Билет на ладью Харона - Василий Звягинцев

Дело в том, что при пересчете по моей методике поле предстает не изохронобарическим[55], а, грубо говоря, напоминающим воронку, образующуюся над сливом ванны. И без специальной энергетической поддержки любой материальный объект из нашего мира (!) непременно в эту воронку засасывается…

— А как же вы? Пошли и вернулись, никуда не «соскользнув»? — проявил сообразительность Чекменев.

— Так в том и дело. Тут профессор случайно оказался прав. При постоянной работе генератора напряженность остается стабильной, а при прошлой попытке, видимо, произошел скачок напряженности, в результате — пробой и срыв…

Все это время Маштаков торопливо проверял вычисления Максима. Убедился в его правоте и отвернулся к окну, кусая губы.

— Ну и каков же практический вывод? — это интересовало генерала гораздо больше, чем добротность теории.

— Вывод один — слетать и посмотреть. Тем более, что я по-прежнему уверен: «маяк», точнее, два «маяка», разнесенные на энное расстояние, могут сработать как пеленгатор…

Если Виктор Вениаминович не против, мы можем с ним этим заняться вдвоем. Чтобы не допускать впредь обидных ошибок… — Максим, покуражившись немного, все же признал, что по большому счету не ставит под вопрос несомненные заслуги Маштакова и даже определенное его над собой превосходство.

— Против, не против… Кто тут его спрашивать будет. Сегодня же и приступайте. Он пусть приступает, а вы присоединитесь позже, — тут же поправил себя Чекменев. — С Щитниковым еще нужно разобраться. Я за него, честно сказать, не слишком беспокоюсь. Уж если вы отбились, так тем парням — раз плюнуть, — он словно не заметил несколько уничижительного для Максима оттенка фразы. — Но связь-то все равно пропала. Надо искать, и без вас не обойтись. Опять туда идти придется. Как, не слишком устали? В силах себя чувствуете?

— Да во мне ли дело? Сейчас бензедрина проглочу, и на сутки я снова как огурчик. А связи нет уже больше трех часов. Прикажите машины подготовить, что ли…

— Зачем на машинах? Можно и на вертолетах. Быстрее будет. Хотя бы четырехместный «Си-16» через ваш портал пройдет?

— Любой пройдет. Это не проблема, — вмешался Маштаков. Он снова оказывался в центре событий, а за допущенные ошибки никто с него, кажется, взыскивать не собирался.

— Давайте ваш вертолет, а я проход для него подготовлю…

— А вертолет далеко? — поинтересовался Бубнов.

— Да прямо здесь, на базе, в ангаре. Кстати, вон и Кедров бежит, — указал Чекменев на приближающегося коренастого офицера в пехотном кителе, но с черными флотскими погонами.

— Капитан второго ранга Кедров, ближайший помощник полковника Неверова. Возглавит поиск. Подполковник Бубнов пойдет вашим заместителем и научным консультантом, — представил их друг другу генерал.

Офицеры обменялись рукопожатиями и короткими оценивающими взглядами.

— Кстати, Максим Николаевич — специалист по покойникам, — неизвестно зачем добавил Чекменев.

— Врач, что ли? Или снайпер? — не понял Кедров. О случившемся на «той стороне» он пока не знал.

— Да больше, конечно, врач. Детали он по дороге расскажет.

Еще раз переглянулись, поскольку в присутствии высшего руководства заводить отдельный разговор не принято. Бубнову новый соратник скорее понравился. Понравился ли он сам напарнику — пока не понял.

Пусть они и в равных чинах, но Максим носит свой третий день, а коллега, похоже, лет пять. Отсюда естественная разница в поведении и восприятии жизни.

— Техника сейчас будет готова, — доложил Кедров генералу.

— Пусть готовятся, — сказал Максим и движением головы предложил Чекменеву отойти в сторонку. Побывав «по ту сторону добра и зла», он несколько утратил навык строго придерживаться субординации в отношениях с высоким начальством.

«Пока что я им нужнее, чем они мне», — думал доктор и был прав, поскольку сейчас в распоряжении генерала почти не осталось надежных и одновременно квалифицированных сотрудников. Ну, сам Бубнов, ну, инженер Генрих, тот же Кедров, однако при всей его надежности образование он имеет чисто военно-морское, с пехотным оттенком. Других еще искать надо, привозить сюда и морально готовить.

— Вы что-то имеете предложить?

— Скорее спросить. Зачем нам тащить вертолет отсюда, если он уже есть там? Вернее, тут. Тьфу, черт, совсем запутался.

— Что? Ах да, конечно, — сообразил Чекменев.

— Вы же сами именно поэтому не велели нам что-нибудь трогать на базе и даже входить в дома?

— Да, Маштаков подчеркнул, что одновременно использование одних и тех же предметов там и тут может вызвать последствия.

— Может вызвать, а может и нет. Давайте, пользуясь случаем, эксперимент проведем. Пилот попробует взлететь на вертолете, который там…

Чекменев не возражал, но предпочел проконсультироваться по поводу предложения Максима еще и с Маштаковым.

Профессор фыркнул.

— Пробуйте, я не против. Только…

— Что — только?

— Скорее всего — ничего. В буквальном смысле. Но давайте попробуем. Практический эксперимент всегда интереснее мысленного.

Когда Кедров вернулся вместе с пилотом, у Маштакова все было готово.

Понемногу уже рассветало, в сером полусвете вырисовывались коттеджи, здание учебного центра, ангар, из которого техники выкатывали двухвинтовой четырехместный вертолет с почти полностью остекленным каплеобразным фюзеляжем.

Генератор тоже был готов к работе в нужном режиме.

— Итак… — Маштаков гостеприимным жестом предложил всем желающим пройти через невидимый портал. И обрисовал рукой, где именно он находится.

— А разве не нужно сначала вернуться в дом, к аппарату? — удивился Чекменев.

— Какая разница? Хронополе распространяется через любые преграды, кирпичная стена для него — тьфу, — он натуральным образом сплюнул на покрытую росой траву.

Все, включая генерала, сделали несколько шагов в указанном направлении.

— И что дальше? — спросил Чекменев.

— Ровно ничего, — ответил Маштаков, продолжая упиваться собственной исключительностью. — Ничего в общепринятом смысле. Мы с вами уже, можно сказать, там. И одновременно остаемся здесь. В качестве аналога вообразите спуск в кабинке скоростного лифта с сотого этажа небоскреба. Объективно — падаем, пролетая много десятков метров в секунду. Одновременно — в полном покое смотрим на мелькающие цифры этажей на табло.

До тех пор пока поле включено, разницы для нас нет. Вот ваш ангар, поле, дома. Чем-нибудь они отличаются? Нет. И я о том же. Можно сейчас поднять в воздух вертолет, полетать над базой. И не увидеть ровно никакой разницы.