Звездные войны - Мэтью Стовер

Тебе не спасти всех на свете.

Тело матери у него на руках, окровавленное и безвольное…

Заплывшие от побоев веки с трудом пытаются приподняться…

Шевеление распухших губ…

Я знала, что ты придешь за мной… всегда знала… Я скучала…

Вот что бывает, когда кто-то хорош недостаточно.

И подобное может в любой миг повториться. Где угодно. Если он опоздает на несколько минут. Если позволит себе на секунду отвлечься. Если окажется слабее, чем нужно.

В любой миг. Где угодно.

Но не здесь и не сейчас.

Он заставил образ матери утонуть в подсознании.

Время приниматься за работу.

Они промчались сквозь битву, уклоняясь от выстрелов и турболазерных ударов, обогнули крейсер, прячась от сенсоров и радаров противника. До флагмана оставалось несколько десятков километров, когда дорогу им, стреляя на поражение, заступила пара три-истребителей.

Засветился индикатор, предупреждающе взвизгнул Р2.

— Ракеты!

Сам Анакин не слишком встревожился: два истребителя у него на хвосте составляли превосходный тандем. Ракетам недоставало изощренных электронных мозгов, которыми обладали дроиды-пилоты; чтобы не допустить столкновения, одна была нацелена на левый двигатель, вторая — на правый. Быстрая «бочка» запутает им вектора.

Что и произошло в безмолвном огненном цветке.

Оби-Вану повезло гораздо меньше. Ракеты, мишенью которых были его досветовые двигатели, шли не совсем синхронно бок о бок, и в данном случае переворот через плоскость скорее навредит, а в лучшем случае окажется бесполезным. Вместо нее Кеноби запустил тормозную установку, сбрасывая мощность верхних двигателей и роняя машину ниже к планете. Первая ракета обогнала истребитель и затерялась в орбитальном сражении.

Самонаводящаяся ракета прошла достаточно близко, чтобы сработали датчики, и взорвалась, осыпав машину дождем мелких обломков. Истребитель пролетел сквозь облако — а шрапнель потянулась следом за ним.

Маленькие серебристые шарики впились под шкуру машины, разделились и выпустили паучьи лапки, которые вгрызлись во внешнюю броню истребителя, вскрыли ее, обнажив многочисленные соединения и узлы.

Вот тут и возникла проблема.

— Я подбит, — в голосе Оби-Вана звучало скорее раздражение, чем тревога. — Я подбит.

— Вижу, — Анакин подлетел ближе. — Дроиды-пильщики. Я насчитал пятерых.

— Выбирайся отсюда, Анакин. Ты ничего не сможешь сделать.

— Я вас не оставлю, учитель.

Из-под миниатюрных челюстей роботов-пильщиков летела серебристая пыль.

— Задание, Анакин! Доберись до флагмана! Освободи канцлера!

— Только с вами, — процедил Скайуокер сквозь зубы.

Один из крохотных диверсантов пристроился возле кабины, примериваясь к Р4, второй облюбовал нос машины, третий трудился над гидравликой на брюхе истребителя. Оставшаяся парочка увлеченно жевала левую плоскость.

— Мне ты ничем не поможешь, — Оби-Ван все еще сохранял достойное рыцаря Ордена хладнокровие. — Они разваливают управление.

— С этим я справлюсь, — Анакин пристроился в метре от плоскости соседа.На старт… — пробормотал он, — внимание…

И выстрелом из правой пушки снес двух дроидов со стабилизатора, превратив их в расплавленный металл. Вместе с остальной плоскостью. Анакин сказал:

— Ой.

Истребитель дернулся так, что Оби-Ван ударился макушкой о транспаристил фонаря. Кабина заполнилась клубами едкого дыма. Кеноби сражался со штурвалом, укрощая рыскающую машину.

— Полагаешь, это помощь?

— Вы правы, идея неудачная, — сознался Скайуокер. — Можно попробовать вот что… сместитесь левее и проскользните под… эй, полегче!

— Анакин, ты слишком близко! Подожди…

Оби-Ван недоверчиво смотрел, как напарник пододвинулся еще ближе и краем стабилизатора раздавил дроида-пилыщика. Кеноби опять швырнуло в сторону, на обшивке осталась вмятина, передняя контрольная плоскость Анакина разлетелась.

Скайуокер напрочь забыл первое правило боя. Опять. Как обычно.

— Ты нас обоих угробишь!

Система вентиляции отсосала дым из кабины, стало полегче, но выяснилось, что диверсант на правом стабилизаторе прогрыз броню и теперь его пилы-манипуляторы глубоко зарылись в дюрастил. Зато огненные брызги и фонтан мгновенно кристаллизирующегося в жестком вакууме газа были видны хорошо. Нос истребителя окутывало мерцающее облако.

— Проклятье… Ничего не вижу.

— У вас неплохо получается. Держитесь возле меня. Легче сказать, чем сделать.

— Надо бы прибавить скорость, сдуть газ.

— Я с вами. Пошли!

Но сколько бы Оби-Ван не обгонял ледяное облачко, замерзающий газ пополнял его.

— Похоже, последний диверсант никак не успокоится? Р4, можешь что-нибудь сделать?

Ответил ему не астродроид, а Анакин.

— Он не может. До него пильщик добрался и загрыз.

— Сломал, — машинально поправил Кеноби. — Подожди… они атаковали Р4?

— Не совсем. Просто, когда мы столкнулись, один из пильщиков перепрыгнул на него.

Проклятье. Они действительно становятся умнее.

Сквозь разрыв в облаке Кеноби увидел, как Р2-Д2 схватился с дроидом-пильщиком в рукопашную… то есть в манипуляторопашную. Даже в слепом полете через зону сражения Оби-Ван дал себе волю удивиться набору всевозможнейших инструментов и прочих странных финтифлюшек, которыми Анакин оснастил дроида. Маленький астромеха-ник по праву превратился в его напарника.

Р2 перерезал один из манипуляторов пильщика, и суставчатая лапа, подергиваясь, уплыла куда-то в сторону. Затем точно так же поступил со вторым. Затем выдвинул даталинк и так саданул по врагу, что того сорвало с брони и унесло прямо под дюзы.

Оби-Ван пришел к выводу, что умнее становятся не только дроиды Сепаратистов.

Р2-Д2 втянул даталинк и открыл еще одну панель, на этот раз — не на боку у себя, а на куполе. Ловким выстрелом «когтями» с прикрепленными к ним кабелем астродроид выдернул из облака замерзшего газа отчаянно сопротивляющегося дроида. Серебристый пильщик извернулся и, перебирая лапками и грозно размахивая пилами, полез по кабелю к обидчику. Анакин вовремя активировал маневровые двигатели, а Р2 перерезал кабель. Агрессор, беспомощно кувыркаясь, улетел прочь.

— Знаешь, — задумчиво произнес Оби-Ван, — я начинаю понимать, почему ты считаешь Р2 живым существом.

— Неужели? Вы хотели сказать «машиной»? Даже слышно было, как Анакин улыбается.

— Ах да, — Кеноби нахмурился. — Да, конечно. Это… э-э… поблагодари его за меня, ладно?

— Сами поблагодарите.

— А… да. Спасибо, Р2.

Ответное чириканье в динамике было понятно без перевода. Да пожалуйста!

Затем рассеялись последние клубы тумана, и небо над головой оказалось заполнено кораблем.

Более километра от носа до кормы, огромный флагман заполнил собой все. На таком расстоянии можно было разглядеть саванну обшивки цвета песка, выступы турболазерных гор, которые освещали пространство выбросами смертоносной энергии.

И корабль увеличивался в размерах.

И быстро.

— Анакин! Мы сейчас столкнемся!

— В этом и заключается план. Правьте в створ.

— Это не…

— Я знаю, первый принцип джедаев говорит…

— Да я не о том! Не получится, говорю! Только не у меня.

— Что?

— У меня же управление не работает. Я не могу ни во что править.

— А-а… что ж… Да ладно, никаких проблем.

— Никаких проблем?!

Затем его истребитель дернулся, как будто врезался в невидимое препятствие размером с корабль.

Оби-Ван тоже дернулся, оглянулся и увидел за собой второй истребитель. Буквально: над собой. Левая панель машины Анакина находилась примерно в пятнадцати сантиметрах от дюз Оби-Вана.

Анакин ударил его. Намеренно.

Затем повторил свой трюк. БАМ-М!

— Ты что это делаешь?

— Просто чуть-чуть… — медленно от напряжения отозвался Анакин,помогаю вам рулить…

Оби-Ван только головой покачал. Абсолютно невозможно. Никакой другой пилот даже не рискнул бы. Но для Анакина Скайуокера понятие «абсолютно невозможно» означало лишь «трудновато».

Вообще-то давно следовало привыкнуть.

Пока мысли бесцельно толклись в голове, Кеноби сумрачно созерцал мерцающую завесу энергии, которая перекрывала вход в ангар. Он довольно поздно сообразил, на что именно смотрит.

И подумал: приехали.

— Анакин… — начал Оби-Ван, толкая на пробу штурвал. Без успеха.

Скайуокер тем временем поднялся выше, вознамерившись подцепить плоскостью искрящий кусок металла, который некогда звался Р4.

— Анакин!…

— Секундочку… учитель, — голос бывшего ученика едва не звенел от напряжения.

Приглушенный удар, еще один. Громче. Скрежет и визг сминаемого металла.