Сизая цекропия - Вика Соколова

— Ха, что? — Алекс сорвалась, у нее началась истерика. — Ты настолько самовлюбленный ублюдок, что не можешь убить меня, пока твое имя не станет моими последними словами?! Да что ты?..

— Отвечай! — зарычал он низким нечеловеческим голосом, который пробрал аж до самых костей.

— Т-тана-ос, — тихо выдавила из себя Алекс, вспомнив имя из контракта.

— Неверно, — резко бросил он, застав ее врасплох. — Вот еще одна подсказка: ты принадлежала мне задолго до того случая на мосту. Там мы встретились не впервые. Я выбрал тебя в тот день. — Голос его стал холодным, как смерть, которую он и привел с собой. — Ребенка, из-за которого мой план рухнул. Ребенка, из-за которого я все потерял. Ребенка, которого я ненавидел все это время. Ребенка, который оступился на мокрой рыхлой земле и упал в реку. Но тебе все равно не удалось сбежать от меня. Я вырвал тебя из лап смерти и теперь с лихвой верну все, чего ты меня лишила.

— Боже, нет. Ты не можешь, т-ты… — Она давилась собственными слезами, купаясь в бурном потоке воспоминаний. — Ты… Соанат?

Неожиданно вокруг резко потемнело. И либо на город обрушилась неистовая гроза, либо зрение Алекс дало сбой. Она лишь видела темную зловещую фигуру перед собой, протянувшую к ней свои длинные пальцы, плотно покрытые черной бархатной материей. Ей стало трудно дышать. Нечто, будто пробравшись внутрь, сдавило сердце и принялось его сжимать, выдавливая жизнь. Это конец.

— П-постой, — проскулила Алекс. — У меня хоть был шанс?

— Дорогая, шансов у тебя было даже больше, чем ты могла бы себе представить. Но ты, как послушная овечка, покорно следовала за стадом по намеченному мной пути. И теперь настало время забрать мое творение себе. Для порождения нежити необходима истерзанная и израненная душа, поглощенная тьмой. А для создания могущественного существа… нужно, чтобы в этой душе осталась крупица света.

Последние слова еще долго звучным эхом раздавались у Алекс в голове, а затем она почувствовала, как что-то из самых глубин пыталось выбраться наружу, настойчиво и рьяно. Ее начало тошнить черной вязкой жидкостью, внутри которой что-то шевелилось. Фиолетово-синие бабочки активными взмахами крыльев сбрасывали с себя остатки черни и, освободившись, летели к хозяину. Алекс слабела с каждой секундой. Ее тело покидало бесчисленное множество этих насекомых, которые вскоре слились в один живой огромный кокон, напоминавший чуланного монстра из детский страшилок.

Когда изо рта вылетела последняя бабочка, Алекс безжизненно упала на кровать. Последнее, что она увидела в секундном свете слепящей вспышки молнии — огромный череп рогатого животного, повернутый к осыпающемуся кокону. Кокону, из которого виднелась сизая кожа, блестящая чешуя и так знакомый крылатый головной убор.

— Приветствую, Ранта, — раздался громогласный нечеловеческий голос из черепа. — Нас с тобой ждут долгие века плодотворной работы. И начнем мы ее с создания твоих братьев и сестер…

26 августа в 20:42 у Алекс остановилось сердце.

30 августа белые хризантемы появились на ее могиле.

Шах. Первая, самая сложная и рискованная, часть всеобъемлющего плана завершена. Колесо судьбы замедлило свой ход и безгласно сдвинулось в сторону, ожидая окончания партии. И решающий ход за демоном, первым созданным из человеческой души. И имя ему — «Ранта» — демон истины, ибо он найдет правду даже в самых глубоких уголках вашей души.

Эпилог

Откровение цекропии

Ранта щелкнула пальцами возле ее лица, выводя из шестидневного транса. Дав девушке время прийти в себя, она включила свет и подала ей пузырек с восстанавливающим экстрактом. Но та настолько ослабла от обезвоживания, что демону пришлось самой влить в нее малоприятную зеленую жидкость.

— Так все и произошло. По крайней мере, насколько я смогла вспомнить. Уж очень давно это было. Теперь те события действительно кажутся мне сном или видением, так что извини, если что упустила. Единственное, за что я с уверенностью могу ручаться — детские воспоминания. Тогда мы еще были одним целым… с моей хозяйкой, — неспешно произнесла Ранта ровным низким тоном. — После моего рождения я еще некоторое время не могла прийти в себя: мысли постоянно путались, будто во мне жило несколько человек, каждый со своей историей, воспоминаниями, привычками, желаниями; я испытывала целый спектр эмоций, которые менялись настолько быстро, что иногда я теряла сознание из-за переизбытка чувств. Так происходило «стирание». Как ты знаешь, демоны бесчувственны и безэмоциональны. В большинстве своем. После избавления от такого тяжкого груза, я смогла наконец принять себя. Теперь я не часть кого-то, я отдельное существо со своими целями и задачами. Вся эта история осталась в прошлом. Конечно, поначалу, даже лишенная эмоций и чувств, я все еще вспоминала хозяйку, но… время забирает многое у нас, стирает лишнее. После долгих лет работы люди стали для меня лишь блеклыми сосудами, внутри которых находится то, что может быть нам нужно. Соанат проделал колоссальную работу, создавая нас, всесильную армию. Он нашел прекрасную альтернативу своему провалу. — Она подняла длинный черный коготь вверх. — Нет, провал был не его. Это все люди, которые даже под четким руководством демона не смогли справиться со своей задачей. Но в итоге Соанат все равно стал одним из самых могущественных существ на Земле и за ее пределами. Пусть и другим способом, потребовавшим больше времени, гораздо больше времени. И может, он не обладает силой лично, как планировал изначально, зато у него есть мы — демоны Уник, способные влиять на все живое и неживое. Это, пожалуй, наше главное отличие от других существ, созданных падшим отцом. Как ты уже могла заметить, другие демоны ненавидят нас, ибо мы представляем прямую угрозу и для них самих. Даже их жалкие попытки скрещивания и объединения друг с другом не позволили и на шаг приблизиться к нашей силе. Но, как говорит моя сестра, демоны и не должны любить друг друга. Это абсурд. А особенно в сторону тех, чья сущность олицетворяет хаос и разрушение. В этом вся она. Моя сестра… — Ранта призадумалась, а после сухо произнесла: — Мне до сих пор интересно, демон лжи и блефа намеренно создавался из души дочери Розы? Соанат уже тогда, в больнице, выбрал ее своей следующей целью? — Она заметила удивление на лице оппонента и, оторвавшись от спинки кресла, наклонилась вперед, отчего тяжелая перьевая накидка тихо зашелестела. — Я знаю, что ты уже виделась с сестрой. Из-за наших противоположных способностей ты поняла, что Сотемо — вторая. Прием прошел не так гладко, как ты предполагала, верно?