Полшанса - Глеб Силаев

class="p1">Правда недолго, так как её почти сразу откинуло пинком в живот. Второй мужик из компании, с роскошной шевелюрой белых длинных волос, оказался более расторопный и выхватил длинный нож. Несколько раз полоснул им воздух. Не попав, он сделал выпад. Попал. Только не по цели, а в захват.

Схватили его за его роскошные патлы. Он несколько раз поближе познакомился со столешницей. Дальнейшее знакомство прервала местная полиция, начавшая разгонять абсолютно всех по углам.

— Продолжим. — Повернулся я обратно к собеседнику. — Сколько стоит наин и магическая хрень в магазине.

— Наин в зависимости от насыщенности. От семи до двадцати деревянных. А магическая хрень в зависимости от того, что тебя интересует. Сам я от этих штук стараюсь держатся подальше. Вот ещё что, не скупись пользоваться идентификацией. Нур тут единственный торговец. Из-за своего сучьего характера она не прочь нагреть даже своих, втюхав какой-нибудь хлам. Те, кто сидят за стенами и не получают ОС, к ней вообще не суются.

— С ней можно договориться?

— Если ты не из ближнего круга, то вряд ли. Говорю, пользуйся идентификацией.

— У меня не осталось распознаний.

— И в чём проблема? ОС ещё не успел израсходовать?

— Допустим. Как мне это должно помочь?

— Когда у тебя заканчивается идентификация, выбери предмет и попытайся его распознать. Система предложит распознать взамен на ОС. Стоимость будет зависеть от твоего текущего уровня. Чем выше уровень, тем больше плата.

— Почему система не рассказывает о таких важных вещах сразу? — Вопрос скорее был риторическим, но Крысарий ответил.

— Всё дело в твоей ценности для системы. Выше уровень, больше выполненных заданий — растущая ценность. Постепенно она будет давать больше информации, добавлять дополнительные вкладки, облегчающие понимание окружающего мира, а награда станет жирнее.

— Ясно. Нур принимает только деньги или бартер тоже возможен?

— Возможен. Когда вернёшься сюда в следующий раз, захвати морфий, марганцовку и нашатырный спирт, и чем больше, тем лучше. Они тут в большой цене.

— Морфий понятно зачем. И лекарство, и развлечение. А марганцовка и нашатырь зачем?

— Марганцовка везде в ход идёт: обеззаразить воду, проявить ядовитую или токсичную дрянь, освежить протухшее мясо, кожу размягчить перед выделкой и другое. А нашатырь — это суперсредство против шурдов. Видел, какие у них носяры? Одной разбитой мензурки хватит, чтобы они на десять метров к тебе не подошли.

— Кстати о шурдах. — Я замолк, провожая взглядом вытаскиваемых на улицу дебоширов. — Почему мы им интересны?

— В каком смысле?

— Почему они трахают людских женщин? — Крысарий не ответил, делая несколько больших глотков.

— Может спросишь о чём ни будь другом.

— Нет. Вопрос задан, и я хочу получить на него ответ. Я понимаю, почему они нас убивают, понимаю, зачем они берут людей в плен, даже пытки легко объяснить. Но почему они имеют такое влечение. Ведь наши женщины для них как обезьяна для человека, ничего привлекательного.

— Их это не волнует. — Тихо произнёс Крысарий. — Ты знаешь, что они делают?

— Знаю. Но не знаю почему.

— Есть две причины. Первая — шурды как вид очень слабы, их раса — это раса рабов. Они слабы и трусливы, чтобы не могли сопротивляться воле хозяев, они мелкие и незаметные, чтобы не отвлекать взор на себя, они глупы, чтобы не осознали своего положения. Вторая же причина — это их тело.

— Тело?

— Да. В шурдском обществе идёт значительный перекос в сторону мужского населения. У них самки рожают сразу по пять-семь детёнышей. И лишь каждая четвёртая способна пережить хотя бы свои первые роды. Их бывшие хозяева, когда их создавали, оставили им возможность плодится, но сделали её крайне опасной, для того чтобы был ещё один поводок контроля. Ведь только от хозяев зависело, сколько и кого будет в популяции. Но, как видишь, это всё равно не помогло.

— А возможность скрещиваться с другими видами им ради смеха оставили.

— Насчёт этого не знаю. Из выше сказанного можешь сам догадаться, почему им так интересны человеческие женщины.

— Кровосмешение. Они получают часть набора человеческих генов для преодоления своих врождённых дефектов. И чем больше человеческой крови вольётся в их расу, тем будет лучше. А человеческие мужчины им не подходят из-за того, что шурдских самок им самим не хватает. Но…хммм…не сходится.

— О чём ты? — Довольно быстро, трезвее спросил Крысарий.

— Это справедливо как общая цель, как благо для всего общества, как задел на будущее, на далёкое будущее. То есть подобное должно волновать шурдских лидеров, но не как рядовых особей. По логике, как я уже сказал, человек физически не должен их привлекать, мы принадлежим к разным видам. То есть процент насилия в плену должен быть минимален.

— Тут как раз всё просто. — С грустью и злобой усмехнулся Крысарий, вновь опрокидывая в себя содержимое кувшина. — Шурды тупые! — Констатировал он, ударяя о стол.

— И что это должно объяснить? — Спокойно спросил я, смотря на треснувший кувшин в руке собеседника.

— Однажды, на моей третьей или четвёртой вылазке за съестным меня прикрепили к разведгруппе и отправили на опушку леса возле границы города. Там мы увидели пяток шурдов, они поймали какую-то животину, похожую на козу, только с короткой шерстью. Вставили меж задних копыт палку, привязав к дереву, и начали по очереди пристраиваться сзади.

— Может тебе хватит? — Перебил я увлекательнейший рассказ.

— Думаешь, я вру?!

— Да, именно так я и думаю. Быть может шурды и дикари, но всё же у них есть подобие общества, а значит и нормы существуют. А то, что ты описываешь, больше похоже на бред неумелого писателя с проблемами в личной жизни.

— Подожди. Эй, Грик! Птьфу, Грак! Мля, Гряк! — развернувшись на лавке, Крысарий махнул кому-то рукой. Поняв, что на него не смотрят, он засунул грязные пальцы в рот, оглушительно свистнул. — Эй, пень старый! Да, да, да ты, иди сюда!

К нашему столу подошёл мужчина, весь седой, но вполне крепкий и жилистый.

— Ну, чего тебе, пьянь? — С явной брезгливостью посмотрел тот сначала на Крысария, затем на кувшин в его руке.

— Помнишь тот случай с шурдами и козой в одну из наших первых вылазок?

Вопрос седому явно пришёлся не по душе, и он резко развернулся, но Крысарий успел поймать край его жилетки.

— Просто скажи — помнишь?

Тяжёлым взглядом посмотрев на меня, он отозвался.

— Помню.

— И то, что они там делали со зверушкой, правда?

Седой вырвал всё ещё зажатую жилетку из рук Крысария.

— Знаешь, куда ты можешь пойти…

— Знаю, знаю, туда и пойду. Просто скажи, правда то, что я говорю, или нет.

Ещё один тяжёлый взгляд на меня.

— О произошедшем