"Эти заманчивые сокровища дракона" - Михаил Исхизов

- Удачи тебе рыцарь и победы над драконом, разрази его гром! - совершенно искренне пожелал Каланту Бахаррак.

- И тебе удачи, Бахаррак. Вылечишь руку, найди меня, и мы с тобой сойдемся в кулачном бою, - предложил рыцарь.

- Непременно найду, разрази тебя гром! - опять же искренне обещал варвар.

"Ты только дракона убей, а тогда уж я тебя непременно найду, клянусь богиней Шазурр Кровавой, Свирепой и прекрасной в гневе своем, - мысленно продолжил он. - И сделаю тебя рабом. Ни у кого из варваров нет рыцаря-раба. А у меня будет. Тебя я сделаю рабом, принцессу рабыней, а магу отрублю голову. Сам отрублю, Древогрызу не дам. И монаху отрублю, и эльфу тоже. Вот сколько их набралось: Тихоне и козе тоже надо головы отрубить..."

- Так я пошел...

И Бахаррак, не оглядываясь, направился в чащу, чтобы выйти на дорогу, которая вела к поляне, где он оставил обоз под охраной Худрага и молодых воинов. Там должна собраться Орда. Где же еще собираться, разрази ее гром, если не возле обоза. Верный раб Катык, придерживая длинный меч, побрел за Бахарраком.

Воины жевали полусырое, обожженное на костре, мясо и, не отрываясь, смотрели на Крроба. Они впервые видели варвара, который встретился с кхеммами-оборотнями, и остался после этого живым.

Нос у Крроба распух и стал похож на небрежно выпеченную в золе лепешку, левая щека в глубоких царапинах, правый глаз заплыл, губы разбиты. Дышал он осторожно и после каждого глубокого вдоха морщился от боли в боку. Но Крроб старался сидеть прямо, надменно задрав голову, и смотрел на соплеменников взглядом усталого героя: гордо и покровительственно. Он теперь был не просто варваром, а воином, о подвиге которого будут рассказывать в каждой Орде, в каждом племени. Все понимали это, и Крробу, хотя он и не был назиром, дали самый большой и самый вкусный кусок: мосол, покрытый толстым слоем мяса и жира, бедренную кость оленя. Крроб держал ее в правой руке, как боевую булаву назира, как символ власти. Держал, но не ел. Не до еды ему было сейчас. Он купался в лучах славы и умножал эту славу рассказом о своих подвигах. Говорил Крроб неторопливо. Давал варварам возможность оценить каждое свое слово, восхититься и позавидовать подвигу, который он совершил.

- Глаза у них круглые и светятся красным огнем. Никто не может смотреть в эти глаза, в них таятся ужас и смерть. Кто посмотрит в красные глаза кхемма, тот окаменеет. А зубы желтые и большие, больше чем у самого крупного змеекота. Над верхней губой выступают клыки, и с них капает зеленая ядовитая слюна. На руках у кхеммов острые когти, измазанные черной могильной землей, а одежда красная от крови...

- Много их было? - осмелился кто-то прервать рассказчика.

- Много... Но сколько - я не могу сказать. Мне было не до того, чтобы считать их.

Варвары согласно закивали: когда нападают кхеммы-оборотни, кто же станет их считать. Кхеммы - это страшная смерть.

- Они целой сворой вывалились из-за деревьев... - Крроб оглянулся на темнеющий невдалеке лес. Многие варвары тоже оглянулись: не выбегают ли из леса кровожадной стаей красноглазые кхеммы? И почувствовали облегчение: из леса никто не выбегал, ни оборотни, ни какая-нибудь другая нечисть.

- А я оборотней не боюсь, - сообщил Древогрыз и положил секиру себе на колени. - Чего их бояться?

На слова Древогрыза никто внимания не обратил. И Крроб тоже не прервал свой рассказ.

- Они бежали и громко хохотали, радуясь, что будут рвать нас на части, пить нашу кровь...

- Оборотней надо рубить топорами, - снова вмешался Древогрыз. - Против хорошего топора никакой кхемм не устоит.

Крроб будто и не слышал Древогрыза, хоть тот и был тагаром. Для Крроба настало время славы. Ненавистного зануду и мучителя Худрага убили кхеммы, нет больше Худрага, а Древогрыз теперь ему не указ. Крроб был уверен, что сам скоро станет назиром Орды.

- От их смеха застывает кровь, - продолжил он. - Мы замерли там, где каждого из нас застал этот страшный хохот. Я хотел подняться, но ноги отказали, они не послушались меня. Я хотел схватить меч, но рука не поднялась, не было сил. Хохот у кхемов колдовской. От их хохота даже время останавливается.

- А как вы освободились от колдовства? - спросил кто-то с другой стороны костра.

- Худраг... Худраг нас спас. На него смех кхеммов не подействовал.

- Худраг сильный колдун. Он из старого времени. Хранитель Традиций... Тогда колдунов было много, - подсказал Кипс Кривозубый.

- И топором хорошо рубил, - опять вылез Древогрыз, которому не нравилось, что все слушают какого-то Крроба. - Ему хоть кхеммы, хоть монахи, хоть рыцари - он всех рубил.

- Худраг как увидел, что кхеммы к нам бегут, вскочил и призвал на помощь нашу покровительницу, богиню Шазурр Кровавую, Беспощадную и прекрасную в гневе своем.

Варвары опять согласно закивали. Если богине Шазурр Великой, Ужасной и прекрасной в гневе своем, приносить хорошую жертву, она всегда поможет. А против оборотней особенно. Отступников-кхеммов богиня Шазурр ненавидит.

- Тут нас сразу и отпустило. Чувствую - руки, ноги слушаются, и страх исчез. Хотя на сердце неприятно.

Крроб облизнул потрескавшиеся губы и помассировал левой рукой сердце, показывая этим, что осадок от страшного смеха оборотней остался до сих пор.

- Если на вас кхеммы-оборотни набегут, сразу зовите богиню Шазурр Кровавую, Беспощадную и прекрасную в гневе своем, - посоветовал Кипс Кривозубый. - Успеете позвать - ваше счастье. А нет - они вас порвут на части, и выпьют вашу кровь.

- Дальше, дальше что было? - спросил Усатая Харя.

- Дальше... Я же говорю, отпустило нас. Вскочили мы, кто секиру схватил, кто меч. Едва успели, потому что тут и навалились на нас кровожадные оборотни всей сворой.

Крроб покачал головой и помолчал, позволяя остальным представить себе, как это было, когда оборотни навалились на отряд.

- Потом, сами знаете, в хорошем сражении, смешалось все. Кхеммы нападают, мы отбиваемся, потому что нас всего пятеро, а оборотней много. Больше всего кхеммов на Худрага навалилось. Он секирой машет, отрубленные головы летят, руки, ноги, а они на него наседают, наседают, его почти и не видно. Только и секирой с оборотнями-кхемами ничего не сделаешь. - Крроб посмотрел на Древогрыза, хваставшегося своей большой секирой, - Если богиня Шазурр, прекрасная, в гневе своем, не поможет, то и секирой ничего не сделаешь. Я это сразу понял. Тут же обещал богине Шазурр Свирепой, Кровавой и прекрасной в гневе своем, что принесу ей в жертву десять черных жеребят, и стал пробиваться на помощь Худрагу. Оборотни рычат, вертятся, прыгают, никак мечом не достанешь. И брызжут зеленой ядовитой слюной. А слюна их, если куда попадет, сразу дыру прожигает... Но я шаг за шагом к Худрагу пробиваюсь. Одного все-таки достал. Я мечом рубанул вот так, - Крроб взмахнул мослом слева направо. Голова у него отвалилась, кровь так и хлынула. А у кхеммов кровь хоть и красная, но следов не оставляет: вытекает и сразу исчезает. У меня одежда вся в крови кхеммов была, а, смотрите, даже следа не осталось.