Шкура дьявола - Алексей Шерстобитов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Скажи пожалуйста – какой я?… – Положив коробочку на бедра и облокотившись локотками о колени, а подбородком на ладони, девушка, подняв носочки и опираясь пятками о пол, совсем не задумываясь, произнесла:
– Хорооооший…
– Хороший?!
– Нууу… добрый, заботливый и какой-то, не посовременному, благородный…
– Ты говорила, что видела, чем именно я был занят в том подвале…, иии теперь ты говоришь, что такой человек добрый, хороший и благородный?…
– Я не говорю… – я знаю, а если не веришь в мою искренность, то и не спрашивай… Ты можешь – тебе все можно.
– Вот это… он мне и сказал…
– Кто и что?
– Да человек… один… очень хороший… – спаситель душ…, так сказать…
– Ууу… здорово, да ты не сомневайся, мы же женщины интуицией руководствуемся, и если не пытаемся думать, как вы – необтесанные мужланы, то никогда не ошибаемся… – шутка… А хочешь, я сварю кофе, как раз к этим «Фе-фе»?!.. – Что, что, а этот напиток она умела делать в совершенстве, и даже попросила где-нибудь найти плиточку с песком.
Аромат приготовленного кофе, из только поджаренных и перемолотых зерен, вытолкнул все мысли, по обыкновению сразу замещённые теплом, созданного девушкой, уюта и спокойствия, царящих вокруг нее…
* * *В момент, когда «Сотый» выходил из машины «Чипа», который недалеко от «Рублевки» ждал и подобрал его на отходе, сразу после выстрела, майор Мартын Силуянов выезжал с Петровки 38, получив указание явиться на место преступления и попытаться хоть что-то сделать по «горячим следам». Прибыв на шоссе, первое что бросилось в глаза – это высокая, ставшая за несколько лет и необъятной, фигура генерала Лицепухова Семена Яковлевича – отца, погибшего в «неравной схватке» с бандитами «Петруши» (но это кому как), и шустро маячившего вокруг него Верхояйцева Петра Даниловича, ставшего не только звездами богаче, но и пузом плечистее, и ягодицами гламурнее.
Бывшие сослуживцы заметив друг друга издалека, незамедлительно направились в сторону обеспечивающую быстрейшую встречу, что было не легко, так как мешала не только траса забитая «вкопанными» в землю машинами, но и маячившие, между всем этим, люди, создававшие нечто похожее на муравейник, где правда не было не распределенных обязанностей, не направлений работы, а хаос безграничный и беспорядочный.
Пожав руки, знакомцы закурили: Данилыч «Давидовлайт», а Мартын – «Яву», к которой привык, и которая не сильно то била по бюджету семьи, ждавшей прибавления уже пятым ребенком, и это-то в трехкомнатной квартире, где проживали и теща, и тесть и в придачу часто наведывались другие родственники жены, приезжающие с Украины. Несмотря на ужатость в метраже и постоянную занятость уборной, майору нравились и дружность, и какая-то сплоченность. Все казалось уютным, а привычность и солидарность, скорее от безвыходности, чем от толерантности, заставляли вариться в этом, уже перезревшем соке, и думать, что лучшее может быть вряд ли. Мартын никогда не просил для себя, но данное супруге слово подталкивало на непривычное, и начать он захотел со старого знакомого, предполагая им же и закончить:
– Здорово, Данилыч, ты прямо таки, как гриб на теплом дождичке – что не год, то звездочка…
– Так и работы, сам знаешь… Петр Яковлевич ждать не любит, ему все прям с пылу с жару… Слышь, Мартын, что там с этим рестораном, где «Петруша» то наш геройски погиб, а то ведь мы обещали…
– Не обещали, а обещал, и между прочем, ты… ааа с кабаком эээнтим полный анус…
– В каком смысле?
– В геометрическом – дырка от бублика. Ты вот, друг мой, лучше скажи, очередь моя на квартирку как – вроде бы год назад первым был, а сейчас? Нас ведь, еще пару лет иии… дюжина уже жить на 53 малогабаритных метрах будет…
– Да не беспокойся ты так, сказал, сделаю, значит сделаю…
– Верхояйцев… в очереди я кааакой?!
– Нормальный…
– Я тебя прямо сейчас и прямо здесь ударю, ты мои методы знаешь…
– Двадцать шестой ты, двадцать шееестооой!!!
– Что-то мне твоя арифметика не нравится, пойдука я к генералу…
– Я щас сам схожу – напомню. Ты давай… Это… – делом занимайся… – Дел действительно было невпроворот, а произошедшее напрямую интересовало Мартына – ибо он был уверен, что здесь приложил руку тот же, что и в ресторане и еще кое-где, «чистильщик», как он его называл, а значит он еще жив и даже очень активен.
Силуянов тоже стал охотником, и поиск этого человека стал делом всей его жизни. Но не понятно как, он всегда избегал всех ловушек и даже умудрялся обходить их издалека. Такой продумывает все начиная с горизонта, а не с первого шага, и, возможно, даже знает о нем, майоре Мартыне Силуянове и о том, что тот стал его хобби.
Пока муровец ехал сюда, его одолевали следующие мысли, впрочем снова ничего не дающие – ничего нового, но лишь подбивающие уже имеющееся: «Нигде и никогда не повторяясь, этот спец имеет только одну очевидную привязанность – калибр 5,6 мм. На кого он работает – остается не понятным. Все слухи и проведенные мною и ребятами, в том числе и из параллельных ведомств, допросы разных всяких бандюшков тоже ничего не дали. И это странно, ведь скажем о Солонике только ленивый был не осведомлен…, а кстати, как этот Саратов умудрился выйти, пусть и уже на труп «Валерьяна» в Греции, мало того эти кассеты прямо с виллы, и фотографии, ведь Солоник на них еще жив, пока… был жив…, и девушка тоооже? А квартира эта в Риме, о которой якобы… – да нет, тут не без случайностей…, или наоборот… да-да, скорее здесь прослеживается четкая закономерность. Эх, побольше бы об этом информации, но кто-то ее дозирует, и свести все в одну точку не получается!
А про этого «чистильщика» – то как о мужчине, то как о женщине говорят, возраст от… и до…, единственно что точно, и на этом сходятся все – он бывший военный… иии-ллл-и из тех бывших военных, которые «бывшими» никогда не становятся!
И еще… Большую часть сложнейших и опаснейших операций по устранению всяких там авторитетов иии… надо записать на его счет, таким образом появится круг интересов людей, на которых он работает, но что-то подсказывает, что картины, даже примерной не выйдет, хотя он явно не наемник, слишком бережно относится к посторонним, правда и здесь бывают оплошности…» – мысли эти оборвались, как раз на подъезде к шоссе и продолжатся только после рекогносцировки места и полного сбора информации, хотя все уже затоптано и замацано!
Не исповедимы пути господни
«Что ищите, то и обрящете»
(из тюремных дневников автора)Верхояйцев подошел к генералу и доложил о приезде Силуянова со спецами и кримгруппой, первые оцепили достаточно большой участок вокруг грузовика, лимузин почти сразу увезли на территорию Аносовского сердечнососудистого центра…, и осталось через пятнадцатьдвадцать минут узнать первые выводы и может быть оповестить общественность, на что Семен Яковлевич недовольным голосом буркнул:
– Ты что Верхояйцев, грибов тухлых объелся что ли? Уже вся страна знает кого завалили! Ты мне лучше скажи…, что там у этого…, Силуянова с гибелью моего сына… – что-то прояснилось… Поймаю сссуку…, вот этими руками мучить буду, пока буду жив, буду мучить… Че молчишь?!
– Так вы ж говорите… – нет у него ничего, да и дело вроде бы у него забрали иии…
– Ну так и узнай куда передали… Дааармоедыыы – ииидиоты… Ладно, Петь, не серчай, не хорошо мне чегото, и предчувствие какое-то. Поехали уже…, фляжечка то с собой?… – Разумеется об улучшении квартирных условий семьи Силуянова не было сказано ни слова – это вопрос решит, случайно узнавший, министр и то, кажется, больше ради имиджхода, но в этом случае, какая разница в чем причина, пусть даже и исключительная.
Мартын стоял, медленно покачиваясь, словно на ветру, что создавало с его высоким ростом и просто дикой худобой, впечатление взаимозависимости дующего и им колышимого. Смотрел он с интересом на такой же длиннющий как он, вплоть до сантиметра – ровно два метра, ноль, ноль…, как и его рост, только отработавший ствол.
«Нужно будет посмотреть, если это возможно конечно, у вояк, где этот номер, выбитый на железе, участвовал в боях – кто знает может и стрельнет. Дальше попытаться найти «копателей»[55] – маловероятно, нооо «только идущий осилит дорогу»! – мысли его всегда текли, как бы сами по себе. Он проходил мимо чего-то, замечая предмет или нюанс, разум включался сам по себе. Доработав прежнее, переходил на следующее, раскладывая выводы по полочкам…, аккуратно архивируя и запоминая.
Рядом стоял зам. командира СОБР (ныне ОМСМ) Паша Крышников, вот будто бы ему майор и высказывал вслух, что думал про себя:
– И хватило же ума приспособить эту штуку… – бред все:… стечение обстоятельств…, открытое окно в лимузине, какая-то ааавария… Мы конечно все проверим, всех опросим…, но по мне все расчитано! Всё! Твооою мать, какой молодец!..
