Вторая попытка - Екатерина Тильман

- Я же уже сказал вам: я был оскорблен вашим обманом...

- Если вы были оскорблены, то могли бы сказать мне об этом прямо, привести как доказательство мое странное поведение и вышвырнуть нас обоих из дома. Это было бы естественно! Но не трусливо убегать, предоставляя суеверному слуге действовать согласно его разумению! Ведь вы разделяете его суеверия, хотя стыдитесь и боитесь в этом признаться! - Евгений повернулся к Юле: - Как ты там говоришь по этому поводу?

- Больше всего боятся призраков именно те, кто в них якобы не верят!

- Вот именно! Я перестал уважать вас, граф... Вы просто трус!

Видно было, что слова задели Горвича. Он опустил глаза и сказал глухо:

- Если бы вы видели то же, что и я... Неизвестно, как бы вы себя вели, и чего бы боялись!

- Вы имеете в виду того очаровательного песика, с которым справилась ваша жена, пока вы стояли, как... дерево, не так ли? - Евгений увидел, как мгновенно и страшно побледнел Горвич, но заставил себя продолжать тем же тоном: - Это и есть "одно происшествие", после которого ваш Антон стал ее бояться?

- Откуда вы знаете об этом?! - казалось, Горвич вот-вот упадет в обморок от волнения.

- От вашей жены и знаю...

- Каким образом? Она жива?!

Евгений решился на вдохновенную импровизацию: это был последний шанс, и его следовало использовать!

- Нет, граф, и я не устаю жалеть об этом. Она умерла совсем недавно по глупой случайности... Я знал ее и знал о ней то, что было известно немногим.

- Ее прошлое?

- Да.

- Вы приехали сюда по ее поручению?

- Ну-у... можно сказать и так. Она всегда хотела разобраться в подробностях тех трагических происшествий, которые разбили ее жизнь. В отличие от вас она не боялась думать об этом. И я помогал ей, чем мог... но, к сожалению, не смог ее спасти. И сюда я приехал в каком-то смысле следуя ее завещанию.

- Вы адвокат? Частный детектив? Или... Кажется, у вас там есть какая-то контора, которая всерьез занимается мистикой? Так вы не оттуда, случайно?

- Тепло! - Евгений торопливо прервал графа. - Не будем вдаваться в подробности. Какая вам разница, будь я хоть просто ее другом.

- Хорошо, пусть так, но зачем вы приехали? Сейчас, когда она умерла: что вам нужно?!

- Кое-какие подробности с места происшествия.

Эти слова, казалось, ударили Горвича: он отшатнулся и глядя на Евгения в упор спросил:

- Так вы что же, считаете, происшествие действительно было? И собака была не обыкновенной?! Черт бы вас всех побрал! Вначале Тонечка, потом Антон, теперь вы... Как могут взрослые люди верить в чудеса?!

Евгений сказал необычайно мягко:

- Я не верю в чудеса. И поэтому не верю, что человек, умеющий стрелять, может промазать с трех попыток в почти неподвижную мишень. И не верю, что вы способны испугаться обычной собаки настолько, чтобы потерять способность двигаться...

Горвич схватился за голову:

- Вы говорите, как она! Теми же словами! Но неужели... Я убеждал ее, что ей показалось, что такого просто не может быть...

- И тем самым доказывали, что она сумасшедшая, а вы трус и никудышный стрелок, - вмешалась Юля. - Ну, кто же поступает так с женщинами?! Неудивительно, что ей стало невмоготу жить с вами!

Евгений сердито взглянул на Юлю: что за удовольствие пинать упавшего... особенно, если он только что начал рассказывать весьма интересные вещи! Но Горвич, казалось, не заметил нелюбезной реплики, он слышал только себя - и свои жуткие воспоминания.

- Я уговаривал ее показаться врачу, - рассказывал он, - но она не соглашалась. Она замкнулась в себе, отдалилась от меня... А когда я предложил ей отправиться путешествовать, сказала, что хочет поехать одна. Как она выразилась, ей "хотелось посмотреть на то же самое, но с другой стороны". Я не возражал...

"Потому что уже тогда боялись ее, граф, - мысленно продолжила Юля. Потому что знали в глубине души, что и она, и Антон были правы насчет странности пресловутой собаки. И потому что предать свою жену вам было легче, чем помочь ей!"

- Для вас было неожиданностью, когда она не вернулась? - снова спросил Евгений. - Или нет?

На этот вопрос Горвич уже не ответил. Он справился с приступом слабости, заставившем его приоткрыться перед малознакомыми людьми, и теперь смотрел на своих недавних гостей чуть ли не с ненавистью. Евгений заметил это и сменил тон, но разговор не прекратил.

- Мне нужен ее дневник, граф, - довольно бесцеремонно сказал он. Она оставила его здесь, и я надеюсь получить этот документ...

- Каким же это образом?

- С вашей помощью.

- Однако, вы наглец! - Горвич попытался перейти в атаку, но выпад прозвучал бессильно, и он сам это понял.

- Ну, мы же договорились обойтись без взаимных оскорблений! спокойно ответил Евгений. - Мы можем быть полезными друг другу, вот и все. Я знаю, что вы хотите жениться второй раз, но законы вашей страны не позволяют вам этого раньше, чем через десять лет со дня пропажи вашей первой жены. Так?

- Да, но что вам до этого за дело!

- Очень просто: вы привозите мне бумаги Тонечки, а я взамен даю вам информацию, которая поможет вам получить свидетельство о ее смерти. Все действительно очень-очень просто...

- Как мне узнать, что вы меня не обманываете?

- Вы глупее, чем я думал, честное слово! В МИДе вам не смогли ничего сказать, потому что она потерялась раньше, чем умерла. Я скажу вам, когда, где и под каким именем... Дальше сами разберетесь! Короче: да или нет? Торговаться я не буду.

Горвич задумался, но ненадолго. То, что говорил Евгений, было очень похоже на правду. К тому же Горвич в любом случае ничего не терял, а выиграть мог многое. Получить покой и семейное счастье - без ожидания, без лишнего шума, без необходимости позорить себя разводом...

- Я согласен, - коротко кивнул Горвич, - но мне придется самому съездить за дневником... даже Антон не знает, где он. Вы подождете?

- Разумеется. Завтра в это же время я жду вас здесь. Если вы не появляетесь, считаем, что наша сделка расторгнута, потому что вы струсили в очередной раз... Идите, граф, идите, вас ждут великие дела!

- Знаете, - Горвич раздраженно обернулся в дверях, - мне, признаюсь, жаль, что Антон не пристрелил вас!

Евгений изо всех сил стиснул зубы, чтобы сохранить каменное лицо и не дать прорваться издевательской улыбке. Он никогда не увлекался рыбной ловлей, но сейчас почти физически ощущал, какая огромная рыба бьется на его крючке - и не хотел, чтобы она сорвалась!

Когда дверь за графом закрылась, Юля недоверчиво спросила:

- Ты думаешь, в дневнике есть что-то о той собаке?

- Я думаю, - серьезно отозвался Евгений, - что все произошедшее описано там с педантичной точностью, которой позавидует любой экспериментатор... и которая так раздражает твоих друзей из "Лотоса"!