Дюна. Первая трилогия - Фрэнк Герберт

— А как у вас зовется такая маленькая мышка, она еще прыгает-?— спросил Пауль, вспомнив забавных скачущих зверьков — хоп, хоп! — в котловине Туоно. Рукой он изобразил шустрые скачки мышей.

В толпе хихикнули.

— Мы называем этого зверька Муад'Диб, — ответил

Стилгар.

Джессика ахнула. Это же было то самое имя, которое называл Пауль, когда говорил, что фримены примут его!.. Внезапно она ощутила страх. Она боялась своего сына — и боялась за него.

Пауль сглотнул. Ему казалось, что он играет роль, уже бессчетное число раз сыгранную в голове… но… и тут были отличия. Ему казалось, что он сидит на головокружительной высоте — многое испытавший, обремененный гигантским знанием… но вокруг, со всех сторон, зияла пропасть.

И вновь вспомнились ему видения легионов, фанатично следующих за черно-зеленым знаменем Атрейдесов, огнем и мечом несущих через Вселенную имя своего пророка — Муад'Диба.

Этого не должно случиться, сказал он себе.

— Так ты хочешь взять себе это имя — Муад'Диб? — спросил Стилгар.

— Я — Атрейдес, — прошептал Пауль и затем, уже громко, сказал: — Негоже мне совсем отрекаться от имени, данного мне отцом. Могу ли я взять себе имя Пауль Муад'Диб?

— Да будет так: имя тебе — Пауль Муад'Диб, — заключил Стилгар.

А Пауль подумал: «Этого в моих видениях не было. Сейчас я поступил по-другому…»

Но он по-прежнему ощущал, что вокруг лежала бездна.

В толпе переглядывались и повторяли:

— Мудрость и сила… О большем и не попросишь… Да, все точно, легенда верна… Лисан аль-Гаиб… Лисан аль-Гаиб…

— Я должен кое-что сказать тебе о твоем новом имени, — обратился Стилгар к Паулю. — Нас порадовал твой выбор. Муад'Диб мудр — он знает мудрость Пустыни. Муад'Диб сам создает для себя воду. Муад'Диб прячется от дневного солнца и выходит прохладной ночью. Муад'Диб плодовит, и племя его умножается на земле. Муад'Диба мы зовем «Наставник юношей». Да, это добрая основа, на которой можно строить свою жизнь, о Пауль Муад'Диб, который среди нас зовется Усул. Мы приветствуем тебя!

Стилгар коснулся лба юноши ладонью, затем обнял его и прошептал: «Усул».

После Стилгара подошел еще один фримен, также обнял Пауля и тихо назвал его новое имя. Один за другим фримены обнимали его и повторяли:

— Усул… Усул… Усул…

Он уже запомнил кое-кого по имени. Наконец подошла Чани — обнимая Пауля, она прижалась к нему щекой и тоже назвала его новое имя.

Последним к Паулю вновь подошел Стилгар.

— Вот, теперь и ты — бедуин Ихвана и наш брат, — произнес он. Затем в его лицо вернулась обычная жесткость, и он велел: — А сейчас, Пауль Муад'Диб, подгони как следует свой дистикомб! — Бросив на Чани строгий взгляд, Стилгар добавил: — Чани! Мне не случалось еще видеть, чтобы носовые фильтры были у кого-нибудь подогнаны так же скверно, как у Пауля Муад'Диба; кажется, я тебе велел присматривать за ним!

— У меня нет заготовок, Стил, — виновато сказала она. — Разве вот те, что были у Джамиса, но…

— Хватит!

— Тогда пусть возьмет один мой, — предложила она. — Я вполне обойдусь одним фильтром, пока…

— Ничего подобного, — отрезал Стилгар. — Я же знаю, что у кого-нибудь наверняка есть запасные. Эй, у кого-нибудь есть запасные фильтры? В конце концов, кто мы — отряд или шайка дикарей?

Со всех сторон протянулись руки. Стилгар выбрал четыре твердые волокнистые пробки и передал их Чани.

— Подгони их для Усула и сайядины. Откуда-то сзади раздался голос:

— Как насчет воды, Стил? Вот у них там литраки в рюкзаке-то…

— Да, Фрок, я помню твою нужду, — кивнул Стилгар и взглянул на Джессику. Та кивнула. — Вскройте один литрак и распределите между нуждающимися, — распорядился Стилгар. — Хранитель Воды… где Хранитель Воды? А, вот ты где. Шимум, отмерь сколько надо. Не больше, смотри. Вода — дар сайядины, в сиетче мы расплатимся с ней по полевым расценкам, за вычетом платы за переноску.

— А что такое «полевые расценки»? — спросила Джессика.

— Десять к одному, — ответил Стилгар. — Но…

— Ты поймешь еще, что это мудрое правило.

В глубине толпы фримены, шурша одеждами, обернулись: раздавали воду.

Стилгар поднял руку — наступила тишина. —

— Что касается Джамиса, — сказал он. — Приказываю провести полный обряд. Джамис был нашим товарищем и братом по Ихван-Бедуину. Нельзя отвернуться от того, кто доказал нашу удачу в поединке тахадди. Я сам поведу обряд… на закате, когда тьма покроет его.

Пауль, услышав эти слова, ощутил вдруг, что вновь проваливается в бездну… в «слепую зону». Тут не было прошлого, не было будущего… кроме… кроме… да. Где-то впереди по-прежнему вилось черно-зеленое знамя Атрейдесов… сверкали окровавленные клинки джихада над легионами фанатиков.

«Этому не бывать, — сказал он себе. — Я не могу допустить этого».

~ ~ ~

«Господь сотворил Арракис для укрепления верных».

В царящем в пещере молчании Джессика слышала, как скрипит песок на каменном полу под ногами фрименов. Издали доносились птичьи крики — Стилгар уже объяснил, что это перекликаются его часовые.

Со входов в пещеру уже сняли пластиковые клапаны-герметизаторы. Джессике было видно, как ползут по карнизу у входа и по котловине внизу вечерние тени. Чувствовалось, как уходит день, унося сухую жару. Она знала, что скоро ее тренированное восприятие даст ей чувство, которое, несомненно, есть у фрименов, — умение ощущать малейшие колебания влажности воздуха.

Как поспешно они застегнули дистикомбы, едва открыли вход!

В глубине пещеры кто-то затянул ритуальный распев:

Йдхар ракх хэ,Аур йдхар хи джарэн хэ!..

(Джессика перевела про себя: «Вот пепел; и вот корни!»)

Начался погребальный обряд.

Она смотрела на арракийский закат, разложивший в небе свой многокрасочный пасьянс. А ночь меж тем уже принялась потихоньку выпускать из-под дальних скал и дюн темные щупальца теней.

Жара, впрочем, все еще обволакивала пустыню.

Эта жара заставила ее вновь подумать о воде — и о том, что, как она увидела, эти люди научились чувствовать жажду лишь тогда, когда они могли себе это позволить.

Жажда.

Она вспомнила озаренные луной волны каладанского прибоя, сбрасывающие на скалы свои пенные одежды… вспомнила о напоенном влагой ветре. А сейчас ветерок, теребивший складки ее одежд, опалял открытую кожу лба и щек. Новые носовые фильтры мешали — она еще не привыкла к ним; а трубка, сбегающая по щеке в дистикомб, унося собранную фильтрами влагу дыхания, не давала забыть себя — раздражала.