Энциклопедия шокирующих истин - Валерий Гитин

Впрочем, здесь нужно сделать одну оговорку. Самый своенравный, самый жестокий помещик-крепостник непременно кормил своих рабов и ему бы попросту не могла прийти в голову вероятность иных взаимоотношений с ними хотя бы потому, что она нелогична, неприродна. Когда же возникала угроза банкротства, он либо продавал рабов, которых не мог прокормить, либо продавал часть своих угодий, но так или иначе никакая Салтычиха не сказала бы своим рабам! «Потерпите еще пару месяцев… не ешьте…»

Но вот в конце XX века на востоке цивилизованной Европы президенты и правительства целого ряда постсоветских государств спокойно произносят подобные слова, обращаясь к свободным гражданам, которые по нескольку месяцев (иногда и лет) не получают заработную плату, причем это преподносится не как чрезвычайное происшествие (длящееся годами), а как нечто вполне естественное, но несколько… досадное. Примерно так. И при всем этом от граждан требуется неукоснительное исполнение их служебных обязанностей…

Куда там этой взбалмошной Салтычихе…

А ведь еще в раннем детстве цивилизации возникли деньги как эквивалент труда и прочих ценностей, и других трудовых отношений (за исключением натуральной оплаты) человечество никогда не знало. По крайней мере, до последнего времени.

А может быть, это время действительно последнее?

Странно как-то: часы все изящнее, а время почему- я то все опаснее.

Элиас Канетти

Время уничтожает ложные мнения, а суждения природы подтверждает.

Марк Тулий Цицерон

Всякая цивилизация обречена, если она попирает законы Природы.

Очевидно, что если человек не свободен либо если решения, принимаемые им в каждый данный момент, или даже его колебания определяются какой-нибудь материальной вещью, существующей вне его души, то действия его выбора не являются чистым актом духовной субстанции, ее первичной способностью. Тогда не будет ни добра, ни зла как понятий, находящих свое обоснование в разуме человека…

Дени Дидро

Еще на самой заре своего развития цивилизация выработала фиксированный характер взаимоотношений между людьми, с одной стороны, не ущемляющий свободы действий человека, с другой — ограничивающий те его действия, которые могут нанести ущерб как отдельным людям, так и обществу в целом.

Но законы создают люди. И приводят их в действие тоже люди. От соответствия уровня мышления этих людей уровню общественных отношений в немалой мере зависит такое понятие, как «цивилизованность общества». А люди есть люди, тем более судорожно вцепившиеся в кормило власти…

Император законом ограничил безобразные траты кандидатов и позорные подкупы; он также распорядился, чтобы они треть своего состояния поместили в земельных владениях, считая безобразием, что лица, домогающиеся государственных должностей, рассматривают Рим и Италию не как отечество, а как гостиницу или стойло для приезжающих. Итак, кандидаты стекаются и наперерыв покупают все, что продается…

Плиний Старший

Иногда случается, что и порядочный человек становится законодателем.

Кип Хаббард

Хорошего правителя справедливо уподобляют кучеру.

Козьма Прутков

Были когда-то и вы рысаками,И кучеров вы имели лихих…

Но, в отличие от лошадей, не имеющих права выбора, люди сами впряглись в повозку (ими же сработанную), которую назвали государством, и сами стали сажать на козлы лихих кучеров, а те, войдя во вкус, стали нещадно погонять их… Куда? Говорили (да и сейчас говорят), что к прогрессу.

Идите и идите по лестнице, которая называется цивилизацией, прогрессом, культурой — идите, искренно рекомендую, но куда идти? право, не знаю. Ради одной лестницы этой стоит жить.

Антон Чехов

Ave, Caesar (imperator)! Morituri te salutant!

Здравствуй, Цезарь (император)! Идущие на смерть приветствуют тебя!

Это часто и с удовольствием цитируемое латинское изречение во времена детства цивилизации произносилось гладиаторами при выходе на арену.

Едва зародившийся в Элладе театр по ходу развития цивилизации модернизировался в кровавые зрелища, во время которых десятки тысяч добропорядочных граждан, жуя бесплатный государственный паек, наблюдали смертельные бои между теми, кому не повезло стать добропорядочными гражданами.

Воинственный народ не должен отказываться от принесения в жертву людей, если это представляет собой яркое зрелище. Рим был владыкой мира, пока римляне любили такие спектакли, и погрузился в упадок, а затем в рабство, когда вошла в моду христианская мораль, согласно которой грешно любоваться убийством людей.

Донасьен-Альфонс Франсуа де Сад

Что ж, дети во все времена были естественно жестоки, и детство цивилизации не является исключением из этого правила.

Мужчины азартно играли в войну, совершенствуя свои боевые игрушки, а женщины — то в дочки-матери, то в сладкую забаву воинов. Некоторые из них ухитрялись играть в то и другое одновременно.

А все вместе они — совсем как дети, которые одушевляют вся окружающее их и разговаривают с куклами, деревьями и облаками — верили в богов любви, вина, торговли, войны и вообще всего, что явилось строительным материалом для их цивилизации.

Но именно она, цивилизация, поставила каверзный вопрос: «Если боги действительно существуют, то почему их никто и никогда но видел?». Ребенок призадумался, смутился этим вопросом и решил сделать предмет своего обожествления зримым, конкретным, говорящим, которого можно цитировать и силой авторитета которого можно подчинять себе других…

Так во всех трех основных очагах цивилизации возникли человеко-боги: на дальнем Востоке — принц Сиддхартха Гаутама, он же Будда; в регионе Средиземноморья — Иисус Христос, а на Среднем Востоке — пророк Мухаммед (Магомет).

Детский наивный восторг начал отступать перед непреклонным максимализмом юности.

Заигравшееся в боготворческие игры человечество в какой-то момент спохватилось, усмотрев в едином Боге угрозу духовного тоталитаризма, а в его догматах — явный откат от и без того хрупких завоеваний своей цивилизации…

Ненависть к ним (христианам) была всеобщей и несомненной, доказательством чему служит их позорная смерть: их одевали в шкуры диких зверей и бросали собакам или привязывали к крестам, где оставляли умирать медленной смертью, или сжигали заживо, будто вязанки хвороста, чтобы освещать улицы. Нерон с удовольствием предоставлял свои сады для этих спектаклей. Часто, смешавшись с толпой или сидя в колеснице, одетый конюшим, он наблюдал эти зрелища. Ему доставляли удовольствие казни христиан, он и сам принимал в них непосредственное участие…

Корнелий Тацит

Но менее взбалмошные, чем Нерон, властители и Рима, и всей Европы (равно как и властители Востока) рассмотрели в единой вере и невиданно крепкие вожжи, и хлесткий кнут, и светонепроницаемые шоры, столь необходимые для их кучерской деятельности, так что юность цивилизации продолжала свой путь в жесткой упряжке единобожия.

Ранее гонимое в Европе христианство властно заявило о своем всеохватывающем праве владения, обосновывая его прогрессивным стремлением цивилизации обуздать языческую дикость.

Так, в 988 году князь Владимир собрал киевлян на берегу Днепра, а затем — при помощи копий своих воинов загнал их в воду Днепра и окрестил. А тех, кто упорно продолжал собираться в языческих капищах для поклонения древним богам, безжалостно рубили мечами…

Имейте веру Божию. Ибо истинно говорю вам: если кто скажет горе сей «поднимись и ввергнись в море» и не усомнится в сердце своем, но поверит, что исполнится по словам его, — будет ему, что ни скажет.

Иисус Христос

А тех, кто не имел «веру Божию», ожидало примерно то же, что первых христиан при Нероне.

Где было больше всего так называемой — «положительной религии», всегда было меньше всего нравственности.

Иоганн Готфрид Зейме

Все религии основывали нравственность на покорности, то есть на добровольном рабстве.

Александр Герцен

Материальная культура на этой ступени цивилизации развивалась в основном за счет новых видов вооружения (арбалет, затем огнестрельное стрелковое оружие и артиллерия) и орудий пыток — подлинных шедевров технического творчества, широко применявшихся в деятельности церковной инквизиции.

Нет ничего сокровенного, что не открылось бы, и тайного, что не было бы узнано.