Тишина и Покой - Артемис Мантикор
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Постарайся уж объяснить, — нет, так просто от ответа ты сейчас не уйдешь. — Три новых заклинания пустоты, о которых я прежде даже не слышал. Это как?
— Прости, Сион, но ты и правда не поймешь. Это наши, авантюристские заморочки. — Филин снова попыталась отмахнуться, но на лице девушки читалось сомнение.
Однако я продолжал ждать ответ, да и Терми всем своим видом подавал интерес:
— Хоть опиши что за способности, чтоб строить совместную стратегию боя.
— Просто оказывается, я вошла в первую сотню владельцев этой стихии в мире. Так что я и эту сферу смогу немного под себя изменить.
— Изменить пустоту?! Ты в своем уме?
— Я же говорила, что ты не поймешь.
— Эта дрянь уничтожила древних, Филин! Это не моя прихоть или какая-то сказка! Думаешь, что ты умнее погибших цивилизаций?! — взорвался я. — Это ты не ведаешь, что творишь!
— Так просвети меня, непись! Только постарайся ни разу не повторить то, что уже сказал в предыдущую сотню раз.
Повисла неловкая пауза. Действительно, и об опасности проклятой магии, и о многом другом я говорил не однократно и ничего нового в моих словах и в этот раз она не найдет. Закрывший уши да не услышит.
Вместо меня ответил последователь божественной Тишины:
— В искусственном мраке, средь украденных ею огней чужих душ, в безвременьи застыло бесконечно пустое сердце абсолютного зла. В разуме, куда не способна проникнуть добрая мысль, в сердце, что не ведает любви и благодарности, что бесшумно бьется в лишенном души совершенном сосуде скрывающим ее тайную зависть к способным чувствовать созданиям, лиловым огнем тлеет единственное доступное богу-чудовищу ощущение — скука…
Слова вора зазвучали тихо и хрипло, и в ответ на них мир вокруг замедлил свое движение, будто само Подземье замерло, чтобы не упустить ни слова. Замедлились падающие листья, застыли колыхавшиеся черные травинки проклятой земли, исходящие редкими белыми кубиками в серые небеса. Даже струйки уходящих в небо маленьких кубиков словно бы стали чуточку тяжелее.
— …Нет вокруг нее и в ней самой ничего светлого, а появись оно подле нее — тотчас было бы уничтожено. Все, что на благо душе любого живого создания противно чудовищу, будь то забота о ближнем, дружеская поддержка или простые объятья. Даже прикосновение к смертному существу вызывает в ней отвращение, от того и названа она чистой.
Этого рассказа от друга даже я не ожидал. Все это время вор никак не выдавал своих познаний в такого рода легендах. Поэтому мы с Филин, словно завороженные, внимали каждому его слову.
- …Но однажды, когда свет разума способных чувствовать созданий засияет слишком ярко, пустой ее взгляд, обращенный во тьму, вновь повернется к миру смертных. Найдя себе новую забаву, она оставит трон пустоты, чтобы забрать у вас все, что способно вызвать улыбку. Она придет, чтобы лишить тебя твоих близких, она заберет у тебя верных друзей, она заберет у тебя любовь и когда от тебя не останется уже ничего, она уйдет прочь. Ибо не гоже чистому существу марать руки кровью живой игрушки.
Замерший было ветер продолжил свой бег, а запоздавший белесый кубик быстро нагонял товарищей, убежавших чуть выше.
— Что стоите, рты раскрыли? Просто старая сказка, блуждающая по Доминиону. Но мне как-то запомнилось, а тут ты спросила и.. в общем, к слову пришлось, — Терми выглядел немного смущенным, хотя прежде за ним таких эмоций особо не наблюдалось.
Но так ли это? Действительно ли друг запомнил наизусть кусочек какой-то легенды о неназываемой, или тому виной прочитанная им книга в Юрге?
— Круто, звучит как начало квеста. — признала Фил. — Только пустота все равно имба, и таким, как я, за всякие первооткрывательства система дает много вкусных плюшек. В данном случае, сразу три новых скилла. Цепи отчаянья с модификацией — я оставила обе версии каста, и беззвучный крик. Что он делает — сами видели. Про цепи — первое опутывает, а второе пробивает и подтягивает. Крик, к слову, еще и магию снимает, как твоя тишина, Терми. Только еще лучше — это направленное на врага разрушение чар с вредом их носителю. Против магов и любой волшебной дряни тупо чит!
Больше всего меня поразило то, что разрушенный город походил скорее на район Доминиона, чем на Древосвет или Юрг. Здесь не было ни корней, ни иных признаков близкого присутствия древнего дерева. Свет давали магические летучие фонарики, как на улицах мертвых кварталов.
За неимением иных источников питания, все они, как один, освещали пустынные улицы тусклым лиловым светом. Терми подпрыгнул, привычно постаравшись поймать один из них за тоненькую свисавшую веревочку с выцветшим наконечником. Волшебное пламя тот час же сменило цвет на серебристо-серый и начало плясать неестественными для огонька формами.
Ветер? — спустя столько времени эта простая догадка почти что шокировала меня. Родная стихия Терми — воздух? Конечно, его класс может и не иметь никаких связанных с ветром способностей, так что симпатия этой волшебной сферы так и останется просто симпатией. Но забавно, что окажись мой друг магом, он был бы воздушником.
Город пал так давно, что большинство домов имели не больше половины сохранившихся стен. Этажи выше первого были редкостью и зачастую пребывали в состоянии отдельно висящих кусков. Черная трава и кусты прочно обосновались здесь, и местами начинали поглощать целые строения.
Каменные стены домов были такими же темными, как и камни вокруг нас. Вот от внутреннего убранства не осталось даже намеков. Лишенные крыш дома наводили на мрачные мысли, а тишина становилась давящей. Лиловые молнии не сопровождались громом, а периодически встречавшие нас кристаллические лица летали бесшумно. Лишь в бою начиная заводить довольно унылую и однообразную шарманку. Уже к третьей встрече с этой нечистью, мы могли угадать все их фразы и все действия в битве.
Впрочем, нам ли жаловаться? Окажись тут волки-ваарги, или парочка тех милых живых пеньков, не говоря уж о призрачном исполине, и путь в город мог бы стать нашей погибелью.
— Вас ждет бо-оль и стра-ада-ания!
— Да ладно?! Может, мне тебя еще и «не покидать»? — передразнил новую партию врагов последователь Тишины.
Голос Пустоты, уровень 56
Стихия: пустота.
На сей раз врагов было много
