Настоящая фантастика – 2013 (сборник) - Андрей Бочаров

Среди пустотников часовня слыла плохим местом. Некоторые исчезли здесь бесследно. И всё равно тех, кто хотел сбежать из Лимба, тянуло сюда, как магнитом. Стены, сложенные из гладко обтёсанных и хорошо пригнанных камней, были густо исписаны антрацитом. Бесполезные молитвы и бессмысленная хула. И ещё подражания символам нигредо.

Твердолобый не находил в часовне ровным счётом ничего таинственного. Ещё одна старая клетка со сломанным замком. Пустота в пустоте. У него были другие «святые» места. Гораздо больший интерес вызывали у него могилы опоздавших. Он считал их погребёнными в назидание, даже если никто из завещавших себя Лимбу ничего такого не имел в виду. Ему нравилось, что в отличие от них у него пока есть выбор, хотя выбирал, скорее всего, не он, а Колыбель. Тем не менее, он чувствовал себя свободным, ибо мог удовлетворять свои не только сиюминутные, но и сокровенные желания.

Вот как сейчас. Завидев творения Скульптора, он велел рикше остановиться. Вылез из повозки и огляделся по сторонам. Всюду тишина и неподвижность. Должно быть, другой посетитель тупика пожелал отправиться гораздо дальше. Твердолобый решил прогуляться среди могил и того, что язык не поворачивался назвать памятниками, хотя по сути так оно и было.

Ветер.

Дождь.

Звёзды.

Ангел, вырвавшийся из гранитной плоти.

Путеводный огонь.

Падающий плод.

Сумерки.

Бесконечная мелодия.

Забвение…

Это было осязаемым и в то же время ускользало, манило за собой туда, где искушениям и предвкушениям становилось тесно. Скульптор умел делать то, чего не умел больше никто. В то время как другие тщетно пытались отделить реальность от снов, он высекал сны из реальности. Твердолобый надеялся, что это помогло Скульптору добраться туда, куда нужно. Надеялся отчасти потому, что сам не испытывал ни малейшего желания встретиться с ним – хоть в пустоте, хоть в коридорах тверди. В данном случае его измеритель опасности зашкаливал.

Пройдя под Радугой, он наконец увидел другого рикшу, отдыхавшего рядом с пустой повозкой. Что-то мешало Твердолобому просто наслаждаться жизнью в обители мёртвых. Он не доверял никому, в особенности тем, кто разделял его пристрастия. Он ждал встречи и был уверен, что встреча состоится. Это уже не зависело от его желания. В конце концов, тупик был как нельзя более подходящим местом для тайных свиданий.

Его глаза заметили начавшееся расщепление теней; в следующее мгновение ему пришлось напомнить своим рукам, что у него нет оружия, и они остановились на половине привычного пути.

Вспыхнул огонь зажигалки, но лица за ним было не разглядеть – незнакомец раскуривал сигару, наклонив голову, а на голове у него была странная шляпа с широкими полями. Твердолобый видел только огромные руки, в которых сигара выглядела как сигаретный окурок. Сам он был отнюдь не низкорослым и отличался крепким телосложением, но мужчина оказался намного выше и шире в плечах. Вблизи его мощь подавляла.

Физическое превосходство не имело решающего значения, когда речь шла о вооружённых стычках в тверди; там все решали быстрота и точность. Убийства нигредо в Лимбе случались крайне редко, но всё же они случались.

Наконец незнакомец поднял голову, зажав сигару в зубах. Руки он отвёл назад, и полы широкого плаща, скрадывающего очертания фигуры, распахнулись. Твердолобому хватило доли секунды, чтобы заметить матово отсвечивающие рукоятки пистолетов. И никаких стражников в пределах видимости – а ведь вооружённый нигредо находился в самом сердце Лимба. Это повергло Твердолобого в изумление.

Но плащ скрывал что-то ещё, не столь плоское и компактное, как пистолеты. Кроме того, на груди у незнакомца висел металлический предмет, который формой своей напоминал крест, увенчанный кольцом, а ещё силуэт человека с разведёнными руками. Твердолобый помнил, где совсем недавно видел нечто подобное. Уменьшенную копию такого символа носила Светловолосая в ложбине между своих прекрасных грудей…

Незнакомец молча разглядывал его в упор. Намеренной демонстрацией силы тут и не пахло, в этом попросту не было необходимости. Твердолобый склонялся к тому, что от него ждут ответного шага – глупого или не очень. Вероятно, от этого зависела его жизнь. Он не знал, что делать, поэтому не делал ничего.

Он рассматривал чужака, не отводя взгляда и не мигая. Можно было не сомневаться, что перед ним чужак, – такого типа не забудешь, увидев хотя бы однажды. Вопрос, каким образом тому удалось пронести в Лимб оружие, оставался открытым. Незнакомец излучал силу, которой никакие законы не помеха. Лицо, будто высеченное из пористого камня, сохраняло презрительное выражение. Всё в нём было слишком крупным, за исключением ледяных глаз, глубоко сидящих в амбразурах.

Неизвестно, как долго они созерцали бы друг друга, если бы Твердолобый не почувствовал, что у него за спиной появился третий. Не нужно было оглядываться, чтобы узнать, кто это. Стражник стоял совсем близко, и от его запаха стошнило бы даже голодную крысу.

Если незнакомец и выдержал вначале эффектную паузу, чтобы дать Твердолобому возможность осознать, чем грозит постороннее присутствие, то затем он действовал без промедления. Ни один мускул не дрогнул на его лице; он умудрился даже не потревожить сигарный пепел, когда выхватил пушку и нажал на спуск.

8. Карбон

Твердолобый не успел даже дёрнуться – как выяснилось, на своё счастье. С некоторым опозданием он понял, что ствол направлен чуть в сторону от его глаза – выстрел уже прогремел. Крупнокалиберная пуля едва не снесла ему ухо, зато отправила стражника туда, откуда не возвращаются. Звук упавшего тела показался едва слышным.

Он обернулся и посмотрел на мертвеца, от головы которого осталась едва ли половина. И поскольку Твердолобый стал кем-то вроде соучастника убийства представителя местной власти, то имел все основания думать, что очень скоро от его головы останется ещё меньше. Кстати, стражник был тот самый, которому он сдал на хранение свое оружие.

– Зачем ты это сделал? – спросил он, ощущая недостаток влаги во рту.

– Он помешал бы нам договориться. – Голос у незнакомца оказался глухим и шелестящим, словно, пробираясь из глубин туловища наружу, преодолевал залежи мятой бумаги. Он разговаривал, не вынимая сигару изо рта, и её кончик подрагивал, выписывая огненные иероглифы. Глаза в клубах дыма поблёскивали, как слюдяные чешуйки.

– Я пока ни о чем ни с кем не договаривался.

– Это тебе так кажется, Твердолобый. – Сзади раздался другой голос, который он узнал сразу. Запах, вызвавший прилив желания, тоже был ему знаком. Твердолобый подумал, что два ледокола на одной спирали – явный перебор.