Любовные послания герцога - Элизабет Бойл

Талли пожала плечами и вздохнула:

– Ну-у, он достаточно красив, чтобы иметь любовницу. Пусть даже он не осыпает ее бриллиантами. Разве он тебе не показался красивым? Несмотря на шрам. Как ты думаешь, шрам остался от удара ножом или саблей? Но как бы то ни было, он все же довольно красив.

Привычная к бессвязным рассуждениям Талли на любую тему, которая придет ей на ум, Фелисити лишь покачала головой.

– Красивый, говоришь? Какой вздор! У него слишком неухоженный вид. К тому же он лакей. – Она снова бросила взгляд вдоль улицы. – Причем не очень хороший.

– Если бы ты позволила ему жить в доме, у нас не было бы этой проблемы.

– Жить в доме? Ты сошла с ума! – Она покачала головой. – Ну уж нет! Наш дом должен быть безупречно респектабельным, а если здесь будет жить мужчина с такой внешностью, это даст повод для неподобающих толков.

Талли усмехнулась:

– Значит, ты все-таки действительно находишь его красивым.

Фелисити вздрогнула. Черт возьми! Она находит его не просто красивым, а слишком красивым. Она снова взглянула вдоль Брук-стрит. По какой-то непонятной причине вид пустой улицы расстроил ее.

Ну что ж, не имеет никакого значения, если она никогда больше не увидит этого мистера Тэтчера, слишком красивого, чтобы это пошло ему на пользу. Что, интересно, думали люди в агентстве, когда направляли его к ней? Она просила подыскать обычного человека, возраст которого не наводил бы на мысль о каких-либо глупостях.

– Его внешность не имеет значения, – сказала она сестре. – Как только он явится, я намерена его уволить.

– Нет, Герцогиня, ты не должна этого делать, – взмолилась Талли. – Как мы сможем без него пойти на ярмарку? Пусть он сначала сходит с нами на реку, а уволить его ты успеешь завтра. Мне так хочется побывать на зимнем гулянье!

Фелисити расправила плечи.

– Мы не можем так сделать.

– Это почему же?

– Потому что тогда мне придется заплатить ему, – прошептала она, хотя вокруг не было никого, кто мог бы подслушать их разговор.

Талли тяжело вздохнула:

– Ох, я совсем об этом забыла! – Она оглянулась, чтобы посмотреть, не появилась ли тетушка Минти и Пиппин. – Как ты думаешь, надолго ли он задержится у нас, когда узнает, что нам нечем ему заплатить?

– Если повезет, то он пробудет у нас до тех пор, пока я не закреплю за собой Холлиндрейка, – ответила Фелисити.

Она знала, что Холлиндрейк непременно приедет в Лондон к открытию парламентской сессии, хотя бы для того, чтобы занять свое место в палате лордов, и была твердо намерена быть там, чтобы не позволить какой-нибудь другой шустрой дебютантке помешать тщательно спланированному процессу ухаживания.

Наконец за их спинами открылась дверь и появились тетушка Минти и Пиппин.

Старушка вздрогнула от холода и скорчила протестующую гримасу:

– Чертовский холод! Что это вы, девушки, затеяли? Хотите, чтобы я отморозила себе задницу?

– Тетя Араминта, – взмолилась Фелисити, – пожалуйста, не забывай, кто ты такая и что здесь делаешь. Это Мейфэр, а мы благовоспитанные леди. По крайней мере трое из нас. И как таковые мы не употребляем таких слов, как «задница», которое ты только что произнесла.

– А кроме того, – добавила Талли, – я не думаю, что нам сегодня удастся побывать на зимней ярмарке, потому что нет у нас пока ни нашего экипажа, ни нового ливрейного лакея, которого Герцогиня к тому же намерена уволить, как только он появится.

– Кого уволить: кучера или лакея? – поинтересовалась Пиппин. – Я сомневаюсь, что ты сможешь уволить беднягу Стиллингза, который прослужил в нашей семье более тридцати лет.

– Я не собиралась увольнять мистера Стиллингза. Я намерена уволить мистера Тэтчера. Он нам совершенно не подходит, у него нет такого важного качества, как пунктуальность, К тому же именно о таких, как он, говорится, что человек слишком красив, чтобы это пошло ему на пользу. – Фелисити вдруг замолчала, заметив кривую ухмылку на губах Пиппин.

– А я уверена, что мы не уволим мистера Тэтчера, если он, конечно, соблаговолит вернуться. Ты к нему неравнодушна, и это хороший признак.

– Да, он красавчик, этот парень, – заявила тетушка Минти. Судя но всему, она вовсе не спала, а только притворилась спящей. – Жаль было бы прогонять его. Я подумала, что было бы приятно поглазеть на него, когда он зайдет поправить огонь в камине или еще за чем-нибудь.

– Тетушка Минти! – возмущенно воскликнули все три девушки.

Старушка лишь пожала плечами:

– Я ведь не слепая. И не мертвая. В моей жизни было немало парней, и должна вам сказать, что у красавца есть свой особый подход к женщине. Помню, был один разбойник с большой дороги, который время от времени появлялся в гостинице. Забыла, как его звали. Вот он был настоящим джентльменом, а это самое главное. У него был этот самый подход к женщине. Уж если он на какую положит глаз, то у нее нет никакого шанса отказать ему.

Фелисити закрыла глаза и потерла лоб.

– Силы небесные! – воскликнула вдруг Талли. – Посмотрите на улицу!

Фелисити посмотрела и увидела одинокую фигуру высокого мужчины, шагающего в их направлении. Было что-то очень внушительное в его походке, в развороте плеч, даже в том, под каким углом была надета его шляпа. Она смотрела на него словно завороженная, как смотрела вчера, когда он позвонил в их дверь, чтобы наняться на работу.

Тэтчер. Видно, этот человек был побочным отпрыском какого-нибудь благородного господина, потому что если не знать его, то благодаря его соколиному взгляду, римскому профилю и росту его можно было бы принять за барона или даже за виконта.

– Не может быть, чтобы я ошиблась, – сказала Талли, прищурив глаза.

– Ты не ошиблась, – пробормотала Фелисити. – Это мистер Тэтчер, наш новый ливрейный лакей, собственной персоной. И могу добавить, что в руках он несет нашу ливрею.

– Нет, нет, Герцогиня! Я не о том, – сказана Талли, и, схватив Фелисити за локоть, указала в противоположном направлении. – Ты не туда смотришь.

Фелисити повернула голову, и у нее упало сердце.

Трудно было бы с кем-нибудь спутать леди в приближающемся великолепном экипаже, несмотря на множество пледов и меховых полостей, закутывающих ее. Мисс Сара Браун выезжала, словно сама королева, в карете, запряженной четверкой отлично подобранных лошадей белой масти.

– Кто другой, кроме этой претенциозной американки, стал бы выезжать среди зимы в открытом экипаже, так чтобы все могли видеть ее новую шляпку и платье?! – воскликнула Талли, хотя в ее словах можно было уловить завистливую нотку.

– Что она делает в Лондоне? – прошептала Фелисити. – Я думала, что она навсегда уехала к себе домой.