Начало новой истории - Трилата Нижеги
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Эктори, недоверчиво на него посмотрев, проговорила:
— И те и другие знают язык жестов, общий для всех хранителей, не учили, а просто знаю, и хранители планет знают ещё до того, как станут таковыми, от самого явления в миры живых. И могут общаться на нём с другими но только с такими же хранителями, используют его больше инстинктивно, чем осознанно.
— Да, откуда знаешь?
— Зин… Зелёная, — вовремя поправила Эктори, вспомним странное правило Тётушки, — на мысль натолкнула, когда я ответила жестами, а она спросила не хранитель ли я.
— И что? Не хранитель? — поинтересовалась Тётушка.
Эктори пожала плечами, смущённо произнесла:
— Пока нет вроде бы.
* * *
Прогостив у Тётушки ещё день, Хафэр собрался уже возвращаться в Империю, но перед уходом спросил, что он должен за постой, Тётушка ласково улыбнулась, приобняв его:
— Малышь, вы мне огород перекопали, по дому всю работу переделали, да и с вами было просто интересно. Разве после этого можно просить с вас какую-то плату? Двери моего дома всегда открыты для тебя, заходи, особенно если захочется поработать.
Попрощавшись, и отблагодарив за всё, Хафэр разрезав ткань миров, вернулся в Империю. Смыв с волос краску специальным средством, переодевшись в белое, самостоятельно справившись со всеми пуговицами, заклёпками и шнурками, ведь способность управлять правой левой уже почти вернулась к нему, он отыскал Гэо, спросил:
— Всё готово к отправлению на Малый материк?
Гэо, поначалу опешил, но быстро смекнув, что сейчас лучше всего сделать вид, словно ничего не произошло и не припоминать Императору его отсутствие, длившееся целых три дня, поспешил переодеться и пошёл готовить корабль Императора к отправлению и предупреждать о точном времени их прибытия, ожидавших их на Малом материке.
* * *
Эктори сразу после ухода Хафэра выпросила у Тётушки пару старых ненужных мисочек: одну из плёнки, вторую металлическую, — и под чутким руководством Саймы засела в сарае — вываривать грибы.
После долгих варки, парки, процеживания и сушки, у них получился коричневатый порошочек, Сайма попробовав его на вкус, заключила:
— Ну ты всё-таки не бесполезная, что-то да можешь.
Эктори, пропустив мимо ушей колкости, уже успевшие стать привычными, пересы́пала результат своей работы в тёмный флакончик, купленный у заезжего парфюмера, припрятала в поясную сумочку.
Через несколько дней Эктори, распрощалась с Тётушкой, отправилась к Мире, та позвонила ей, напомнив, что она обещала заглянуть к ним, но так и не приехала, хотя осталось меньше трети времени отведённого на отдых.
Перед уходом Эктори пришлось переодеться в самое нарядное платьице, которое у неё только было, смыть краску с волос. Тётушка помогла ей заплести косы и пустить их вокруг головы, подвязав лентой, такая причёска ей очень понравилась, ведь теперь волосы не путались и никуда не лезли, да и насколько она смогла вспомнить, мать всегда заплетала ей нечто подобное, а она всегда расплетала, жалуясь, что выглядит как глупая фарфоровая кукла, которую только на полку поставить и можно, придумывая по сшоды причин, почему ей это неудобно.
Мира явно была рада её видеть, Тиллери, на сколько Эктори успела узнать её, — тоже. Сёстры вскоре познакомили её со своими родителями, и Эктори очень надеялась, что ей удалось произвести подобающее впечатление. Хотелось им очень понравиться, хотя Эктори до конца так и не поняла причину такого желания, возможно всё было потому, что отец и мать сестёр чем-то напоминали её собственных, от них веяло тем же величием и способностью повергнуть любого противника, хотя их мать, как и Фор была невысокой стройной женщиной, с прекрасными манерами, а на лице отца, так же как и на лице Ра, сияла доброжелательная улыбка.
После знакомства ария поняла, что выгонять прочь её точно не будут, хотя она и допустила ошибку в приветственном Имперском поклоне… Родители Тиллери и Миры оказались очень интересными господами, Эктори в их присутствии в основном помалкивала, но не потому, что боялась сказать что-то лишнее, а потому, что истории ими рассказываемые оказались очень интересными, а их опыт мог бы быть полезен в будущем.
Эктори, выделили комнату, которая по размеру была куда больше, чем весь дом Тётушки, с высокими потолками, широкой длинной кроватью, на которой не приходилось поджимать ноги, и кучей книг прямо у изголовья, многие из которых правда оказались Эктори знакомы и не один раз ею читаны.
Мира, к удивлению Эктори, была большой любительницей всяких бессмысленных, но красивых вещиц. И потому они днями напролёт шатались вдвоём — Тиллери сослалась на работу, как только услышала про покупки — по магазинам и мастерским с заколками, брошами, лентами, шпильками, браслетами, бусами и прочей мелочёвкой. Тут-то Эктори поняла, почему Хафэр всегда носил с собой книги. В первый поход было очень интересно, на второй ещё терпимо, к третьему она вспомнила, почему так не любила наряжаться, к десятому она выяснила, что книга: «Пятьдесят способов свежевания нелетающих змиев» — довольно занимательная вещь, хотя Сайма обещала её покусать, и советовала почитать, как выпаривать яды из грибов, чтобы те не потеряли свои свойства, а ещё лучше стали концентрирование. Это Эктори тоже отыскала, хотя уже не в предоставленной ей библиотеке, а с планшета.
Ход синий: Глава 47: «…я, право, не могу выставить этот портрет…»
Тиллери какое-то время всё ходила, что-то прикидывала, Эктори от её пристального изучающего взгляда становилось не по себе. Неожиданно та, просто позвав её в свою мастерскую в башне, усадила в кресло и сказала, что платой за гостеприимство будет возможность написать портрет этэ. Эктори какое-то время колебалась, вспоминая то неприятное пронизывающее чувство, когда смотрели на её этэ, но Тиллери уже начала подсчитывать траты на продукты, воду и работу слуг и Эктори поспешила согласиться.
Ария поначалу сидела совсем не шевелясь, иногда даже дышать переставала, но потом Тиллери объяснила, что когда двигается фэтэ, этэ не полностью повторяет его движения, так что говорить можно, а так много думать — наоборот не стоит.
Вскоре к ним поднялась Мира, сильно опечаленная чем-то. Эктори попыталась вызнать причину таких подавленных чувств, и Мира сразу всё рассказала даже не пытаясь сделать вид, что её проблемы касаются только её и для остальных — совершенно не важны, она наоборот расписала всё очень красочно, словно
