Основы драматургии - Валентин Красногоров
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ясно, что критик должен быть безусловно принципиальным и не продаваться за безделицу. Писать неискренне нельзя (за исключением тех случаев, когда тебе за это прилично заплатят). В молодости еще можно себе позволить сочинить что-нибудь этакое, но когда лета начинают клонить к суровой прозе, то разум (если остатки его еще сохранились) удержит тебя от опрометчивых решений. Отвести душу, конечно, хочется, но кто позовет тебя тогда на просмотр или премьеру? Кто пригласит на скромный фуршет в кабинет директора театра? Кто даст контрамарки твоему зубному врачу? Кто поможет попасть на труднодоступный спектакль популярного гастролера? Кто предложит твою кандидатуру в жюри фестиваля или конкурса? Кто заплатит гонорар за статью? Кто поможет отправить тебя в приятную командировку отсматривать провинциальные спектакли? Кто предоставит какую-нибудь нехлопотливую должность типа «второй помощник главного режиссера по творческим вопросам» или предложит написать буклет к юбилею театра?
Однако и хвалебная статья, увы, не избавит тебя от проблем, и их будет много. Во-первых, такие статьи скучно и неинтересно читать. Но это не беда. Беда же в том, что она создаст тебе много врагов. Ведь ты в рецензии можешь похвалить всего лишь один театр и лишь несколько человек: режиссера и трех-четырех актеров. Следовательно, с этого момента все остальные режиссеры и театры начнут испытывать к тебе антипатию. Кому нравится, когда пишут что-то хорошее не о тебе? И наоборот, как приятно, когда ругают кого-то другого! («Сладко, когда на просторе морском разыграются ветры, / С твердой земли наблюдать за бедою, постигшей другого». Тит Лукреций Кар). Люди будут торопливо звонить друг другу и радостно спрашивать: «Ты читал статью NN? Как здорово он кроет такого-то!»
Когда ругают другого – это всегда верно, остроумно и справедливо. Когда ругают тебя, это всегда пасквиль – предвзятый, злобный и безграмотный. Да и самому тоже всегда приятнее хулить, чем хвалить. Если ты кого-то ругаешь, значит, ты сам умнее и талантливее. Но есть ли высший смысл в том, чтобы кого-то ругать? Что изменится? Еще Б. Шоу задумался об этом: «Актрисы по-прежнему так же красивы и популярны, как были, актеры-режиссеры купаются в прибылях от тех самых пьес, которые я разнес, драматурги получают удвоенные гонорары, театры вновь открываются, и репертуар их так же глуп, как и раньше».
Но это еще не все. К сожалению, ваша статья не понравится даже тем, кого вы хвалите. Им покажется, что хвалили гораздо меньше, чем они того заслуживают. Вас упрекнут, что в ней всего шесть раз встречается слово «гениально», тогда как «талантливо» – восемнадцать (почему не наоборот?), что там вообще мало эпитетов типа «удивительный», «неповторимый», «уникальный», «выдающийся» и т. п. Если вы одного актера похвалите больше других, то эти другие тоже будут вами недовольны. Если же еще, по недосмотру или из приличия, вы позволите себе какие-то мелкие замечания (например, «этот замечательный восьмичасовой спектакль можно было бы сократить на пять минут за счет монолога в шестом акте»), то знайте: вы нажили себе еще одного врага. Ваша статья должна быть чистым медом, не портите ее даже чайной ложкой дегтя.
Но плохая рецензия будет иметь еще более печальные последствия. Зоилов никто не любит. Тебя будет избегать не только раскритикованный тобою театр, но и все другие. Раз сегодня ты выругал одного, значит, завтра ты можешь выругать других. Сальери честно признал за собой общую для творческих личностей черту: «Обиду чувствую глубоко». И вот ты замечаешь, что с тобой вдруг перестают здороваться, не зовут на премьеры, телефон звонит все реже, ты никому не нужен. Тобой недовольны не только театры, но и коллеги-критики: все всё хвалят, один ты всё ругаешь. Все идут в ногу, один ты не в ногу. И тогда ты понимаешь, что выпал из обоймы. Ты пытаешься исправиться, поешь панегирики, но уже поздно – люди уверены, что ты неискренен, все считают тебя льстецом и соглашателем. Ты пытаешься устроиться библиотекарем или учителем в средней школе, но свободных ставок нигде нет, нет и денег. Муж тебя бросает, на панель идти поздно, в дом престарелых рано, остается одно: покончить с собой, написав в предсмертной записке предостережение не повторять твоих ошибок и не писать статей, не ознакомившись с этим Руководством.
Как написать хвалебную статью
Итак, писать надо только хорошие рецензии. Но этому надо учиться. На хороший спектакль написать хвалебный отзыв нетрудно, не стоит даже говорить об этом. Однако хороших спектаклей бесконечно мало, а хвалебных статей надо писать много. Искусство критика как раз состоит в том, чтобы написать хвалебную статью на посредственный спектакль.
Таланту научить нельзя, с ним надо родиться, но все же кое-какие полезные советы дать можно. Для обозначения в спектакле того, что неискушенному зрителю кажется нелепостью, пошлостью и бездарностью, применяйте универсальный термин «современный». «Современный» – это хорошо, «традиционный» – это плохо. Вдумываться в смыслы того, что такое «современный» и «традиционный», не нужно, просто употребляйте их как хвалебный термин и бранную кличку.
Если спектакль представляет собой цепь бессвязных отрывков, трюков, приемов и эпизодов, выразите восхищение тем, как умело режиссер применил современное клиповое построение зрелища.
Если персонажи, вместо того чтобы нормально двигаться, непрерывно суетятся и бегают по сцене, перекрикиваясь издали на ходу друг с другом, лазают по стремянкам или качаются на качелях, напомните, что это называется «динамичная режиссура» и что она является последним достижением театральной мысли.
Если актеры говорят неслышно и невнятно, несут отсебятину, а музыка заглушает речь, обязательно подчеркните эти достоинства спектакля. Объясните, что слово в театре устарело, что публика его не любит, что на смену «произнесению букв» приходит визуальная режиссура. Поэтому гениальный постановщик прав, не обременяя себя текстом. К тому же настоящий режиссер всегда идет против автора.
Если у постановки отсутствуют цель, идея и смысл, напишите, что главное достоинство спектакля в том, что он не прост, не примитивен, не такой, как все, он рассчитан на думающего зрителя.
Посредством тех же приемов потеря профессионализма выдается за новизну, отсутствие таланта – за поиски смысла, скука – за глубину, гаерство – за ироничность и остроумие, дурной вкус – за оригинальность, невнятная чернуха – за смелую критику неизвестно чего, отрыв театра от драматургии, от человека, от общества – за невиданную свободу.
Кстати, не забудьте, что слово «смысл» в рецензиях принято теперь употреблять только во множественном числе. Какие именно эти смыслы,
