Дарители - Мария Барышева

— Ладно, проехали, — негромко сказал Схимник и отпустил ее руки. Они бессильно упали ей на колени. Ладонь, которой она ударила, горела и слегка пульсировала. — Хочу тебе кое-что показать.

Она равнодушно подняла глаза и увидела, что он держит перед ней свое кольцо — то самое, с золотисто-изумрудной ацтекской пирамидкой, отсутствие которого на его руке совсем недавно немало удивило ее.

— Дай руку, — Схимник взял ее безвольные пальцы и положил их на золотые уступы пирамидки, — смотри, если нажать сюда и сюда одновременно…

Он сделал движение ее пальцами, и три уступа вдруг превратились в один, и из пирамидки выдвинулось треугольное маленькое, но острейшее лезвие. Не сдержавшись, Вита по-детски ахнула от изумления.

— Убить им, конечно, не убьешь, но пугнуть можно. Главное, неожиданная штучка, да?

Она кивнула, продолжая смотреть на перстень во все глаза. Потом шепнула.

— Но ты убил. Я знаю. Фомина. И того парня, про которого мне Наташка рассказывала… недалеко от Ялты… Сема, кажется. Она все не могла понять — ведь у тебя в руках не было никакого оружия. А оказывается было…

— Да, им можно и убить. Нет, ну, конечно и ты сможешь, если попадешь удачно. Если наискосок вот здесь полоснешь, — он наклонился к ней и, потянув за руку, прижал подушечку ее указательного пальца к своей шее с левой стороны, где под кожей мерно пульсировала сонная артерия, потом передвинул палец чуть выше, так что острие оказалось точно на артерии. — Вот здесь. Очень сильно. Понятно?

Вита, кивнув, застыла, широко раскрытыми глазами глядя на маленькую ложбинку, образовавшуюся на коже под острием. Ее губы задрожали, и палец машинально чуть подвинулся вперед, и из-под острия выползла крошечная вишневая капля. Она подняла взгляд и встретилась с глазами Схимника. В них были усмешка и ожидание. Да, сейчас это было просто — разве не этого она так хотела буквально пять минут назад. Остановить ее никто не успеет — они сидели, тесно придвинувшись друг к другу, и со стороны казалось, что она просто обнимает его за шею. Сглотнув, Вита опустила руку и уронила перстень на стол. Схимник усмехнулся и взял его.

— А потом вот сюда, — как ни в чем не бывало продолжил он и снова нажал ее пальцами — теперь только на один оставшийся уступ. Легкий щелчок — и перед Витой опять была трехступенчатая ацтекская пирамидка, мягко поблескивающая изумрудом. Схимник положил перстень ей на ладонь и сжал ее пальцы в кулак, и металл и камень больно врезались ей в кожу.

— Самое смешное заключается в том, что я действительно уезжаю, — негромко произнес он. — Сегодня же. И сюда я приехал не из-за Чистовой — Славка попросил его сопроводить. И теперь, когда он нашел свою художницу… она ведь тоже здесь — верно? — так вот, теперь я советую вам очень быстро убираться из этого города. Ян вас здесь найдет, если, конечно, — Схимник недобро ухмыльнулся, — я не найду его раньше. Не удивляйся и не накручивай себе ничего — это сугубо личное, мы пытаемся прибить друг друга с тех пор, как познакомились. А что касается Чистовой, — он пожал плечами, продолжая удерживать пальцы Виты в кулаке. — Да, она была мне нужна, лично мне, а не для Баскакова. Мне нужна была картина.

— Всем от нее нужны картины, — тускло сказала Вита, глядя на свои сжатые пальцы.

— Не картины. Картина. Мне нужна была только одна картина.

До нее вдруг дошел истинный смысл его слов, и Вита подняла голову, приоткрыв рот и глядя на спокойное лицо Схимника округлившимися глазами.

— Боже мой! Невозможно!..

— Отчего же? Все возможно в этом мире, — он усмехнулся, — как оказалось.

— Ты хотел… чтобы она тебя?.. из тебя?!.. Нет! Я не верю! — она с отчаяньем стукнула свободным кулаком по залитому пивом столу. — Ты… все это время из-за… нет, не верю! Зачем тебе?!.. Тебе и так хорошо! Тебе и так ничего не мешает! Что в тебе может быть такого… нет, невозможно! — Вита начала задыхаться. — Ты опять что-то мутишь, ты опять…

— Думай, как хочешь, — равнодушно сказал Схимник. — В любом случае, теперь сделать ничего нельзя. Ты оказалась права… к сожалению. И поэтому придется остаться при своем, раз часть того, что твоя Наташа забирает у других, она оставляет себе. Потому что если ей достанется это… — он покачал головой, — а ведь это не ложь, не жадность, не прочий мусор — это нечто посущественней. И похуже.

— Почему ты мне это говоришь? — спросила Вита, глядя на него застывшими глазами. Схимник отпустил ее руку, но пальцы остались сжатыми и сжимались вокруг перстня все крепче, словно хотели вживить его в ладонь.

— Потому что я хочу, чтобы ты знала. Мне кажется, ты имеешь на это право.

Он встал, глядя на нее сверху вниз, потом потер маленький кровоподтек на щеке и усмехнулся.

— Умеешь, когда разозлишься… Славный зверек, отважный… только лезет везде, где не надо. Жаль, все равно убьют тебя. Ну, прощай.

Схимник повернулся, быстро прошел через бар, мимо хлопающих на свирепом ветру красных зонтиков, и через несколько секунд светлое пятно его пиджака бесследно исчезло за поворотом строгой кипарисовой аллеи, а Вита осталась сидеть, глядя перед собой невидящими глазами и положив на стол сжатый кулак. Ее била крупная дрожь. Хуже она чувствовала себя только тогда, когда уезжала в неизвестность из мертвой «Пандоры», несколько последних коротких слов Схимника разбили ее вдребезги. Он всегда все хорошо просчитывал, всегда все предвидел… почти всегда, и если он так сказал, значит, и вправду надеяться не на что. Рано или поздно. Не сегодня, так через год. Но все равно.

Парень за соседним столиком сочувственно развел руками. Вита отвернулась от него и нервно облизнула губы. Во рту стало солоно, и она провела по губам тыльной стороной ладони, потом посмотрела на нее. На коже осталась кровь — Схимник прикусил ей губу. Вита поднесла кулак почти к самым глазам, прикрывая его развернутой ладонью, и разжала пальцы. Квадратный изумруд сиял живым зеленым огнем, блестели крошечные золотые лесенки, дверные и оконные проемы, какие-то странные фигуры и узоры на стенах пирамидки. Перстень был сделан изумительно и наверняка стоил очень дорого. Почему он отдал его ей? Наверное, под конец Схимник действительно сошел с ума. А может там внутри какой-нибудь передатчик? Вита снова превратила пирамидку в крошечное, но грозное оружие, потом вернула все на место. Разобраться в этом смог бы Мэд-Мэкс или Женька… но их уже давно, давно нет… Даже на большой палец кольцо было слишком велико, и Вита снова накрепко зажала его в кулаке, словно некий чудесным образом доставшийся ей артефакт. Она допила оставшееся пиво, встала из-за стола и, слегка пошатываясь, побрела через парк к троллейбусной остановке. На ходу она спрятала кольцо в карман брюк, от ощущения, что оно совсем рядом, а не где-то в сумке, было почему-то спокойней.