Спаситель - Екатерина Лесина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Воспользоваться его генетическим кодом! Есть было не обязательно. Культурное значение поедания…
— Все, помолчи… главное, я это сделал. И этих запихнул в капсулы, чтоб не померли. Видишь, сколько добра сотворил? Я и будучи человеком, столько для людей не делал…
— Ты очень самокритичен. Это может быть последствием перенесенной травмы на ранних этапах жизни…
— Это да, — Ирграм откинулся, и кресло послушно изменилось, подстраиваясь под его тело. — Этапы, не этапы. Вся моя жизни — одни сплошные травмы. И новых я не хочу. Потому и говорю, что, может, я того? Пойду себе тихонечко.
— Куда?
— Куда-нибудь… тут совершенно роскошнейшие подземелья… дорога вон есть. Залы…
— Это остатки древнего метрополитена. Он был законсервирован задолго до катастрофы, — Роза смутилась. — Если хочешь, я могу поискать план, правда, часть тоннелей была засыпана, когда начался проект геостабилизации… но я все равно не понимаю.
— Чего?
— Причин. Зачем тебе уходить?
Её иллюзия была плотной, почти настоящей.
— В пустых тоннелях нет живых.
— Мне и неживые сойдут… да и если вовсе никого нет, тоже. Теперь у меня есть свой источник, — Ирграм погладил грудь.
— Что ты там будешь делать?
— Понятия не имею. Что-нибудь придумаю…
— Это лишено всякой логики!
— Роза… вот эти люди, которых я запихнул в капсулы, думаешь, они обрадуются, увидев меня тут?
— Думаю, они будут благодарны, поскольку твое вмешательство не допустило смерти биологических носителей их разума.
Ирграм фыркнул. И рассмеялся.
— Это маги… маги не умеют быть благодарными. И мешекская тварь мелкая. Наверняка попытается подчинить меня. Мальчишка, пара наемников… нет, Роза, там благодарности ждать не след. Скорее уж они объединятся, чтобы прибить меня. Карраго ты видела… двое других не лучше.
Вот не стоило произносить это имя вслух!
Не стоило!
— Если хочешь знать мое мнение, — Карраго возник с другой стороны и не менее реальный, чем Роза.
— Не хочу…
— То твой уход и вправду не имеет смысла… убивать тебя никто не станет.
— С чего бы?
— С того, что в настоящее время это, пожалуй, невозможно… или невероятно сложно. Да и зачем? Ты разумен, мы разумны… разумные существа всегда могут договориться друг с другом.
— Тебе опять от меня чего-то надо, — понял Ирграм. И подумал, что уходить стоило сразу, не затягивая беседу. А теперь Карраго не отстанет.
— Видишь! Ты уже меня понимаешь!
— Чего тебе…
— Немногого… так уж получилось, что возможности мои несколько ограничены, как и не мои… оказывается, проведение полной… реструктуризации Системы требует внешнего участия… координатора.
— А если…
— А если ты решишь покапризничать, то я выведу часть секторов в отдельный локус, стабилизирую там связь и верну тех, кто не капризничает…
Магов надо было жрать раньше.
Сразу, как…
— Ирграм, — Карраго заговорил иным тоном. — Дело не в наших с тобой разногласиях. Все это мелочи. Считай, родственные свары…
— Сомневаюсь, чтобы один родственник мечтал препарировать другого.
— У тебя, подозреваю, никогда не было по-настоящему близких родственников… как бы то ни было, сейчас решается вопрос выживания всего человечества.
Ирграм фыркнул.
— Маги, мешеки… это все части некогда единого народа. И не знаю, сумеет ли он стать снова единым. Или так и будет существовать полюсами. Главное, что Система способна защитить его от внешней угрозы. Закрыть небеса. Не допустить метеориты. Остановить огненный дождь. Помочь справиться с последствиями локальных катастроф, ибо дело не в одном лишь потоке. Он вызывает землетрясения и наводнения, гигантские волны. Разломы земли. Он порождает болезни, а те — в свою очередь эпидемии и голод…
— Еще немного и проникнусь, — проворчал Ирграм. — Ты хочешь, чтобы я спас человечество?
— Принял деятельное участие в процессе. Мы подняли некоторые щиты. Отправлены сигналы с запросами на подключение. Кое-где ответов нет. Почти нигде нет. А четкий внятный отклик с открытым каналом вообще один. И тот не по связям Древних, а, как понял, по каналу Зеркала. И не понятно, сколь долго все продержится. Система орбитальной защиты как-то ответила и даже разворачиваться начала, там, как понял, как раз все сохранилось, только этого мало. Нужна связь, Ирграм, здесь. На планете. А связь оборвана… как нити. Видишь?
Ирграм закрыл глаза, меняя зрение.
— Вижу, — буркнул он. — Нитей много.
— Именно… система полагает, что проблема не в каждом отдельном локусе, но в самом координационном центре. Сбой системы, тот самый, неустранимый изнутри. А если его устранить, хотя бы часть связей восстановится.
— И что я могу сделать?
— Тебе надо открыть панель. Милая дама покажет, какую именно. Достать ключ. Вставить его и повернуть. Ничего сложного!
— Тогда почему ты…
— Я нематериален. Она нематериальна… а те, кто материален, в данный момент времени бесполезны.
— Что будет, после того, как я поверну ключ?
— Нужно будет ввести код доступа. Цаи он известен. Продиктует. Дальше тебе подскажут.
— Не боишься?
— Чего?
— Ну… не знаю… что понажимаю тут чего-нибудь этакого. Глядишь, и тебя уничтожу. По-родственному…
Карраго усмехнулся.
— Знаешь, наверное, эта штука и меня изменила, если мне не хочется больше отрезать твой слишком длинный язык. Да и препарировать не тянет… живых изучать куда интересней. Но нет. Не боюсь. Систему защищали и от случайных гостей. Так что многого ты сделать не сможешь. Потому, если тебя, дорогой коллега, не затруднит…
Все и вправду оказалось просто.
Положить ладони туда, куда указала Роза.
Пережить то ли жар, то ли щекотку. Вытащить ключ, точнее темную палочку с зазубринами, которую надо было вставить в черную же дырочку, возникшую на панели.
Повернуть.
Нажать.
И…
Ничего не произошло.
— Так должно быть? — поинтересовался Ирграм, на всякий случай надавив на палочку снова.
— Нет, — Роза мотнула головой.
— Нет, — сказал Карраго и застыл, упершись пальцами в подбородок. Нахмурился даже, явно раздумывая над произошедшим.
— Нет, — произнес третий, Цаи. Ишь ты, а остальные появятся? Или как?
— Ирграм…
— Что опять? — вот маги — те еще сволочи, чуть слабину дашь, потом не отцепишься. И теперь вот Карраго смотрит презадумчиво.
— Как я понял, ты видишь силовые потоки? От этой точки должен начинаться один. Я его не ощущаю. Но…
—
