Ричард Длинные Руки — властелин трех замков - Гай Орловский

— Держись, — подбодрил я без всякой уверенности. — Если там сохранились хоть какие-то аккумуляторы, я тебя подзаправлю.

— Они… вечны, — донесся едва различимый шепот. — Они… постоянно…

Я отошел на приличную дистанцию, знаком велел своим отодвинуться, хотя Духу Огня вряд ли что земное повредит, сдернул с пояса молот. Вдоль розовой стены пронеслась словно крупная птица, часто-часто взмахивающая крыльями. Мы присели от страшного грохота, эхо метнулось по туннелю, заломило уши, в черепе раздался болезненный звон.

Мои пальцы едва удержали рукоять, я замахнулся и швырнул снова, тут же плотно зажал уши ладонями. От второго удара двери дрогнули, чуть подались. Я поймал за рукоять и швырнул в третий раз. Ворота со злым скрежетом раздвинулись, из щели навстречу пахнуло затхлым воздухом, в котором почудились запахи не то озона, не то чего-то неуловимого, что присуще огромным энергетическим установкам.

Я швырнул в последний раз, одна створка с пронзительным скрипом отодвинулась достаточно, чтобы проехал рыцарь на коне. Я с молотом в руке подошел к щели. Альдер с мечом в руке оказался рядом, дыхание частое, глаза безумные, только Дух Огня остался на прежнем месте… если я в самом деле различал его там.

— Ну, Сусанин, — сказал я, — заходим?

Голос прозвучал уже почти в моем ухе:

— Только Тот, Который Вправе, может войти…

— Хорошо, — сказал я, бодрясь, — я вхожу и милостиво разрешаю вам войти тоже.

Я чувствовал впереди и по обе стороны от себя огромное пространство, но глаз увязает в темноте. Бесцеремонно оттеснив меня, в щель протиснулся ощетиненный Ревель с обнаженным мечом, Альдер-де занят женщиной, теперь его очередь идти первым и принимать все удары. Я пробормотал:

— Fiat lux!

И тут же в зале появился свет: слабый, красноватый, аварийный от слабых аккумуляторов, но медленно нарастал, усиливался, даже опередил адаптацию глаз. Некоторое время я щурился, Ревель выдвинулся и закрывал всех нас, ощерившись, как дикий зверь, и выставив острие меча.

Я сказал громко:

— Эй, Дух Огня!.. Давай веди быстрее к аккумуляторам. Я не желаю терять тебя.

Возле уха прошелестело, так тихо, словно Дух Огня и вправду стал духом:

— Следуйте за мной, Тот, Который Вправе…

Зал исполинский, вдоль всех стен высятся огромные установки, я на ходу присматривался, массивные станины испещрены барельефами, изображены сцены битв со сказочными чудовищами, всадники мчатся на лошадях, везде вскинутые мечи и летящие стрелы, все выглядит странно и нелепо, как если бы во времена Ивана Грозного пытались скопировать танк или ракетный истребитель.

— Вот, — шелестнул затухающий голос, — это и есть Даритель Жизни.

Вдоль стены из неведомого металла отлит или выкован длинный, уходящий вдаль черный блестящий выступ, похожий на кухонную плиту с сенсорным управлением. Правда, через каждые два-три сантиметра имеется углубление размером с пятак, в котором, как мне почудилось, что-то поблескивает. И такие вот гнезда тянутся и тянутся вдоль стены, пока не исчезают из вида.

— Это и есть клеммы? — спросил я с сомнением. — Ну, давай, подзарядись, парень. Разрешаю.

Над ближайшей ко мне как будто задрожал воздух, затем я скорее догадался, чем услышал, что теперь мне осталось всего-то включить энергию. Мол, только Тот, Который Вправе, может врубить рубильник, а все остальные не имеют допуска.

— А где этот пульт? — спросил я. Ответа не было, то ли Дух Огня окончательно разрядился, то ли от подзарядника не в состоянии докричаться. — Ладно, будем искать…

Альдер смотрел на меня в благоговейном ужасе.

— Сэр Ричард, что мы ищем?

— Если бы я знал, — ответил я. — Но найти надо.

Голова горит, как в огне, я чувствовал себя так, будто перелил кофе. Внутри все дребезжит, сердце колотится, руки дрожат, я хватаюсь за все, в мозгу миллиарды операций в наносекунду, задействованы все резервы, даже спинной мозг прибежал и тоже сует свою копеечку…

Все здесь незнакомое, словно делали не люди, а гигантские богомолы, потому, похоже, он, спинной мозг, и указал на одну плиту. Я сперва потрогал ее, чуть ли не грыз, ничего не происходило, затем одна толковая мысль пришла в голову, я опустил ладонь на холодную поверхность и подержал. Через мгновение над ухом прошелестел крепнущий голос, будто заговорил мутировавший комар:

— Хорошо… Вот так… пока вы держите там ладонь!.. Только так мы получаем жизнь…

Понятно, мелькнуло в голове. То ли предосторожность, то ли еще что, но созданные магией существа не могут сами подзаряжаться, это у них встроено в саму суть. Древние инженеры взяли на себя досадную и хлопотную обязанность всякий раз подзаряжать этих могучих слуг вручную, зато те никогда не выйдут из повиновения. Своеобразная средневековая защита не столько от дурака, сколько от бунта.

Еще через пару минут над черной плитой аккумулятора воздух заблистал, уплотнился, Дух Огня сперва обрел очертания, затем начал увеличиваться в размерах. Альдер и Ревель смотрели враждебно и подозрительно, обнаженные мечи держали наготове, молодцы, меня защищают, а Женевьева пряталась за их спины и поскуливала.

— Сэр Ричард, если это будет расти и дальше, все здесь поломает…

Словно услышав, Дух Огня прекратил расти, даже остался таким же полупрозрачным, но плиту не покидал, я чувствовал, что он продолжает поглощать энергию с жадностью целого мегаполиса в ночь под Новый год. А то и как население земного шара.

Наконец он отделился от аккумуляторов, как я продолжал именовать для себя плиту, повис перед нами.

— Тот, Который Вправе, — произнес он негромким голосом, однако в нем чувствовалось все богатство оттенков, тонов и обертонов, — я готов выполнять все, чему меня обучили.

Я бросил взгляд на исполинские установки. Невероятная мощь, некие уловители энергии собирают, как фотоэлементы ловят лучи солнца, под нашими ногами в толще неведомые аккумуляторы, возможно, все земное ядро используется как гигантский аккумулятор, не знаю, здесь те богатства, перед которыми меркнут сокровища Али-бабы, пирата Моргана и даже все золотовалютные резервы наших олигархов, однако там, наверху, сейчас неведомый Хозяин рвет и мечет, бросается на стены, не в силах найти эту красивую дурочку. И там остался этот бесстрашный дурак святоша…

Женевьева ощутила на себе мой испытующий взор, выдвинулась из-за Альдера и постаралась выпрямиться с гордостью дочки герцога. Ну, вообще-то для дочки герцога молодец, хоть и неженка. Здесь показала себя… терпимо. С ободранными в кровь коленями, локтями, с подбитым глазом и кровавой ссадиной на другой щеке, выглядит уже не смешно, теперь даже жалко, терпит, не жалуется, бежит за Альдером, как собачонка.