Боги и не боги - Кристина Андреевна Белозерцева

Я встала, скинула верхнюю одежду и обувь и обшарила комнату. Ага, а вот и мои вещи. Как на счет скатерти? А-а-атлична! Мы сейчас себе соорудим бутылочку «Кастельвании» и еще немного похихикаем над мужиками. И подождем…

Я оказалась права, Эрик явился побеседовать по душам через полчаса. Был он хмур, сильно нетрезв и в одной простыне на бедрах. Он с размаху плюхнулся на мою кровать, закинув руки за голову, и молча уставился мне в лицо.

– Ну, извини, – развела я руками, закрывая за ним дверь, – в следующий раз буду стучаться. Просто у нас тут кое-что произошло, мы нашли Храм Да Ки Нэ, поймали шпиона, выяснили, что он не шпион, отпустили его и узнали про незадокументированную вдову. Я боялась, что она тебя чем-нибудь острым пырнет. За Вепря.

– Ага, – отозвался он, продолжая сверлить меня взглядом.

– Я ничего не скажу Елене, – немного неуверенно предложила я, инстинктивно не желая подходить ближе.

Что-то в его взгляде настораживало, некстати вспомнилось, что он умеет быть отнюдь не тем очаровашкой, к которому я так привыкла.

– Иди-ка сюда, – не предвещающим ничего хорошего голосом проговорил рыжий, похлопав ладонью по кровати.

Я подошла с большой опаской и села на самый краешек, побаивалась я его временами.

– Что?

– Ты можешь что-то сделать, чтобы вернуть все как было? – медленно спросил он, прижимая палец к своему виску. – До того леса? Ты же шаришь в магии разума.

– Э-э-э…– глубокомысленно протянула я. – Я не знаю. Это тебе скорее к мистикам…

– К мистикам? – тихо переспросил авантюрист. – К каким, нахрен, мистикам?!

Он сел на кровати, схватил меня за плечи и слегка потряс.

– Я извинилась же!

Авантюрист демонстративно разжал руки.

– Эрик, скажи мне, что такого случилось? Ну, влетела по глупости, но что я тебя – без одежды не видела?

Он вздохнул глубоко, успокаиваясь, и чуть отодвинулся, поправляя узел простыни.

– Забавная вещь, принцесска. Эта Клеменсия – вполне. А как старается, чтобы ее не вышибли пинком из замка! Но крышу мне сорвало напрочь, когда я понял, что ты меня видишь, представляешь?

Я осторожно протянула руку и погладила его по растрепанной макушке.

– Тебе просто остро нравится все новое. На тебя же никто никогда так не пялился?

– Вот уж точно нет!

Он обнял меня, притянув к себе, и уткнулся лицом в шею, щекоча кожу дыханием.

– А самое забавное, что я закрыл глаза и увидел твое лицо, прикинь.

«Приятно осознавать, что ты тоже – чьи-то грабли».

– Кусок памяти, в принципе, можно вытащить, – пожала я плечами.

– Да ладно. Я пошутил. Это уж так… че-то накатило…

– Иди спать, – усмехнулась я, похлопав его по плечу и желая, чтобы это вышло как можно более дружески, – захочешь поговорить на трезвую голову – прошу.

– А ты?

– Что – я?

– Будешь ждать Дэвлина?

Я уставилась на него в изумлении.

– В каком смысле?

– Он пошел с Уллисией разбираться. Ты хочешь узнать что-то про то, кто в него вселился?

– Да, – кивнула я с облегчением, идея была вообще-то здравая.

Он встал, чуть покачнувшись. Ух-ты! Да, это он, оказывается, здорово набрался-то. Я пошла закрывать за ним дверь.

– А где эта твоя… как ее?

– Клеменсия. Ушла к себе. Обещал, что ее никто не тронет, выделю содержание. Она в полном восторге. Живи в свое удовольствие – и никакой платы, а потом замуж выдам, как надоест.

– Циник, – фыркнула я.

– Мы это уже выясняли же. Кстати! Цинизм, пофигизм и сарказм раздражают только ущербных людей. У нормальных они вызывают солидарность.

Эрик остановился, обернулся, и его губы снова разъехались в ухмылке.

– Если бы ты только видела себя в тот момент. Глазища, как блюдца, щеки пунцовые. Стоишь на пороге и не представляешь, что делать дальше. И взгляд отвести не можешь.

– Прости…

– Принцесска, а тебе понравилось?

– Что? – я уставилась на него, изумленная таким предположением.

– Смотреть, как я трахаю другую, а? И понимать, что думаю я в этот момент о тебе?

– С ума сошел?!

Он чуть качнулся в мою сторону, и прижал меня спиной к стене, глядя совершенно шальными глазами, безумное веселье плескалось на дне расширенных зрачков, а пальцы сжали плечи до боли, как железные тиски.

– Да чтоб тебя, Эрик!

– Скажи мне, – выдохнул мне в лицо авантюрист, когда между нашими губами остался какой-то сантиметр, – а, как ты думаешь, что это за ерунда вообще творится? Я же не люблю тебя, так?

«Скажешь, что любит, – проговорил Шепот, – и через минуту вы будете в одной постели».

«Не-е-ет, – не согласился Лусус, – скажешь, что любит, и он прямо тут свернет нам шею. Он же сейчас совершенно невменяемый! Ну, просто чтобы гарантированно больше не терять над собой контроль. Не выносит он этого».

«Или и то, и другое по очереди», – согласилась я.

– Нет, конечно, просто ты слишком много сегодня выпил. А до этого дорога, две драки, а Вепрь тебе по голове попал латной перчаткой несколько раз. Вот и все.

– А тогда на лестнице?

Что ж, стоило все это проговорить, лучше, конечно, когда бы мы оба были трезвы, но что имеем, то имеем.

– Эрик, ты никогда не отказывал себе вообще ни в чем, так? Так. А после того раза в лесу, ты сам решил, что не хочешь продолжать отношения, которые заставляют тебя терять голову. Ты же эгоист до предела! Одна твоя часть такая: «Чего? Что-то пытается лишить нас разума? А не пошло бы оно такое на хрен!», а другая: «Блин, мне хочется острых ощущений, а я этого не получаю, какого хрена?». Мертвяки, какой же ты все-таки долбанутый. Еще и пьян в стельку. Забей, одним словом. Тебе нужна не я, тебе нужно, чтобы тебе сорвало башню, как в тот раз.

– Те разы.

– Да, у эмпатии есть свои преимущества, но это пока ты не попробуешь какой-то новой экзотики.

Он отодвинулся, снова слегка покачнувшись.

– А, демоны с тобой, – решила я, – пойдем, дойду до твоей комнаты, и хоть прослежу, что ты заперся изнутри.

Наверное, ответы его удовлетворили, потому что он не протестовал. Я дошла с ним до его дверей, и постояла, подождав, пока с той стороны упадет засов.

Когда я вернулась обратно, на деревянном стуле около окна сидел Дэвлин, он казался уставшим. Я села напротив и налила нам обоим вина, не спросив, хочет ли он. Но маг только с благодарностью кивнул, беря кружку.

– Извини, тебя не было, и я остался подождать. Ты меня