Посыльный "серой стаи". Книга 1. Гонец из прошлого - Сергей Задонский

Как выяснилось на следующий день, были практически полностью очищены склады минно-торпедного вооружения для немецких подводных лодок и горюче-смазочных материалов. Уже после этих событий американские тыловики вместе со своими моряками подсчитали, что такое количество торпед, мин, боеприпасов могли взять на борт три субмарины — плавучие базы, или, как их называли сами немцы, «дойные коровы».

Американские подводники были поражены тем, что немцы прошли на перископной глубине по довольно узкому каналу и атаковали военно-морскую базу.

— Об этом нам стало известно от одного немецкого военно-морского офицера, который временно был прикомандирован к одной из этих трех «дойных коров» в качестве водолаза-глубоководника, — продолжал свой рассказ Игорь Вячеславович, заметив, как переглянулись его гости. — Кстати, по его словам, там было не три, а четыре подводные лодки: три — «дойные коровы» и одна боевая, новой конструкции, которую он видел лишь один раз на секретной базе подводного флота рейха в Северном море.

— А на какой именно базе был этот немецкий подводник, он вам не говорил? — не удержался от вопроса Михайлов. — И как звали его?

— Вижу, в моем рассказе некоторые данные пересеклись с теми, что имеются в настоящее время у вас! Об этом подводнике я могу рассказать многое уже потому, что он приходится дядей моей законной супруге, а во время войны он был лейтенантом и начальником команды водолазов-глубоководников, которая состояла из пленных моряков различных национальностей. Фамилия его — фон Бютнер. Правда, родители моей супруги, Ульяны, или по-немецки, Урсулы Генриховны, отказались от дворянской приставки «фон» и стали просто Бютнерами.

— Вот это да, — вырвалось у Михайлова и Богуславского одновременно, такие совпадения бывают очень редко.

И они попросили Владимира Николаевича рассказать их радушному хозяину историю Кирилла Мефодиевича. Голубев вкратце поведал все, о чем рассказывал бывший подчиненный дяди жены Игоря Вячеславовича.

— Действительно, мир тесен, — заключил Игорь Вячеславович после всего услышанного. — Ульяна Генриховна уехала в Германию вместе с Денисом Пересветовым по нескольким делам сразу. И одно из них как раз состоит в том, чтобы получить в наследство и разобрать архив и дневники бывшего лейтенанта имперского флота фон Бютнера. Но я думаю, что в скором времени Сергей встретится с ними уже в Германии.

— Как это — «встретится в Германии»? — удивился Михайлов.

— Очень просто, дорогой Сережа. Я получил известие из Москвы, что ты согласно плану ротации переводишься в Генеральное консульство Российской Федерации в Мюнхене. Так что с тебя, как говорится, причитается. А до этого нам необходимо закончить ещё некоторые дела в этой республике. И, возможно, нам понадобится ваша помощь, Владимир Николаевич и Саша.

— Всегда готовы вам помочь, Игорь Вячеславович. Но в чем будет заключаться наша работа? — спросил Голубев.

— Пока ещё точно не знаю, но время покажет. Советую вам быть очень осторожными в общении с прибывшими в посольство Поляковским, офицером безопасности Макаровым, новым военным атташе Станиславовым и некоторыми людьми из охраны посла.

— Почему?

— Недавно нам стало известно, что все эти люди замыкаются на одного человека, Вадима Олеговича Котова, бывшего офицера службы наружного наблюдения государственной безопасности, а в нынешние времена — начальника службы безопасности и заместителя директора одной из фирм в Москве, некоего Матвея Борисовича Суздаль-ского. Бизнесмен Суздальский и есть тот пресловутый немецкий агент и руководитель нелегальной резидентуры федеральной информационной службы ФРГ «Мардер» или по-русски — «Куница».

— Вы точно уверены? — спросил Голубев.

— Да, как говорится — на все сто. А чтобы проверить наши данные, организуем небольшую поездку в одно горное селение. Для этого Сережа завтра скажет Поляковскому, что, дескать, объявился Трофимов, который все это время отдыхал в этом селе, и приглашает в гости. Кстати, Сережа, обратился он к Михайлову, пригласите с собой и этого обер-лейтенанта Сванидзе…

— Какого ещё обер-лейтенанта Сванидзе?

— А вот какого!

Игорь Вячеславович достал из той же папки обыкновенную почтовую открытку времен Великой Отечественной войны, которая уже была знакома Михайлову. Но на ней вместо фамилии Чадлишвили стояла фамилия Мчадлишвили. Затем он протянул выписку из личного дела офицера батальона СС «Бергманн» Котэ Карловича Сванидзе. С фотографии на лицевой стороне дела на Сергея смотрело лицо его недавнего собеседника на приеме в честь окончания срока командировки военного атташе, только намного моложе.

Михайлов понял: мнимый «Чадлишвили» просто подделал фронтовую открытку настоящего героя войны сержанта Мчадлишвили, что называется, под себя.

— Да, а я этому ветерану поверил, — сокрушался молодой дипломат, даже помощь старался выбить у посла.

— Это ничего, — успокоил его Игорь Вячеславович, — немного им осталось ещё коптить это небо. Во время поездки мы посмотрим, кто и как проявит заинтересованность в этих документах, которые действительно будут находиться в деревне. По моему мнению, для проведения этой операции они должны вытащить весь свой личный состав, включая и агентуру.

— Тогда-то мы и захлопнем мышеловку? — наивно спросил Сергей.

— Нет, но когда они поймут, что их деятельность раскрыта, будут вынуждены на ходу менять план операции. А чтобы Поляковский и компания не предприняли против нас и, в частности, против Сергея Альбертовича какие-нибудь незаконные шаги, мы пригласим в горы и средства массовой информации, да и сами будем, что называется, на подхвате. Это обеспечит Валентин Петрович.

Молчавший до этого начальник контрразведки кивнул головой.

— Я продолжу свой рассказ, и думаю, все станет ясно.

Не так давно на Западе, в частности в ФРГ, объявилась часть архивов абвера, гитлеровской военной разведки и контрразведки. Оставшиеся до сих пор в живых исследователи немецкой военной истории и сами бывшие абверовцы утверждали, что таких архивов в природе не существует — в самом конце войны ящики с некоторыми документами были вывезены в море и затоплены на большой глубине, другая часть документов была просто сожжена. Но, оказывается, события развивались несколько иначе.

Немцы отыскали в Северном море одну из самых глубоких впадин для затопления около двух сотен ящиков. Что именно было в этих ящиках, неизвестно. Но вот одна странность: ящики были изготовлены из специального сплава, не поддающегося коррозии, и приспособлены для длительного хранения. Логичен вопрос: зачем изготавливать такие контейнеры, если находящиеся в них документы хотели просто уничтожить? Зачем проводить такую сложную операцию на море и подвергать опасности (атакам союзнических надводных кораблей, подводных лодок и торпедоносной авиации) свои суда, если эти документы можно было просто сжечь в печах любого машиностроительного завода или в концентрационном лагере?

Напрашивается лишь один ответ — эти бумаги не хотели уничтожать. Фон Бютнер как-то обмолвился своим родственникам, что его водолазы расставили под буем, обозначающим место затопления контейнеров, огромную, специально сплетенную сеть, в которую эти контейнеры и попали после того, как их выбросили за борт. Затем они подцепили сеть к лебедке подводной лодки, которая стояла тут же на глубине, и та затащила её со всем «уловом» в специальный ангар-хранилище, устроенный за рубкой субмарины.

Поэтому мы предполагаем, что архивы абвера, не все, конечно, а только их оперативная часть, сохранены. Это первое.

Второе. Мы уже давно следили за одним немцем, неким фон Альфеном сначала за отцом, Гансом фон Альфен, а затем за сыном, тоже Гансом, и время от времени проверяли их счета в банке и сейфы. В них-то мы и нашли интересующие нас документы, относящиеся к деятельности абвера во второй мировой войне. По своей неосторожности сынок фон Альфена в этом же банке, но в другом сейфе хранил цифровые ключи, которыми были закрыты шифрованные записи в этих бумагах. Ключи мы, конечно же, пересняли, но вот сами шифры добыть нам не удалось. В этом-то и состоит суть второго задания Дениса Пересветова в Германии.

Но я продолжу. Окольными путями мы дали понять «Кунице», что часть архивов, проливающих свет на его военную и послевоенную деятельность, находится у нас, а именно у меня. Кроме того, сообщили ему, что знаем источники его финансового благополучия, и о том, что части их мы лишили. К тому же, мы активно противостоим ему во всех его операциях против нашего государства, особенно что касается Чечни.

Поэтому следующим этапом нашей операции будет раскрытие всех его карт, по крайней мере в этой республике. Нам предстоит их только подсмотреть и просчитать все ходы противника.