Толкование Евангелия - Гладков

Из Апостолов, к которым были обращены эти слова, последним умер Иоанн; к концу его жизни общество верующих во Христа, объединенных любовью к Богу и ближним, было, несмотря на гонения, настолько уже велико, что он действительно удостоился видеть

Царствие Божие, пришедшее в силе.

Слова Иисуса Христа о предстоящих Ему страданиях и крестной смерти, о страданиях, ожидающих и Его последователей, должны были произвести сильное впечатление на Апостолов. Им трудно было отрешиться от вековых надежд евреев; им тяжело было допустить мысль о том, что Мессия, долженствовавший спасти, избавить евреев от иноземного ига, Сам пострадает и будет распят. А от таких волновавших Апостолов чувств недалеко и до стыда: начинающий сомневаться доходит нередко до отрицания того, во что прежде верил; за отрицанием следует сожаление, а за сожалением стыд; отвергнувший свое верование начинает стыдиться его.

Зная, какие мысли и чувства волнуют Апостолов, Христос предостерег их от опасного чувства стыда, в которое может перейти сомнение:

кто постыдится Меня и Моих слов в роде сем прелюбодейном и грешном, того постыдится и Сын Человеческий, когда приидет в славе Отца Своего со святыми Ангелами (Мк. 8, 38).

35.

 Слова Господа, приведенные Евангелистом Матфеем (Мф. 15, 4), записаны Евангелистом Марком несколько иначе: Ибо Моисей сказал: почитай отца своего и мать свою; и: злословящий отца или мать свою смертью да умрет (Мк. 7, 10).

Почитай отца своего и мать свою — это пятая заповедь Божия, объявленная на Синае через Моисея; а злословящий отца или мать смертью да умрет — это один из карательных законов, изданных Моисеем.

Евангелист Марк в одном стихе передал слова Господа как о законе Божием, так и о законе Моисеевом; а так как закон Божий, изложенный в десяти синайских заповедях, объявлен народу еврейскому тем же Моисеем, то Евангелист Марк оба эти закона называет объявленными Моисеем (ибо Моисей сказал). Но тот же Евангелист (Мк. 7, 9) передает предшествовавшие сему слова Господа вполне согласно с записью Евангелиста Матфея: хорошо ли, что вы отменяете заповедь Божию, чтобы соблюсти свое предание? (а у Матфея: зачем и вы преступаете заповедь Божию ради предания вашего? (Мф. 15, 3)). Словом, оба Евангелиста передают слова Господа о заповеди Божией, которую фарисеи и книжники отменили ради соблюдения предания своего.

Спрашивается теперь, какую же заповедь отменили книжники и фарисеи? Конечно, Божию, ибо об этом Господь прямо говорит. Но так как заповедью Божией считается заповедь о почитании родителей и так как только ее отменили книжники и фарисеи (а закон Моисея о смертной казни за злословие родителей не отменяли), то, сопоставляя передачу слов Господа обоими Евангелистами, можно предположить, что Господь сказал так: Ибо Бог заповедал: почитай отца и мать и Моисей сказал: злословящий отца или мать смертью да умрет. Думаю, что при таком изложении слов Господа не будет никакого противоречия в пересказах Евангелистов; да и сторонники смертной казни не будут оправдывать ее ссылкой на кажущееся им одобрение этой казни Самим Господом. Заповедуя любовь к ближним, даже злодеям и врагам нашим, и вменяя нам в обязанность спасать грешников заблудших овец и блудных сыновей, содействуя их самоисправлению, Христос не мог одобрять смертную казнь; ибо казнь эта не ведет грешника к исправлению, не возвращает его в стадо Христово, а напротив, окончательно препятствует ему вернуться в это стадо.

36.

Не сама пища, но дух невоздержания, возникающий от объедения.

37.

Из пределов Тирских и Сидонских Господь пошел к морю Галилейскому через Десятиградие. Если припомнить, что в Десятиградии, стране языческой, Господь исцелил двух бесноватых, из которых одного послал проповедовать, то можно предположить, что Господь не без цели избрал этот путь. Исцеленный бесноватый, несомненно, ходил по всем городам и селениям своей страны Гадаринской и всюду рассказывал, как исцелил его Господь; говорил он, конечно, всем своим и об учении Господа, и о Его заповедях, так как он после исцеления провел у ног Спасителя достаточно времени, чтобы услышать из уст Его принесенную Им на землю истину. Таким образом, можно предположить, что проповедь бывшего бесноватого подготовила в стране Гадаринской почву для выслушания Самого Господа, Которого прежде испуганные жители этой страны просили удалиться. Вот почему Господь и избрал такой, довольно кружной, путь к морю Галилейскому.

38.

Царство Божие, а не Царство Небесное.

ГЛАВА 21. Преображение Господне. Исцеление бесноватого, которого Апостолы не могли исцелить

Преображение Господне

Много знамений, много доказательств Своего всемогущества, Своего Божества, показал Господь Своим Апостолам; но они все еще не имели той сильной веры в Него, какая должна победить мир и победоносно противостоять всем силам ада. Они все еще не могли отрешиться от еврейских суеверий о блистательном Царстве Мессии-Завоевателя; они все еще не могли понять, что Царство Мессии — не от мира сего. Для убеждения их необходимо было особенное знамение, и оно дано было избранным из двенадцати. Через шесть дней после последней беседы с Апостолами Иисус взял Петра, Иакова и Иоанна, тех самых избранных из двенадцати, в присутствии которых совершил воскрешение дочери Иаира, и пошел с ними на гору помолиться.

Евангелисты Матфей и Марк говорят, что это произошло

по прошествии дней шести (Мф. 17, 1; Мк. 9, 2) после последней беседы Иисуса с Апостолами. А Евангелист Лука говорит, что это случилось

дней через восемь (Лк. 9, 28). Противоречия тут нет, так как (по объяснению Златоуста) Лука считал и тот день, в который Иисус беседовал с Апостолами о предстоящей Ему смерти, и тот, в который возвел трех учеников Своих на гору, а Евангелисты Матфей и Марк считали только те дни, которые разделяли эти два события.

Евангелисты не называют гору, на которую взошел Иисус, но предание указывает на гору Фавор, находящуюся в южной части Галилеи. Апостол Петр во Втором соборном послании своем (1, 18) называет ту гору святой.

Из повествования Евангелиста Луки видно, что Апостолы Петр, Иаков и Иоанн, взятые Иисусом на гору,

отягчены были сном, то есть, совершив обычную вечернюю молитву, крепко заснули в то время, когда Иисус молился; так же заснут они и в Гефсиманском саду во время предсмертной молитвы Иисуса.

На вершине горы, в тиши ночной, молился Христос, и взорам Его представилось все совершившееся в эти годы Его проповеднической и чудотворной деятельности, и все предстоящее Ему будущее. Народ еврейский, которому было обещано пришествие Мессии, и с которого должно было начаться спасение рода человеческого, отверг своего Избавителя: руководители этого народа, желавшие видеть Мессию грозным царем-завоевателем, относились к Иисусу сначала с нескрываемым презрением, а затем и с явной злобой; самый народ, увлекавшийся лишь чудесами Иисуса и не упускавший случая воспользоваться ими, считал Его только Пророком; преданность же евреев своим пророкам известна: одних они убивали, других изгоняли. Заглянув в будущее, Христос слышит озлобленные крики облагодетельствованного Им народа:

распни, распни Его! (Лк. 23, 21), видит Себя преданного смертной казни и распятого на Кресте посреди распятых же разбойников. Как Человек, Христос не мог равнодушно относиться к неблагодарности еврейского народа и к предстоящим Ему страданиям; Он, несомненно, скорбел. Но, покорный воле Отца Своего Небесного, Он в молитве, в единении с Богом искал Себе утешения. Молясь, Он постепенно отрешался от всего земного, становился все выше и выше всех скорбей и страданий и, наконец, как бы отрешился от Своего человечества и преобразился в иное, сверхъестественное, божественное бытие: вид лица Его изменился,

и просияло лице Его,

как солнце, одежды же Его сделались белыми, блистающими, как свет.

Спавшие Апостолы проснулись и поражены были необычайным видом Иисуса: среди ночного мрака сиял Христос в Небесной Славе Своей. Со Христом стояли два человека и беседовали с Ним. Апостолы догадались, что это были Моисей и Илия.

По сказанию Евангелиста Луки, Моисей и Илия явились во славе, то есть в ином виде, не в том, в каком обыкновенно бывают люди, живущие на земле. Это явление поразило Апостолов настолько, что они не знали, что сказать, чем выразить свой восторг и удивление; Петр же воскликнул: