Инструкция не прилагается, или Вечная история - Елена Немченко

— Сара! — крикнула Марша. Девушка тут же оказалась возле неё. — Уведи госпожу в её комнату.

Сара, бледная и испуганна, взяла Элизу за руку и потащила наверх. Девочка вырывалась, плакала, ругалась, но Сара крепко вцепилась ей в руку.

— Сара, пусти! Я к отцу пойду! — кричала она сквозь отчего-то выступившие слёзы.

— Что ты так волнуешься? Вэлмир все устроит, он сейчас со всем разберется, если что он поможет господину Мелвину.

— Не поможет!

— Элиза успокойся, — Сара взяла её за руки.

— Что с ним случилось? Что с папой? — плакала девочка. — Я должна пойти, я могу помочь! Я…

— Чем?.. Ох, Элиза, погоди, Вэлмир сейчас придет и скажет, что с твоим отцом все в порядке.

— Не в порядке, — Элиза заплакала ещё сильнее и уткнулась Саре лицом в грудь.

— Успокойся, все будет хорошо. Все будет хорошо. Тш-ш-ш… — Сара гладила её по голове, пытаясь хоть как-то успокоить испуганного ребенка.

Вскоре Элиза успокоилась. Они сидели возле окна и смотрели на закат, Сара пыталась отвлечь её от грустных мыслей и что-то рассказывала.

В комнату вошел Вэлмир. Он был бледен, взьерошен и пугающе спокоен. На руке брата Элиза сразу же увидела фамильный перстень отца.

— Сара, уйди, — холодно сказал он. Такие повелительные и нетерпеливые интонации в его голосе они слышали впервые. От его голоса Элиза поежилась и заглянула брату в глаза. И тут ей действительно стало страшно.

Сара быстро встала и вышла из комнаты. Элиза подошла к брату и взяла его за руку.

— Вэл, что с отцом?

Он упал на колени и крепко обнял сестру. Она слышала, как прерывисто он дышал, а её щека постепенно становилась мокрой от слез. Но это были не только её слезы. Она впервые видела, чтобы брат плакал и сжалась в ужасе.

— Вэлмир… А папа?..

— Прости, Элиза, но мы… остались одни, — тихо сказал он. — Я никак не мог…

Она закрыла глаза. Он знал, он чувствовал. Он прощался с ней, а она не поняла.

Вэл отстранился от сестры.

— Вэлмир, но почему? Ты же самый сильный…

— Не на столько, Элиза. Собирайся, сегодня же ты отправляешься в Деревню Магов.

— Но…

— Элиза, ты можешь быть в опасности. Я… Я только сейчас это понял. Не спрашивай почему, я… не могу сейчас тебе это объяснить.

— Вэлмир, я… не могу.

— Но ты же хотела поехать туда?..

— А сейчас не хочу. Я обещала папе, что не брошу тебя.

— Разве то, что ты будешь далеко от меня значит, что ты меня бросаешь? Конечно же нет, не говори глупостей, Лиз.

— Но я, — упрямо говорила она через вновь хлынувшие слезы, — я обещала, что не брошу тебя… я папе обещала… Понимаешь, папе…

— Лиз, ты должна послушаться меня. Мне так будет спокойнее. Я должен быть уверен, что ты в безопасности. Только тогда я смогу…

Она обняла брата.

— Хорошо, я обещала папе, что буду тебя слушать, и я буду слушать.

— Умница, Элиза, — он нервно провел рукой по волосам.

Брат тут же принялся собирать ее вещи.

На улице шел дождь. Боевые маги, скорбно склонив головы, стояли возле могилы Главы. Кто-то не мог поверить, кто-то осуждающе качал головой, кто-то просто пришел попрощаться.

Ближе всех стояли Вэлмир и Элиза Т'Минны. Единственные представители некогда многочисленного, а теперь угасающего рода. Никто не показывал, но многие боялись, что новый Глава не справится. Подумывали даже о смене Главного Рода. Брат чувствовал это и сутулился. Молод, горяч, одинок, а значит, ему будет тяжело контролировать свои силы, если случиться что-то непредвиденное. Ведь только темные могут считать, что одиночество — сила, а любовь — слабость.

Постепенно кладбище опустело, люди разошлись, но дождь не прекращался. Возле могилы появилась странная девушка. Она подняла голову вверх, внимательно посмотрела в небо, потом окинула взглядом кладбище.

— Что ж, теперь осталось дело за малым. Ну, чую, Олген, скоро твоя работа закончится. Мои поздравления. Надеюсь, ты снова не натворишь что-нибудь безрассудное? Твой брат всегда был мудрее. Собственно, это ему положено… Мы друг друга поняли? — она обернулась.

Тень плаща мелькнула за деревом. Девушка ехидно улыбнулась, махнула рукой, и выглянуло солнце.

Мы упали на землю.

— Что это было? — я перекатился и, поднявшись, огляделся по сторонам.

Ай сидела на земле, обхватив колени руками.

— Это был он.

— Да кто?

— Бобик.

Кот сидел перед Ай, непринужденно вылизывая шерсть. При этом он умудрялся хитро коситься в мою сторону. Заметив, что я на него смотрю, кот гордо встал и пошел прямиком в лес. Ничего, эта скотина не потеряется.

И почему у меня возникает такое чувство, что это животное довольно?

Ай продолжала сидеть на земле, раскачиваясь из стороны в сторону, будто в трансе.

— Тебе привет, — угрюмо сказала она.

— Что? — оторопел я.

— Не что, а от кого.

— От кого? — повторил я.

— От двоюродного брата сводной сестры твоей матери.

Я остолбенел. Точно. Она слишком испугалась и сошла с ума.

Чернокнижница бросила на меня мрачный взгляд и добавила.

— Да, кстати, что бы ты не думал, что я брежу, он представился Неуловимым Райсом.

"— Это Неуловимый Райс, познакомься.

— А почему он неуловимый? Его никто не смог поймать, да?

— Да кому он нужен!

— Я нужен всем!

— Угу. А я — Иллана Вторая!"

Нет, это невозможно. Его-то она точно знать не может.

— Шутишь?

— Ага. Конечно. Да, было еще что-то… — она наморщила лоб. — А-а-а… Точно, как я могла забыть? — Ай строго нахмурила брови, сразу став похожей на кого-то другого. — Не позорь меня! Вылей эту гадость, что стоит у тебя в лаборатории на третьей полке в шкафчике справа от окна в прокопченном котелке, и больше не вспоминай о подобном!.. — она потерла лоб, — Кажется, я передала дословно.

Я тупо смотрел на Ай, разинув рот. Откуда… она об этом знает? Это был секрет ото всех. В детстве, когда мне было только пять, я устроил неудачный эксперимент. Состряпал из всего подряд, добавив, ко всему прочему мамины духи, которые ей подарили на День Рождения. Собственно, это была попытка сделать ей подарок.

Куда деть непонятную сильно пахнущую жидкость, получившуюся в итоге, я не знал, и вылил все обратно во флакончик от духов. Запах был неимоверный, но приятный. От него буквально сносило голову у мужчин! Да, именно в том смысле. Эффективней всякого приворотного зелья раз в десять… Мама подарок не оценила. Хотя, после этого многие её подруги тайком спрашивали у неё рецепт. Выливать мое первое изобретение было жаль, поэтому я его спрятал. Но об этом знал только я.