Время скорпионов - D.O.A.

— Мне очень жаль, но я не оправдала себя как журналист. Ничем не могу быть вам полезна.

Она отступила на несколько шагов.

— Не можете или не хотите? Не давайте своим чувствам ослепить вас относительно истиной природы этого человека. Он всего лишь убийца и…

— Довольно! Уходите!

Феннек сделал глубокий вдох и продолжал:

— Я подожду еще несколько дней. Если вы передумаете, вот электронный адрес: я составил его из наших имен: [email protected] Напишите мне. — Он ждал какого-нибудь знака согласия, его не последовало. — Удачи.

И он исчез во мраке.

13.01.2002

Линкс припарковал свой «Транзит» в небольшой промзоне между двумя зданиями. В нескольких метрах от железной дороги. Стояла ночь, все было тихо.

Он сверился с часами. Скоро.

Позади него, в машине, что-то шевельнулось. Он обернулся: связанный Фарез Хиари проснулся и застонал. Долгого дня и бессонной ночи хватило, чтобы выдать все, что ему было известно. И все это из-за неловкого жеста и нежного взгляда в сторону балкона. Слабое место, ключ. Трудно поверить, что этот любящий отец семейства в течение долгих месяцев готовился к тому, чтобы залить не подозревающую об опасности толпу людей нейротоксическим дождем.

Камель Ксентини: ложное имя Зубеира Уннаса, адрес, детали их последней поездки на юг, предстоящие встречи — джихадист выдал все в обмен на жизнь своих детей. Так что агент знал время телефонного звонка, назначенного на сегодняшний вечер. Он даже уточнил условные знаки опознавания и опасности.

Затем он все проверил.

Вчера он отправился в условленное место. Заброшенный гараж на западе Парижа точно совпал с описанием, сделанным его пленником. Ксентини был там. Из своего укрытия Линкс видел, как он вышел, оглядел подступы к своему тайнику и отправился за какими-то покупками, как любой одинокий обыватель субботним вечером. Чтобы не рисковать, агент не пошел за ним. В этом не было необходимости, Уннас не собирался немедленно покидать это место, ему предстояло еще позвонить сообщнику.

Так что Жан-Лу ушел, чтобы поразмышлять. На этой стадии ему следовало связаться с Шарлем, и тот бы завершил работу. Но агент этого не сделал.

Он проглотил еще одну таблетку вирджила и запил кока-колой.

Охота заканчивается только с убийством жертвы.

Снова взгляд на часы. Линкс поднялся и пошел назад.

Фарез больше не шевелился и не производил ни малейшего шума. Просто с тревогой наблюдал за своим мучителем.

Чтобы оглушить его, Линкс отвесил ему серию коротких электрических разрядов. Затем перерезал путы из пластыря и вечной клейкой ленты и помог выйти из машины.

Кое-как преодолев небольшую асфальтированную площадку, они подошли к железнодорожным путям. Рельсы задрожали. Огни вдали. Агент некоторое время зачарованно смотрел на их приближение. Снова раздался электрический треск дубинки, и исламист на четвереньках осел на насыпь. Один.

Понемногу Фарез начал осознавать приближение ночного поезда. Он попытался встать — ему это почти удалось, — но снова рухнул на пути. В последнем усилии он приподнял голову и взглянул на поезд. Пронзительные свистки и железный скрежет — громкий, очень громкий, становящийся все громче — заглушили его последнее неистовое: «Аллах акбар!» В железном грохоте удара не было слышно. Прежде чем резко, но слишком поздно, через несколько метров после соприкосновения, начать тормозить, моторный вагон втянул под себя тело.

Сервье уже удалялся.

Самое начало шестого. Выход был здесь, в спящем под только что начавшимся мелким дождичком проулке. Ни огонька в окнах.

Войти сразу или еще подождать. Даровать Зубеиру Уннасу последнее пробуждение, выход на улицу через час или два, чтобы прогуляться, вдохнуть аромат города, жизни. А когда он вернется, взять его.

Слишком долго. Сейчас получится быстро: дуло к виску спящего — и бабах!

Линкс вышел из пикапа и миновал перекресток, на который выходил проулок террориста. Дойдя до нужного тротуара, он прижался к стене, чтобы сузить угол обзора и избежать риска быть замеченным из окна. Затем двинулся вперед, зажав в нетерпеливой руке орудия взлома. Миновав металлическую перегородку, он оказался перед дверью террориста.

Зонд, сенсорная отмычка, прочесывание, щелчок. Едва различимый.

Пистолет бесшумный.

Он закрыл за собой дверь.

Присев, Сервье дал глазам привыкнуть к сумраку небольшой прихожей. Вскоре справа он различил ведущую на второй этаж, вероятно к квартире, металлическую лестницу. Прямо перед ним был застекленный тамбур, за ним находились остальные помещения, возможно гараж, основное пространство которого он видел перед собой и слева.

Он помедлил. Ступени должны были издавать сильный шум, а он испытывал острое желание убедиться, что то, что он ищет, действительно находится здесь.

Жан-Лу медленными шагами пересек стеклянную клетку, где стоял только старый отключенный компьютер на школьной парте, и попал в мастерскую.

Металлическая перегородка была здесь, сбоку, немного поодаль. Она позволяла транспорту колонной до трех бортов заезжать внутрь. За ней вдоль стены под выключенными осветительными приборами тянулись верстаки, заваленные материалами.

Линкс подошел к ним.

На рабочей поверхности он обнаружил с дюжину заготовок, но разной степени готовности. Цепное вредительство. Его заинтересовала одна из них, с виду самая законченная, в глубоком контейнере «тапперуэр»[266] закругленной формы. Заряд пластида красно-оранжевого цвета — Сервье предположил, что это семтекс, — хорошо слепленный, сформованный, направленный, покоился на зернистом ложе из влагопоглощающего вещества. К нему из небольшой электронной схемы, питающейся от литиевой батарейки, шел одинокий провод, безусловно предназначенный для электрического детонатора. Жидкокристаллический экран показывал дату и время, и все было подсоединено к приемопередатчику.

Реле времени плюс передатчик, странно. В конце концов агент решил загадку этой избыточной системы. Уннас знает, что делает, попросту, видимо, он отчасти мегаломан. Такая схема дает возможность привести механизм в действие на расстоянии. Он хочет сделать это сам. И все же остается осторожным. Эти устройства задуманы для активации в последний момент, во избежание всякого риска интерференции и самопроизвольного включения.

Чуть дальше, на других верстаках, Линкс обнаружил новые бомбы в процессе сборки, тоже разложенные по дюжинам. Там же находились книги, в основном о Первой мировой войне. Химической войне. Кто-то прикрепил к стене огромную диаграмму. Она изображала одну из моделей прикопанного миномета Ливенса. Рядом располагались схемы подземных коммуникаций Парижа в районе площади Конкорд. На одной из них по четырем углам площади было отмечено двенадцать точек.

За край одного стола выступал кусок черной трубы. Сервье подошел ближе. Он насчитал двенадцать чугунных отрезков и снова вспомнил информацию Шарля, полученную из записей наблюдения, зафиксировавших переезд из склада в Бонди. Возле труб располагались хромированные металлические цилиндры соответствующего диаметра, высотой пять-десять сантиметров. В том же количестве.

Посредине мастерской висел занавес из прозрачных завальцованных пластинок. Агент медленно прошел за него.

По другую сторону его взгляд сразу наткнулся на два открытых металлических шкафа, где на плечиках висела защитная одежда против ЯБХ,[267] напоминающая костюмы пожарных. Потом он заметил то, в наличии чего пришел убедиться.

Возле недавно сделанного длинного бетонированного стола, покрытого химическим материалом, стояли две ржавые нефтяные бочки.

Открытые.

Линкс на мгновение замер, уже не слишком уверенный в правильности своего решения прийти сюда. Левая рука нащупала в кармане шприц с атропином для аутоинъекции. Поддержка, внезапно показавшаяся ему иллюзорной. Он заставил себя сделать шаг к бочкам, затем еще один — и совершенно запаниковал, сделав третий.

Они были пусты!

Его глаза неистово заметались по мастерской. Он помнил фотографии, сделанные на иракской границе, но теперь ничто даже отдаленно не напоминало того, что на них было изображено. И тут он заметил будку для покраски кузовов. Она была закрыта, но небольшое окошко позволяло разглядеть, что находится внутри. С сильно бьющимся сердцем агент подошел и с облегчением вздохнул, обнаружив там автопогрузчик. На его ленте покоилась пара белых стальных контейнеров. Их бока украшали серийные номера, которые он знал наизусть, так как уже видел их. Им предшествовали две буквы, указывающие на их происхождение.

— Ничто не гарантирует, что по прошествии столь долгого времени он все еще токсичен.

Сервье бросился на пол и откатился в сторону, прежде чем обернуться, направив пистолет в сторону опасности.