопрос о целесообразности ведения крупномасштабных операций, таких, к которым мы привыкли на необозримых просторах нашего ТВД. Думаю, что рекомендовать один к одному наш опыт ведения корпусных, армейских и фронтовых операций без учета условий местности СРВ просто недопустимо.

В этом плане очень поучительна Моравско-Остравская операция 4-го Украинского фронта, проведенная с 10 марта по 5 мая 1945 года. В этой операции от начала и до конца пришлось участвовать и мне. Именно в ней, хотя местность в районе Моравской Остравы более доступнее, чем на территории СРВ, проявились в полную силу влияние факторов местности на ведение армейских и фронтовых операций. Хочу заметить, что в Моравско-Остравской операции превосходство в силах и средствах была на нашей стороне, руководители операциями А. А. Гречко, К. С. Москаленко, И. Е. Петров, а затем и генерал армии А. И. Еременко. Это были опытные полководцы, прошедшие большую школу войны, одержавшие немало побед и тем не менее в этой горной местности в полном объеме применить их полководческое искусство было трудно. Горы диктовали свои условия, свои особенности, навязывали необычные формы ведения боевых действий. Иногда, по признанию А. А. Гречко, трудно было понять, в каком направлении действуют подразделения и части. Одни вели бой в западном, другие - в южном, третьи в северном, четвертые - в восточном направлениях. Так диктовали условия местности и характер обороны противника. 1-й ударной армии за один месяц ведения боевых действий пришлось трижды менять направления главных ударов, которые были связаны, естественно, со значительной перегруппировкой войск.

Мне кажется, что опыт проведения Моравско-Остравской операции 4-м Украинским фронтом должен быть положен в основу рекомендаций для ВНА с учетом технической революции в военном деле. Но формы, способы ведения боевых действий в горно-лесистой местности диктуют необходимость создания определенной организационной структуры войск. Это неизбежно, и наши вьетнамские товарищи, не случайно, очень осторожно относятся к нашим рекомендациям. Все это надо еще глубоко осмыслить, взвесить, найти золотую середину, дабы из добрых побуждений не нанести вред нашей дружественной стране и ее вооруженным силам. Естественно, что все это очень занимало мои мысли. Я понимал, что КПСС, Советское правительство, МО СССР доверили мне здесь, находясь в дружественной стране СРВ, решать самостоятельно все эти проблемы. По опыту пребывания в ЧССР, ВНР, МНР, Эфиопии я уже знал, что надо, опираясь на наш опыт, в полную меру учитывать их опыт, принимая и самостоятельные решения, прежде всего, не действовать по шаблону, по принципу как бы чего не вышло, лишь бы мне было спокойно, а остальное хоть трава не расти. Нет. Так быть не должно. Мне кажется, что советский человек должен быть смелым, не бояться принимать решения, если он убежден, что действует правильно.

12 сентября 1982 года началось крупное КШУ с I АК, игравшим за IOA. Готовил и проводил учение начальник штаба аппарата главного военного советника генерал-лейтенант Кереев Ж. К. Должен заметить, что товарищ Кереев производил хорошее впечатление. Чувствовалась достаточная оперативная подготовка и опыт проведения подобных учений. Мне хотелось посмотреть на работу вьетнамских товарищей с получением директивы на контрнаступление. Вылетели вертолетом в 7.30 и в 8.00 были в районе КП I АК. КШУ в полном смысле этого слова не получилось. Вьетнамские товарищи, ссылаясь на отсутствие средств связи и палаток, никак не хотели занимать места КП соединений и частей в районе оперативного предназначения. Это снижало уровень учений, но что делать. Было решено осенью на оперативном сборе показать работу штабов в боевых условиях и научить вьетнамских товарищей этому искусству.

В районе расположения штабов нас встретили заместитель начальника ГШ вьетнамской армии генерал-лейтенант Ле Нгок Хиен и генерал-лейтенант Кереев Ж. К. в 8.00 была вручена директива и командующий 10 А приступил к работе со своими офицерами штаба. Эта работа свелась к зачитке директивы. Никаких указаний после ее объявления командующий не дал, что вызвало у нас некоторое недоумение. Особенно горячился генерал Кереев. Казахская кровь бурлила в нем и приводила его в расстройство. Он тут же высказал свои замечания, хотя я считал, что это преждевременно. Даже у нас так не бывает. Надо дать хотя бы 20-30 минут на размышление. Но дело было сделано. Мне не понравилось, что наши советники не сидели рядом с подсоветными и не учили их как надо делать, а ведь это первое крупное учение с этим штабом. Надо было поправить и мы поправили. Ругать вьетнамских товарищей большого труда не составляло, а вот научить их было куда сложнее. Низкий образовательный и военный уровень подготовки многих офицеров - вьетнамцев не позволял им сразу все схватить и решать на нашем уровне подготовки. Нужда выдержка и терпение, а этого у Жансена Кереева не хватало.