Русская революция. Политэкономия истории - Василий Васильевич Галин

Кр. 2. Южнорусские республики 1917–1918 гг. на карте Российской империи 1914 г.

В итоге суверенитет Центральной рады, по образному выражению Троцкого, ограничивался комнатой, занимаемой в Бресте[2061]. Тем не менее, 27 января (9 февраля) Германия подписала с Центральной радой сепаратный Брестский мир. «Особенностью этого мира, — отмечал немецкий историк Ф. Фишер, — было то, что он был совершенно сознательно заключен с правительством, которое на момент подписания не обладало никакой властью в собственной стране. В результате все многочисленные преимущества, которыми немцы владели лишь на бумаге, могли быть реализованы лишь в случае завоевания страны и восстановления в Киеве правительства, с которым они подписали договор»[2062].

«Украинское правительство» было «одной фикцией», подтверждал М. Гофман, но «мы во всякое время могли силой оружия поддержать и водворить его на Украине»[2063]. Этот факт подтвердила сама Центральная Рада, обратившись «с телеграммой о помощи» к австро-немецким войскам, и 1 марта, благодаря, по словам В. Винниченко, «германским тяжелым орудиям»[2064] («не менее 30 германских дивизий», «в ходе упорных боев с войсками русских большевиков»[2065]), Центральная Рада вернулась в Киев. В начале марта немецкие войска вступили в Екатеринославль, 13 марта заняли Одессу, 7 апреля — Харьков, 28 апреля — Луганск, 30 апреля — Крым.

Возвращение националистов сопровождалось волной дикой садистской жестокости направленной, как против деникинских добровольцев, так и большевиков. Свидетели событий вспоминали: «Кошмар этих киевских трупов нельзя описать. Видно было, что раньше, чем убить, их страшно, жестоко, долго мучили. Выколотые глаза; отрезанные уши и носы; вырезанные языки, приколотые к груди вместо георгиевских крестов, — разрезанные животы, кишки, повешенные на шею; положенные в желудки еловые сучья. Кто только был тогда в Киеве, тот помнит эти похороны жертв петлюровской армии». «Много было убито офицеров, находившихся на излечении в госпиталях, свалочные места были буквально забиты офицерскими трупами…»[2066]. Аналогичные свидетельства зверств петлюровцев приводил Российский Красный Крест[2067].

«Медовый месяц» УНР закончился 26 апреля, когда немцы разогнали Центральную Раду. Причина этого, по словам немецкого историка Ф. Фишера, заключалась в том, что Раде «не удалось ни создать сколько-нибудь дееспособную армию, ни установить функционирующую административную систему, ни укрепить свою опору и репутацию в стране… На Украине, воцарился хаос… «Нынешнее украинское правительство, — приходили к выводу германские эксперты, — ни что иное, как клуб азартных политических авантюристов (держащихся на «немецких штыках»), которые полагают, что сделают нечто великое»»[2068].

Конкретная причина разгона Рады заключалась в том, пояснял ген. Э. Людендорф, что «украинское правительство оказалось не в состоянии успокоить страну и поставлять нам хлеб»[2069]. «Германия не могла прокормиться только одним своим хлебом и нуждалась в подвозе…, — пояснял Людендорф, — Без украинских поставок голод был неизбежен, даже если бы наш государственный строй остался незыблемым… На Украине надо было подавить большевизм и создать там условия для извлечения военных выгод и вывоза хлеба и сырья»[2070]. (Согласно Украинскому Брестскому миру, который в Вене вошел в историю, как «хлебный мир»[2071], Украина обязалась в первой половине 1918 г. поставить в Германию и Австро-Венгрию 60 млн. пудов хлеба, 2 750 тыс. пудов мяса, 400 млн. штук яиц, другие сельхозтовары и промышленное сырье[2072].)

При поддержке землевладельцев и промышленников немцы создали гетманскую власть (диктатуру) во главе с П. Скоропадским. И «хотя Украинская держава была объявлена суверенным государством, но немецкая рука была видна во всем, и впечатление было таково, — вспоминал К. Глобачев, — что вся Украина завоевана и оккупирована немецкими войсками… Всякому было ясно, что режим держится, пока на ее территории немецкие штыки…, правительство гетмана не в состоянии было принять курс твердой, определенной политики. Правительство гетмана и он сам находились все время в области политических шатаний…, ясно было для всякого, что гетманская Украина с уходом немцев разлетится, как карточный домик»[2073].

«Центральная Рада кроме наших войск не имеет за собой никого, — подтверждал «создатель» независимой Украины ген. М. Гофман, — Как только мы уйдем, все пойдет насмарку»[2074]. Основные противоречия, подрывавшие власть гетмана, заключались в том, что правительство П. Скоропадского, прежде всего, представляло интересы имущих классов и немецкой армии[2075], против которых выступало крестьянство. Его сопротивление выразилось в том, отмечал М. Гофман, что на Украине «у крестьян хлебных запасов на 2–3 года, но никто не хочет ничего продавать»[2076]. Результатом стало усиление продовольственных реквизиций и карательных экспедиций, направленных на выполнение обязательств Украины по ее Брестскому миру.

Один из примеров подобных реквизиций приводил меньшевик А. Мартынов: «в местечко въехал австрийский карательный отряд. Он сейчас же потребовал, чтобы население в течение двух часов принесло в штаб 300 000 руб. контрибуции. Местечко контрибуцию внесло своевременно. Тем не менее, австрийцы в течение нескольких часов обстреливали его из орудий в карательном порядке. Затем началась расправа с селом: солдаты ходили по селу, и с чисто немецкой аккуратностью поджигали каждый второй дом. Сжегши таким образом 240 крестьянских дворов, австрийцы выгнали на площадь все население местечка и села и на его глазах повесили 10 человек, в том числе несчастного отца накануне обезглавленного студента и одного семидесятилетнего старца, у внука которого найдено было ружье»[2077].

«В Украине почва для возбуждения крестьян против помещиков была прекрасно подготовлена оккупационными немецкими войсками, — приходил к выводу В. Воейков, — так как «обер-коммандо» отлично поняло, что выкачивать из Украины необходимые Германии «лебенс-миттели» будет возможно только при существовании помещичьих хозяйств, немецкое командование, войдя в Украину, восстановило в правах помещиков и учинило расправы над разграбившими имения крестьянами. Это обстоятельство и послужило подготовкой масс для обращения их в петлюровцев и последователей всевозможных «батек»»[2078].

Наиболее известный из них Н. Махно признавал, что стихийная движущая сила, вынесшая его на поверхность, вызрела именно во время правления Скоропадского: «Революция на селе принимает явно противовластнический характер… В этом залог того, чтобы вновь организовавшаяся Украинская шовинистическая власть в Киеве останется властью только для Киева. Крестьянство за ней не пойдет, а опираясь на отравленный и зараженный властническими настроениями город, она далеко не уйдет»[2079]. Часть крестьянства пошла за сеющими анархию, отрицающими и правых, и левых батьками типа Махно. Другая часть обратилась за помощью к русским большевикам:

Во время гетманской Украины, вспоминал П. Милюков: «Настроение народных низов в Киеве было определенно большевистское… Не лучше, если не хуже, было настроение сельских масс, подвергшихся усиленным денежным взысканиям при содействии германских войск за учиненные аграрные бесчинства»[2080].

Наглядным отражением