Источник миров - Генри Каттнер

Но нашел я его не сразу, долго плутая в тумане, подобно призраку, пока не очутился в помещении, напоминавшем поля Элизиума, населенные привидениями. Как-то некстати я вспомнил Улисса, вскрывшего вену на руке, чтобы напоить призраков.

Наконец я увидел пару ног, покрытых веснушками и рыжими волосами. К счастью, пар здесь был еще гуще, чем везде. Я плотно запахнулся в полотенце. По телу прошла дрожь. Наконец обнаружив этого человека, я не знал, что делать дальше, осознавая, что мое решение встретиться с ним основывалось на довольно шатких предположениях. Может, сначала прощупать Кориовла и выяснить его намерения, прежде чем раскрыться?

Кориовл сидел откинувшись на кушетке. Я заметил рядом с ним свободное место и осторожно опустился на гладкую теплую поверхность соседней кушетки, уставившись на тень Кориовла, то проигрывая в уме различные варианты начала разговора, то отвергая их. Пауза затянулась, затем Кориовл пошевелился.

— Это ты, Фалви? — спросил он.

Я ждал этой реплики. Припомнив особенности речи Фалви: слабый, тусклый голос немного в нос, я отважился начать с одного короткого слова:

— Да.

Я затаил дыхание. Очевидно, дебют удался. Кориовл повернулся ко мне и проговорил:

— Расслабься и расскажи мне, что случилось.

Я с удовольствием последовал его совету — откинулся на кушетке. Так удобней было прятать лицо. Однако в мои планы не входило вести беседу самому, я хотел заставить говорить Кориовла.

— Ну — для начала произнес я. Рядом с нами возник чей-то силуэт. Кориовл издал знакомый тонкий смешок и громко сказал:

— Ты слышал историю о Бландусе? Люди хвалили его лошадей, и он стал хвастаться, что хорошо их кормит, даже лучше, чем Иерарх своих, правда, это случается только по вторникам.

Я выдавил из себя вежливый смешок.

Тот, чей силуэт мы видели, споткнулся, выругался и удалился.

Кориовл привстал, подобно призраку в оранжевом саване, и слегка толкнул меня локтем.

— Здесь слишком людно. В конце этой анфилады есть свободная комната. Пошли.

Пока мы пробирались сквозь клубы пара, я вошел в роль Фалви и сказал его голосом:

— Кориовл, что мне делать? — я постарался вложить немного отчаяния в тон вопроса.

— Делай то, что сделал Дом Корби, — ответил Кориовл с убийственной веселостью. — Назови это nolli secundo, и второго заезда сегодня не будет.

Я задумался: действительно ли я хорошо понимаю язык Малеско?

— Для начала я хочу, чтобы ты нашел этого человека из Нью-Йорка, — понизив голос, сказал мой собеседник. — Второе — перестань играть с огнем. Тебе незачем соваться в Земные Врата, пора бы это понять. Это слишком большой риск для тебя.

— Я хотел уничтожить его, — оправдывался я, вспомнив аргументацию Фалви.

— Знаю, знаю. Но, помни, я намерен убить тебя, если ты это сделаешь. К нашему общему счастью, он сбежал. Теперь надо его найти.

— Зачем? — спросил я.

— Ему нужен я, а мне нужен он, — назидательно сказал Кориовл, взяв меня под руку. Он помолчал, а затем добавил: — Сюда. Осторожней!

Он споткнулся и повалился на меня, бормоча извинения.

— Извините, — автоматически произнес я, восстанавливая равновесие.

Кориовл замер на месте. Он молчал и не шевелился. Я не слышал даже его дыхания. Во внезапно наступившей тишине было что-то пугающее. Довольно долго я не мог сообразить, в чем дело, а потом до меня наконец дошло. Эхо моей последней реплики все еще висело в воздухе — я извинился не на языке Малеско. Я сказал это по-английски. Кориовл тихо рассмеялся. От страха у меня помутилось в голове. Почему он смеялся? Я никак не мог понять, в чем дело, и, открыв рот, уставился на силуэт моего спутника. Впрочем, у меня была веская причина заговорить по-английски. Ведь «Осторожней!» Кориовл сказал мне именно по-английски, а не «Segarde», как это звучит на языке Малеско.

Жрец отсмеялся и спросил:

— Вас случайно зовут не Бертоном? — на этот раз сказано было по-малескиански.

Продолжать игру не имело смысла.

— Допустим. А как вы догадались?

— Фалви беседовал с Клиа. К тому же не все жрецы в восторге от Иерарха.

— Я знаком с Клиа?

— Вы знали ее как Лорну Максвелл.

— А-а, — сказал я. — Кто же научил вас говорить по-английски? Фалви?

— Нет, мой отец. Я не очень хорошо знаю английский, потому что отец исчез, когда мне было десять лет. Сюда, пожалуйста, здесь мы сможем хотя бы увидеть друг друга.

Он осторожно пошел вперед, ведя меня под руку.

— Мой Фалви оказался не слишком убедителен, правда? — спросил я, так как был несколько задет этим обстоятельством.

— Напротив, друг мой. Вам удавалось держать меня в заблуждении до тех пор, пока я не дотронулся до вашей руки, — он положил руку мне на плечо. — Если бы вы когда-нибудь брали Фалви под руку, вы бы заметили разницу. Фалви слишком беспокойный тип, к тому же ваша рука в два раза толще. Вы могли оказаться шпионом Иерарха, но у меня были и другие предположения. Кажется, я не ошибся. Вот мы и пришли. Проходите.

Комната была маленькой.

Пока Кориовл закрывал дверь на замок, я разглядывал обстановку, состоящую из двух кушеток, обитых гладким материалом. Здесь не было клубов пара, хотя воздух пощипывал тело так же, как и в других комнатах.

Посередине стоял стол. Под большим экраном на стене располагался ряд ручек настройки с выбитыми на них позолоченными римскими цифрами. Тут я впервые обратил внимание на то, что нигде в Малеско не видел арабских цифр, а только угловатые римские.

Я обернулся и впервые отчетливо увидел лицо Кориовла. На мгновение я остолбенел.

— Дядюшка Джим?! — непроизвольно вырвалось у меня.

Кориовл слабо улыбнулся, ничего не понимая. Конечно, он не был дядюшкой Джимом, но сходство оказалось так велико, что не могло быть простым совпадением. В большинстве случаев рыжеволосые веснушчатые мужчины похожи друг на друга, словно сделаны по какому-то стандарту. Но в данном случае сходство было слишком близким, чтобы довольствоваться этим объяснением.

Я видел так хорошо знакомое мне худощавое лицо с вытянутой челюстью, те же бледно-голубые глаза, те же пряди рыжих волос, прикрывающие низкий лоб. Он выглядел моложе меня на несколько лет. Я быстро сделал в уме подсчеты. Догадка, которая напрашивалась сама собой, сильно поразила меня.

— Как звали вашего отца? — спросил я.

— Джим Бертон, — коротко ответил он. — Мой отец пришел из Рая.

Я тяжело опустился на ближайшую кушетку.

— Вы говорите его звали Джим Бертон и он пришел из Нью-Йорка?