Мама для сирот (СИ) - Павлова Зарина

— У нас каждую седьмицу открывается рынок на площади. Для своих. Проходи закупиться, — Марья зашла за печь и открыла люк, ведущий в погреб. — Сашка, Егорка, а ну-ка помогите мне.

Мальчишки оказались рядом через мгновение и помогли старушке выволочь два мешка.

— Это картошка и морковь. Остальных овощей пока не выросло. А это остались с прошлого года, — прокряхтела старушка, неся в руках небольшой мешочек. — А это мука.

— Большое спасибо! — я уже достала семь медных монет. — А сколько я должна за муку?

— Ничего ты не...

— Я так не могу, — я упрямо поджала губы. — Да, денег у нас мало, но...

Марья поставила мешок на пол, около овощей, подошла ко мне и нежно взяла за руки. Взгляд потускневших старческих глаз смотрел на меня очень странно. На меня никто и никогда там не смотрел. Словно я маленький, несмышленый ребенок. Обычно это я так смотрела на окружающих.

— У меня нет ни внуков, ни детей, — сказала Марья, не отрывая от меня взгляда. — Мой муж погиб, оставив этот большой дом на мои плечи. Иногда продукты просто портятся, я не успеваю их съесть. Мне будет в радость делиться с вами.

— Но...

— Ты сейчас заботишься не только о себе, — хмуро произнесла старушка. — Забирай все это. Остальное потратишь на куриц, да другую живность.

Я нахмурилась, но спрятала деньги на место. Марья права. Я сейчас заботилась о пятерых детях. Двоих поднять было сложно. А этих будет еще сложнее.

— Благодарю вас, — мое тело низко поклонилось, без моей воли. Рефлекторно. Но я сразу поняла, что тут так выражали почтительность и уважение.

— Не надо, милая.

Старческая рука легла мне на голову. Я вздрогнула. Точнее мое тело было напугано. И я сразу задалась вопросом — если эта Надя благородных кровей, то почему так легко кланяется кому-то и вздрагивает от прикосновений к голове? Что-то подсказывало мне, что не стоило ждать мне ответа на это вопрос в ближайшее время.

Посоветовав нам оставить мешки на крыльце, Марья отправила нас вдоль улицы к дому Степана Александровича. Он был старостой деревни и мясником. У него я собиралась купить пару кусочков мяса. Хотя бы для того же супа. К сожалению, суп для всех жителей приюта был самым выгодным блюдом. Сытным и экономным.

Улицы деревни были узкими. Как раз для того, чтобы могла проехать лошадь с небольшой телегой. Под ногами была плотно утоптанная дорога. Дома вокруг стояли разные, но небольшие. И дом старосты, который возвышался аж на два этажа, я увидела сразу.

Стоило нам с мальчиками подойти к небольшому забору, я увидела женщину — красивую, полную, румяную. Она была без платка, от чего ее толстая золотистая коса сверкала на утреннем солнышке. Девушка была одета в длинное платье с закрытыми рукавами. Нас она тоже заметила. Ее голубые глаза посмотрели на меня с любопытством.

— Добрый день, — улыбнулась я женщине. — Я бы хотела поговорить со Степаном Александровичем.

— Нет его, — покачала головой женина, подходя к калитке. — Добрый день. Степан сегодня в поле. У вас какое-то дело к нему?

— Ох. Я бы хотела купить немного мяса, — улыбнулась я, чувствую приязнь к этой молодой особе.

— В таком случае, я могу продать вам мясо. Меня Златой звать, — женщина улыбнулась, распахнула калитку и пригласила нас войти. — Проходите.

Я огляделась. Двор старосты был просторным. И справа, и слева находились загоны, откуда доносилось мычание, блеянье, хрюканье и кудахтанье. Одним словом — мясник. Ему необходимо разводить животных.

— Что бы вы хотели купить? Я имею в виду, какое мясо? — Злата повела нас вглубь двора.

Хорошо бы взять говядины. Однако я не уверена, что потяну после покупку всего остального. Я как никто другой знала, что мясо дорогое. Очень дорогое. Поэтому остановила свой выбор на двух килограммах курятины и двух килограммах свинины. Все это вышло на одиннадцать медных монет. Я честно расплатилась, отдала свертки с мясом мальчикам и направилась обратно к дому Марьи.

Еду до приюта мы доволокли с трудом. Причем я несла только мясо, муку и яйца, которые в последний момент вручала нам добрая старушка. Мальчики волокли мешки. Благо их было только два.

Сашка, как старший, взял на себя мешок картошки. Он был больше. Егор тянул по пыльной дороге морковь. Я шла позади них и думала, что первый день в деревне прошел продуктивно. Этой еды нам должно было хватить на несколько дней. Если постараться, то и на неделю. Да, мясо придется готовить часто, иначе испортится. И хватит его, от силы, на дня четыре. Но у нас все еще была рыба, которую я сегодня вечером пожарю и сделаю небольшие бутерброды для детей. И сварю суп на мясе. Потом выловлю часть мяса и запеку вместе с картошкой. Да. Идеально.

От гастрономических мечтаний меня отвлекло наше прибытие и удивленные возгласы девочек. Ева забрала у меня яйца и мешочек с мукой. А я помогла мальчикам втащить в дом картошку и морковь. Удивительно, но входная дверь легко открылась.

Я успела еще подумать о том, как она могла встать на место, но меня отвлекли дети. Поэтому я лишь пожала плечами, и обрадовалось тому, что теперь даже в прохладные дни не будет сквозить хотя бы из прихожей.

После того, как продукты были разложены по своим местам, я решительно объявила, что нужно расчистить комнату для игровой. Пусть игрушек у меня пока и не было, но так я хотя буду знать, что с младшими все в порядке.

— Игровой? — Саша склонил голову на бок. — Что это?

— У вас есть классная комната, так?

— Да, — мальчик кивнул. — Мы там учились. Пока учитель не сбежал.

— Да. А сейчас я бы хотела, чтобы там сидели Соня и Варя, пока все заняты.

— Почему? — Ева тоже нахмурилась. — Они тебе мешают?

— Нет, — я покачал головой и села за стол на кухне.

Заметив это, Саша спохватился и достал из карманов три пирога, которые раздал девочкам. Те засияли, как золотые монетки. А я улыбнулась, видя их неподдельную радость.

— Я просто хочу, чтобы Соня и Варя не поранились, пока мы не можем им помочь.

— А мне нравится идея, — вмешался Егор, серьёзно посмотрев на Сашу. — Вспомни, как в Соньку камнями кидали! Или как Варя с крыльца упала.

— Ну ладно...

— Отлично. Тогда вперед, доедайте свои пироги и будем убирать учебную комнату!

Однако убирать пришлось не так уж и много.

Когда я вошла в классную комнату, то немного удивилась. Пол и стены были чистыми. На полу не было дыр. Но я была уверена, что около окна была одна. Я еще в нее чуть не свалилась, когда шла забирать Варю из ящика на полу. Что в этом доме вообще происходит?

— А тут как-то по-другому стало, — произнес Саша, входя вслед за мной.

Я нахмурилась еще сильнее. Не было пыли и грязи. Не было дыр в полу, и окно стояло целым. Это было замечательная комната. Лучшая для детской. Однако то, что тут все так поменялось, меня немного настораживало. Или даже сильно настораживало.

С другой стороны, возможно, мы просто все надумали? Ну не может так все измениться в одно мгновение. Не может.

— Так, давайте сначала подметем и протрем полы. А дальше видно будет, что делать.

За все время уборки, комната больше не изменилась. Она оставалась все такой же «нормальной». Поэтому я, скрепя сердцем, разрешила Егору и Саше притащить дверь. Одна такая ваялась на заднем воре у бани. Нет, поставить ее на место мы бы не смогли. Но отмыв и почистив, положили боком, прикрывая вход. Так ни Варя, ни Соня не смогли бы выйти. Но мы бы все равно наблюдали за ними сверху. К тому же, я попросила помощи у мальчиков, и мы перетащили одну кровать в эту комнату. Поставили около окна. Так малышки могли бы наблюдать за нами, когда мы очень заняты в огороде.

Когда комната была готова, уже перевалило за полдень. Я пригласила всех за стол, поставила суп в печь, достала вторую буханку хлеба и отломила всем по кусочку. Дети с нетерпением ждали, когда я разолью суп по тарелкам и не ели, пока я не села за стол.

— А учитель заставлял нас молиться перед обедом, — тихо сказал Егор, уплетая суп за обе щеки. — Говорил, что вся еда на столе появляется только благодаря Богу.