О судьбе и доблести - Александр Македонский

Александр подчинил себе Гирканию и смежные с ней племена. Многие из военачальников, бежавших к Дарию, сами сдались ему. Милостиво обойдясь с ними, он прославился своим милосердием. (2) Вскоре эллинские наемники, служившие в войске у Дария, – было их около полутора тысяч и отличались они своим мужеством – пришли к Александру с повинной, получили прощение и были им зачислены в свои полки с тем же жалованьем.

(3) Пройдя по побережью Гиркании, Александр вторгся в страну так называемых мардов. Отличаясь исключительной силой, они пренебрежительно относились к успехам Александра и не удостоили его почетной встречи. (4) Заняв проходы восьмитысячным войском, они смело поджидали появления македонцев. Царь напал на них; в сражении многие были убиты, остальных прогнали в места непроходимые, (5) страну стали опустошать огнем.

Однажды, когда конюхи, ведшие царских лошадей, несколько отдалились от царя, варвары напали на них и увели лучшего коня. (6) Его подарил Демарат-коринфянин, и он служил царю во всех сражениях в Азии. Не оседланный, он позволял садиться на себя только учителю верховой езды, но, когда на него надевали царскую сбрую, он не подпускал к себе и его; только Александру соглашался он служить и приседал к земле, чтобы ему легче было сесть верхом.

(7) Царь, огорченный потерей такого благородного животного, велел рубить леса и объявить жителям на их языке, что если они не вернут коня, то увидят свою землю вконец опустошенной, население же будет перебито до одного человека. (8) Угрозы эти стали стремительно приводиться в исполнение; перепуганные варвары отдали коня, прислали драгоценнейшие дары и еще отправили 50 человек просить прощения. Александр взял заложниками наиболее видных людей.

Когда он вернулся в Гирканию, к нему явилась царица амазонок, по имени Фалестрида; царствовала она в земле, лежавшей между Фасидой[92]и Фермодонтом. Она отличалась красотой и физической силой и славилась среди своего племени мужеством. Оставив войско у границ Гиркании, она прибыла с 300 амазонками в воинском вооружении. (2) Царь, изумленный необычайным явлением и достойным видом женщины, спросил Фалестриду, что ей надобно.

Она ответила, что желает иметь ребенка: (3) он превзошел всех мужчин своими подвигами, она же выделяется среди женщин силой и мужеством; дитя, рожденное от родителей, которые превосходят прочих людей, конечно, будет первым в мире по доблести. Александр пришел в восторг, принял царицу и, проведя с ней 30 дней, отпустил домой с богатыми дарами.

(4) Теперь Александр решил, что намерения его осуществлены и власть непоколебима. Ему начала нравиться персидская изнеженность и роскошь азийских царей. Сначала он завел во дворце жезлоносцев и поставил на эту должность уроженцев Азии, затем сделал своими телохранителями виднейших персов, в том числе Дариева брата, Овсафра.

(5) Затем он надел персидскую диадему, хитон беловатого цвета, персидский пояс и прочие принадлежности персидского костюма, кроме штанов и кандии. Спутникам своим он дал багряные одежды, и на лошадей надел персидскую сбрую. (6) По примеру Дария, он окружил себя наложницами; их было не меньше, чем дней в году, и они отличались красотой, так как были выбраны из всех азийских женщин.

(7) Каждую ночь они становились вокруг царского ложа, чтобы он мог выбрать ту, которая проведет с ним ночь. Все эти обычаи, однако, Александр вводил очень постепенно, придерживаясь обычно прежних: он боялся раздражить македонцев, но многих, которые упрекали его, ему удалось улестить дарами.

Узнав, что сатрап Азии Сатибарзан перебил оставленных им воинов, сговорился с Бессом и решил вместе с ним идти на македонцев, Александр выступил против него. Сатибарзан собрал войско в Хартаканах: это был самый знаменитый город в тех местах, отличавшийся природной неприступностью. (2) Когда царь подступил к нему, Сатибарзан испугался и его большой армии, и прославленного мужества македонцев.

Поэтому, взяв с собой 2 тысячи всадников, он поскакал к Бессу, чтобы побудить его скорее подать помощь, а остальным приказал бежать на гору, названную… тут было много непроходимых мест и убежищ, удобных для тех, кто убегал от открытого боя.

(3) Приказ этот был выполнен, но царь с присущей ему ревностью энергично повел осаду беглецов, засевших на какой-то высокой неприступной скале, и принудил их сдаться. (4) Затем в течение 30 дней он овладел всеми городами в этой сатрапии и отправился в Гирканию. Там он поселился во дворце Дрангены и дал отдых войску.

В это же время довелось ему совершить дело злое и не соответствующее его благородному характеру. Лимн, один из друзей царя, за что-то упрекал его и, увлеченный гневом, решил составить против него заговор. (2) Был у него любимец Никомах; он убедил и его участвовать в этом заговоре. Тот, совершенный юнец, рассказал об этом деле своему брату Кебалину. Брат испугался, как бы кто-нибудь из участников заговора не раскрыл его царю раньше, чем он сам успеет это сделать, и решил рассказать обо всем Александру.

(3) Придя во дворец, он наткнулся на Филоту и попросил его как можно скорее уведомить царя. Участвовал ли сам Филота в заговоре, не обратил ли он внимания на сказанное по беспечности, но только, придя к Александру, он в долгом разговоре на разные темы и словом не упомянул о сообщении Кебалина. (4) Зайдя к нему, он сказал, что не было подходящего случая для раскрытия этого дела, но что завтра он будет с царем наедине и все ему откроет.

Назавтра, однако, Филота повел себя таким же образом, и Кебалин, боясь, как бы ему не попасть в беду, если донос сделают другие, оставил Филоту в покое и обратился к одному из царских прислужников; кое-что он ему рассказал и просил как можно скорее уведомить царя.

(5) Слуга спрятал Кебалина в оружейной, а сам отправился к царю, в то время мывшемуся, уведомил о сказанном ему и добавил, что он задержал Кебалина. Царь в испуге велел тотчас же схватить Лимна и, узнав все, послал за Кебалином и Филотой. (6) Их обо всем расспросили, дело было расследовано; Лимн покончил с собой, но Филота, сознаваясь в беспечности, отрицал свое участие в заговоре, и Александр поручил судить его македонцам.

Выслушав много речей, македонцы приговорили к смерти Филоту и других обвиненных вместе с ним. Среди этих последних находился и Парменион, считавшийся первым другом Александра. Его не было в это время при дворе, но решили, что весь заговор устроен им с помощью сына, Филоты. (2) Филота под пыткой сознался в заговоре и был вместе с соучастниками казнен по македонскому обычаю, так же как и линкестец Александр.