Феникс (СИ) - Адлер Оле

— Что же ты творишь, девочка, — пробормотал Феникс.

Он дернул пуговицу и молнию. Нетерпеливо, сильно. Куда только подевались томные дразнилки. Гоша стащил мои джинсы вниз вместе с трусиками, положил руки мне на задницу, сжал. На мгновение мне показалось, что сейчас он завалит меня на пол и все случится грубо и быстро, но вместо этого Гоша стал подниматься вместе со мной. Казалось, он вообще не прикладывал сил. Словно пушинку держал. Похоже, его мышцы не только хороши на вид, но и функциональны.

Я стиснула ногами его талию, но Гоша и так держал крепко, да и не понес меня далеко, а усадил на все тот же стул. Моя попа приземлилась на его майку, и я обрадовалась, что не на голое дерево, потому что… Мало ли кто тут фоткается и чем занимается. Где валялась Гошина майка, я тоже не знала, но ему я доверяла намного больше, чем студийному инвентарю.

— А сейчас будет верх неприличия, — предупредил Гоша, целуя меня снова.

Одновременно он умудрялся стаскивать с меня джинсы. Одна штанина поддалась, а вторая так и застряла на ноге. Гошу такой расклад устроил, и он все внимание вернул поцелуям, которые оставлял сначала на щеках, потом на шее. Он увлекся, посасывая и прикусывая. Завтра на этом месте, скорее всего, будет засос, но я даже не думала его останавливать.

— Гош, пожалуйста, — захныкала я.

Он держал меня за бедра, разведя ноги в стороны, но я знала для них более интересное применение.

— Что, Ирс? Прекратить? Остановиться? — прохрипел он.

— Потрогай меня.

Не уверена, что это сказала я. Голос звучал словно со стороны. Вообще все происходящее казалось каким-то сном нимфоманки. Что ж… В таком случае моя просьба уместна.

Гоша тихо засмеялся, как будто праздновал победу. Его пальцы заскользили по внутренней стороне бедер, растирая, пока не коснулись влажной плоти. Он погладил меня, и я взвыла, потому что он опять дразнил, едва касаясь.

— Пожалуйста, заскулила я.

— Шшш, — зашелестел он, продолжая изводить меня.

Я ерзала и просила. Просила и ерзала. Но Фенов как будто не слышал. Он словно следовал какому-то своему плану. Его губы переместились с шеи на грудь. Он так и не снял с меня драпировку, лишь отодвинул, оголяя грудь, чтобы лизнуть сосок.

Я вцепилась ему в волосы, дергая за пряди и царапая кожу головы, пока Гоша посасывал и водил круги языком, прикусывал и дул на нежную влажную кожу. И едва-едва касался клитора, погружая палец меж влажных складок, отступал. Меня колотило от напряжения, предвкушения. Пожалуй, я свалилась бы со стула, если бы не держалась за Фенова.

Дергаясь в конвульсиях от почти болезненных ощущений, я находилась на грани припадка, забыв, кто я, где и с кем. Единственное, чего я желала — освобождение. Хотела найти выход буре страстей, которая бушевала во мне, грозя взорвать изнутри.

Я не сразу поняла, что Гоша двинулся от моей груди ниже. Он целовал живот, на миг запустил язык во впадинку пупка, прочертил влажную дорожку до паха, наткнувшись на аккуратный треугольник волос. Кажется, он сказал: «Мне нравится». А может я сама придумала, но разбираться не пришлось. В следующую секунду Гоша собрал все мои соки ртом. Он сомкнул губы на клиторе и потеребил его языком. Я закричала.

Хлопнув себя по губам руками, я пыталась остановить звуки, которые рвались изо рта, но все равно они сбегали сквозь пальцы. Гоша держал меня за бедра, изводя, мучая, убивая своим языком. Он то мягко водил вокруг, то жалил. То посасывал, то буквально кусал губами. Когда я подумала, что сейчас умру, просто разорвусь на тысячу кусков, он ввел в меня сразу два пальца и стал ритмично двигать, синхронно с движениями языка и губ. Я сжалась и приподнялась, чувствуя, как что-то глобальное и беспощадное захлёстывает меня, настигает.

Гоша согнул пальцы, словно нажал внутри какую-то тайную кнопку. Сомкнул губы и прижал язык к клитору. У меня в глазах потемнело. Я словно рванула в космос без скафандра, достигла вакуума и отключилась. С трудом приходя в себя, я стекла со стула прямо в руки Гоши, который уселся на полу, прислонившись к стене, пристроил меня на коленях, крепко обнимая.

— Что это было? — пробормотала я, едва живая.

— Если не ошибаюсь, — тоном знатока выдал Гоша, — поцелуи, переходящие в ласки и кунилингус, который логически завершился твоим потрясающим оргазмом.

— Боже. — Я уткнулась ему в грудь, пряча пунцовые щеки. — Это невозможно.

— Почему?

— Я фригидная.

Гоша потянул меня за волосы, заставляя отодраться от его груди и посмотреть на него.

— Ты? Фригидная? — уточнил он.

— Ну да.

Фенов фыркнул.

Я опустила глаза, но он все равно чертовски меня смущал. Стало совсем не по себе, когда Гоша захохотал. Он смеялся так весело и отчаянно, запрокинув голову, что я сама невольно заулыбалась.

— Чего ты ржешь?

— Фригидная, господи. Это шутка года просто, — ответил он через смех, утирая слезы. Успокоившись и отдышавшись, уточнил: — Кто тебе сказал такую хрень?

— Никто. — Я насупилась. — Сама знаю.

— Заливай. — Он щелкнул меня по носу. — Наверно, наплел какой-нибудь скорострел-неудачник.

Я красноречиво вздохнула.

— Вот-вот. Так и знал, — продолжал Гоша развивать тему, которую я предпочла бы закрыть. Дернул же черт ляпнуть. — Если ты фригидная, Ирс, то сейчас — это что было? Оригинальный приступ эпилепсии?

Теперь я фыркнула, пытаясь проглотить смешок, и снова, отчаянно краснея, попыталась объяснить:

— Это ведь не то. Другое немного… Ну…

— Из одной серии, — настаивал он.

Мне очень хотелось в это верить, и совсем не было желания сейчас разбираться, почему другие мужчины не вызывали в моем теле и сотой доли той реакции, которую запросто провоцировал Гоша одним своим присутствием рядом.

Я повела пальцем по чернильной линии феникса, не очень веря, что все случилось наяву. Какой-то сон. Но такой приятный. И так здорово, что сейчас он сидит и обнимает меня, а не «свободна, одевайся, уходи».

— Ирс, наверх посмотри, — вырвал меня Гоша из тихой неги.

Я подняла глаза и увидела камеру, которая тут же защелкала.

— Ты с ума сошел? — завопила я, пытаясь поймать его руку.

— Прости, не удержался. Профдеформация, наверно, — повинился Гоша.

— Удали, — потребовала я. — Немедленно.

Он вздохнул и протянул мне камеру.

— У меня рука не поднимется. Сама давай.

Я нажала кнопку просмотра, и тут же на маленьком экране появились мои безумные волосы, голые плечи и расслабленное лицо на фоне Гошиных тату. Также в кадр попал уголок его рта, искривленный в самодовольной ухмылке. Нет, это я хочу оставить.

— Красивая, — прокомментировал Фенов фотку.

Я промотала еще десяток кадров. На них меня уже перекосило от страха, а вот первый был действительно очень классным. Я удалила все, кроме него.

— Оставила один. Но больше не делай так.

— Ничего не могу обещать, — нагло заявил Гоша. — Ты особенно красивая после оргазма.

— Прекрати, — взмолилась я.

— Я бы мог тебе показать и доказать на деле, что ты во всех смыслах не фригидная, но тогда мы точно не уложимся до пяти, и меня больше не пустят на порог этой студии.

Представив, как нас тут могут застукать, и окончательно смутившись, я заерзала на нем. Видок у нас был красочный. Я в джинсах которые застряли на правой лодыжке, голой задницей сижу на Гоше. Он, наоборот, в штанах, но без майки, обнимает меня и все еще посмеивается.

— Нужно заканчивать, да, — выпалила я, вставая и пытаясь нащупать трусики, натянуть джинсы.

— Если честно, я хотел закончить еще в студии с зеркалом. Не думал, что ты согласишься снять рубашку, — признался он, глядя на меня с пола и снова самодовольно ухмыляясь.

— Ты такой бессовестный, Феникс.

Я пыталась злиться, но совсем не получалось. Мне было слишком хорошо.

— Даже извиняться не буду.

— Даже не ждала твоих извинений.

— Я, правда, не думал, что ты разденешься. Ты же не модель.