Босиком - Элин Хильдербранд

Бренда покачала головой.

— Мама, ты сумасшедшая.

— Пожалуйста, — произнесла Эллен Линдон.

Бренда посмотрела на банку. У нее ни в одном чемодане не осталось места. Наверное, придется просто оставить банку на тумбочке. Но для начала, на случай если Эллен Линдон все же обладала дьявольской интуицией, Бренда насыпала немного песка в свои туфли от «Прада», которые она на острове так ни разу и не надела. А потом, в конце, Бренда все же запихнула банку в чемодан. Ей пригодится любая помощь, какую она только может получить.

Родители Бренды уехали первыми, уплыли на пароме; по дороге они собирались забрать свою машину и вернуться в Филадельфию. Следующей была Мелани. Джош заехал на своем джипе, чтобы отвезти ее в аэропорт, где она собиралась сесть на рейс до Лагардиа. Тед, Вики и мальчики на полуденном пароме собирались ехать домой в своем до краев набитом вещами «юконе». Закрывать коттедж должны были Бренда и Уолш. Бренду удивило, что ее родители и Вики доверили ей такое ответственное дело, и хотела сделать все как можно лучше. Холодильник был пуст и выключен из сети, гриль отсоединен от газопровода, постельное белье сложено. Бренда вернула эмалированные коробочки, серебряный чайный сервиз и кружевные салфеточки на их прежнее место на кофейном столике; она подсунула ключ под камушек — для смотрителя, который придет завтра утром. Собираясь уже запереть дверь коттеджа, она заметила кости, лежавшие на подоконнике. Следовало ей оставить их на месте или выбросить?

Она оставила их на подоконнике. До следующего лета.

В такси по дороге в аэропорт у Бренды зазвонил телефон. Впервые за несколько месяцев мелодия звонка не вызвала в ней никакого трепета.

— Теперь я точно знаю, что это не ты, — сказала она Уолшу. — Хотя это всегда был не ты.

— Я звонил тебе один раз, — сказал он.

Бренда посмотрела на дисплей: «Брайан Делани». Ей тут же захотелось отправить звонок на голосовую почту, но она не могла все время прятаться.

— Хэлло, адвокат, — сказала она.

— У меня только что был самый что ни на есть странный разговор по телефону, — произнес Делани.

— Правда? — сказала Бренда. Ее мозг заработал быстро, как счетчик в такси. — Он имеет отношение ко мне?

— Кое-кто звонил и спрашивал о правах на ваш сценарий, — ответил адвокат.

— Что?

— Этот парень… Фельдман. Он позвонил в университет, и они дали ему мой номер.

— Фельдман? — переспросила Бренда. Она не отсылала сценарий ни Фельдману, ни кому бы то ни было еще из «Марки филмз». Потому что какой в этом был смысл после того телефонного звонка?

— Да. По-моему, он взял у дочери книгу, она ему понравилась, и теперь он хочет прочитать ваш сценарий. Он очень четко объяснил, что ничего не обещает. Кажется, он сказал, что «Марки» уже снимает что-то подобное по произведению какого-то Джорджа Элиота, но ему понравился Флеминг Трейнор, и он хочет увидеть сценарий. Кажется, он подумал, что я ваш агент.

— И что вы ему сказали?

— Я сказал, что сценарием заинтересовались многие киностудии, но мы пока не приняли окончательного решения.

— Вы шутите? — спросила Бренда. — Господи, я не могу в это поверить!

— Бренда, он ничего не обещает. Собственно говоря, Фельдман сказал, что, даже если сценарий ему понравится, это может затянуться на долгие годы. Я спросил, какую сумму он готов выплатить сразу, и он сказал, что это четыре нуля, а не пять, поэтому слишком сильно не радуйтесь.

Бренда повесила трубку и обняла Уолша за шею.

— Фельдман хочет прочесть мой сценарий. Он ничего не обещает, но он действительно хочет на него взглянуть.

Это были хорошие новости, не самые лучшие, но и не плохие. Впервые за все лето у Брайана Делани не было для нее плохих новостей.

Когда такси выехало на Майлстоун-роуд и направилось в сторону аэропорта, Бренда положила голову на сильное австралийское плечо. Она была на седьмом небе от счастья.

ЭПИЛОГ

Зима

По всему миру умирают матери, но в одиннадцать ноль ноль утром 29 января будущая мама появилась на свет. Мелани Пэтчен родила девочку, Эмбер Викторию, весом целых три килограмма шестьсот граммов и ростом пятьдесят один сантиметр. Здоровую.

Когда доктора выкатили Мелани из палаты для выздоравливающих (после восемнадцати часов схваток, эпидуральной анестезии, укола питоцина и нарушения сердцебиения доктора сделали ей кесарево сечение) и Мелани смогла взять на руки свою дочь и первый раз ее покормить, ей показалось, что мир стал совсем другим; ей показалось, что все вокруг она видит впервые.

Когда она рассказывает об этом чувстве Питеру, он говорит:

— Это все из-за морфина.

«У меня есть ребенок, — думает Мелани. — Эта малышка моя. Я ее мама».

Мелани просто очарована невероятно маленькими размерами всех частей тела Эмбер — ее маленьким ротиком, крошечными ушками, пальчиками на руках и на ногах, ее бьющимся сердечком размером с яйцо. Малышка плачет, открывает глаза и поворачивается на звук, она толкает Мелани, пока не прильнет к соску. Мелани испытывает горячую, покровительственную, всепоглощающую любовь. Ей хочется рассказать всем о своей новой любви, о том, как все остальное отодвинулось на задний план. Но Мелани быстро поняла, что мир разделен на две категории: тех, кому все равно, и тех, кто об этом уже знает.

Первые три дня ей постоянно присылали цветы. Это были орхидеи от Вики и Теда, розовые розы от родителей Мелани, цикламен от матери Питера из Парижа, нескромно большой и мрачный букет от сотрудников «Раттер энд Хиггенс», красные герберы от соседей Мелани и Питера, хризантемы в горшке от Бренды Линдон и Джона Уолша, белые бумажные цветы от женщины, которая была соседкой Мелани по комнате, когда они учились в колледже… Цветы все продолжали приносить, пока нянечки не начали шутить, что Мелани «довольно популярна». Несколько букетов Мелани передала в палату больных раком.

На четвертый день, когда Мелани в постели кормила Эмбер, снова принесли цветы. Букет скромный, очень скромный. Это чайные розы и гвоздики, а еще несколько веточек перекати-поля; в букете была карточка, на которой написано «Мамочке», и к нему прикреплено розовое сердечко.

— Еще один, — говорит нянечка. Это Стефани, любимая нянечка Мелани, старшая в родильном отделении. У нее белокурые волосы, она очень красивая, добрая и хороший специалист; она была рядом с Мелани во время потуг и кесарева сечения, и в основном Стефани всему ее учила — как кормить ребенка и помогать ему отрыгивать, как протирать младенца губкой и ухаживать за пупком.