Исповедница - Терри Гудкайнд

Генерал Тримак повел полдюжины воинов в наступление на новую угрозу. А эта угроза продолжала двигаться прямо к Ричарду, совершенно равнодушная к людям, которые ринулись навстречу ей.

Генерал Тримак даже взревел от могучего замаха и со свистом опустил меч на двигавшуюся к ним опасность. Этот же человек не сделал не малейшей попытки уклониться от удара. Меч прорезался на добрый фут в плечо незваного гостя, войдя в него возле шеи, едва ли не отделяя плечо от тела. Такая рана должна была остановить любого. Любого живого.

Генерал, все еще державшийся рукой за меч, в одно мгновение превратился в сморщенную, обуглившуюся, потрескавшуюся и кровоточащую плоть, которая начала распадаться, падая. Он свалился на пол, даже не вскрикнув. Кроме военной формы, все остальное, оставшееся от него, было неузнаваемым.

Безликий, с мечом генерала, глубоко засевшим в его теле, даже не сбился с шага. Его лицо обрело еще большую четкость. Появились намеки на глаза, смотревшие из впадин. По одной стороне лица теперь наметился шрам, похожий на тот, что был у генерала.

Лезвие меча в том месте, где оно торчало наружу из этого человека, задымилось, становясь раскаленным, как будто его только что вытащили из кузнечного горна; затем оба конца его прогнулись, меч расплавился посередине, и обе половинки вывалились из тела. Острие меча со звоном свалилось на пол из спины, тогда как конец с рукоятью упал спереди и отскочил, после чего приземлился с шипением и дымом на ближайшее тело.

Люди бросились со всех сторон, стремясь остановить надвигающуюся угрозу.

– Назад! – пронзительно закричал Ричард. – Всем назад!

Одна из морд-ситов всадила свой эйджил прямо в основание шеи пришельца – и тут же, испуская шипение и дым, превратилась в почерневший, обуглившийся труп и свалилась на пол.

Намек на волосы на явившемся сюда звере ловко преобразовался в пряди светлых волос, такие же, как мгновение назад были у нее.

Наконец-то все, кто собирался его атаковать, резко остановились и попятились, стремясь как-то сдержать угрозу, но в то же время находясь вне ее досягаемости.

Ричард выхватил арбалет у ближайшего солдата Первой когорты. Оружие было заряжено одной из тех ужасных стрел с красным оперением, которые отыскал Натан.

И когда человек с постепенно проявляющимся лицом целенаправленно двинулся к нему, Ричард поднял оружие и выпустил стрелу.

Стрела с красным оперением пробила центр груди. Человек – то есть Зверь – остановился. Гладкая кожа почернела и начала рассыпаться, точно так же, как у людей, которых он только что коснулся. Его колени подогнулись, и Зверь превратился в дымящуюся кучу, а вскоре выглядел точно так же, как те люди, которых он убил.

Хотя, в отличие от других, он продолжал тлеть. При этом наружу не вырывалось никакого пламени, но он весь, включая и форму, которая, как теперь мог видеть Ричард, была не одеянием из ткани, кожи и брони, а частью самого зверя, теперь пузырился и плавился. Распадающаяся масса начала уплотняться в чернеющую субстанцию. И пока все оцепенело наблюдали, она горела без всякого пламени, усыхая, крошась и осыпаясь, пока не остался один пепел.

– Ты использовал свой дар, – сказала Никки, и голова ее свесилась. – И он нашел тебя.

Ричард кивнул, ни к кому специально не обращаясь.

– Бердина, пожалуйста, отведи Никки куда-нибудь, где она сможет отдохнуть и набраться сил.

Ричард надеялся, что она сможет восстановить свои силы и что с ней все будет в порядке. Он не просто проявлял заботу о ней – он нуждался в ней. Как и сказала Эди, Никки была его единственной надеждой.

Глава 45

Вот оно как, подумать только! Уж не ты ли сделала это, умница? Рэчел подскочила на месте, поворачиваясь на тонкий голос, позволяя себе издать слабый писк.

Немигающий взгляд выцветших голубых глаз пришпилил ее.

Это была Сикс.

Первым инстинктивным желанием Рэчел было бежать, но она знала, что нет ничего хорошего в том, чтобы бежать вглубь пещеры, а Сикс загораживала выход, так что бежать, собственно говоря, попросту некуда. У Рэчел был нож, но это оружие показалось ей вдруг до смешного неуместным.

Оказавшись с Рэчел один на один, вот так, как сейчас, ведьма казалась еще более страшной, чем помнилось Рэчел. Ее черные волосы выглядели так, будто это паутина, сотканная тысячами черных пауков. Туго натянутая кожа на выпуклых скулах, казалось, готова потрескаться. А черное платье было почти невидимым в окружающей темноте, лишь подчеркивая мертвенно-бледное лицо и руки, которые будто парили сами по себе в объятой мертвым безмолвием пещере.

Рэчел с радостью променяла бы Сикс на гнавшихся за ней призраков-гоблов.

Интересно, как долго стояла ведьма в тени пещеры, наблюдая за ней? Она знала, что Сикс способна двигаться тихо, как змея, и без малейших затруднений передвигается в темноте. Рэчел не удивилась бы, если бы обнаружилось, что у этой женщины еще и раздвоенный язык.

Рэчел была так сосредоточена, пока она работала над рисунком Ричарда, что не только потеряла счет времени, но и забыла, где находится. Она так увлеклась этим делом, что забыла об осторожности. Она не подозревала, что может оказаться до такой степени чем-то увлечена.

Теперь она ощущала себя полнейшей дурой, что была так беззаботна и позволила поймать себя, что сделала такую глупую ошибку. Чейз просто обхватил бы голову от стыда и спросил, неужели она позабыла вдруг все, чему он ее учил? Но ведь ей так отчаянно хотелось отменить то, что было сделано по отношению к Ричарду! Она знала, каково это – оказаться в центре одного из тех заклинаний. Она знала, как это ужасно. Знала, каким беспомощным это делало человека. И она не хотела, чтобы такое случилось с Ричардом, и знала, что это заклинание уже долгое время воздействует на него, гораздо дольше, чем, скажем, на нее. Она хотела помочь ему избавиться от воздействия всех этих дьявольских рисунков.

Она сознавала, что идет на риск, но Ричард был ее другом. Ричард помогал ей много раз, и она очень хотела помочь ему хотя бы один.

Сикс бросила взгляд в темноту дальней части пещеры, в ту темноту, что лежала за пятном света масляной лампы, в ту темноту, где лежали кости Виолетты.

– Да, да, сделано очень умно.

Рэчел сглотнула.

– Что?

– То, как ты разделалась со старой королевой, – сказала Сикс с бархатистым шипением.

Рэчел, потрясенная, не могла не обернуться.

– Со старой королевой? – Она глянула через плечо на ведьму. – Виолетта не была старой.

Сикс изобразила такую улыбку, от которой Рэчел едва не обмочилась.

– В момент, когда она умерла, она стала считаться старой, в том смысле, как обычно говорят, не так ли?

Рэчел не имела никакого желания разгадывать эту загадку. Она была слишком напугана, чтобы думать.

Внезапно Сикс вступила в круг света.

– Как ты полагаешь, сколько тебе лет сейчас, малышка?

– Точно не знаю, – сказала Рэчел честно, насколько могла. Она с трудом сдерживала подступающий ужас. – Я сирота. И не знаю, сколько мне лет.

Рэчел подумала о встрече с матерью… если только то действительно была ее мать. Когда она вновь обдумывала все это сейчас, то оно показалось ей несколько бессмысленным, хотя прежде воспринималось естественным. Она задумалась о том, почему мать оставила ее в приюте. Если это действительно была ее мать, почему она оставила Рэчел одну? И почему нашла ее среди какого-то пустого места, а затем вновь покинула? В тот момент, когда она явилась в лагерь Рэчел, это казалось вполне естественным, но теперь Рэчел не знала, что и думать.

Сикс только улыбнулась такому ответу. Хотя это была не очень радостная улыбка. Рэчел не думала, что Сикс вообще способна изображать радостную улыбку, в лучшем случае вот такую, очень ненатуральную улыбку, которая дает людям понять, что она обдумывает темные колдовские делишки.

Ведьма указала длинным костлявым пальцем на рисунок с Ричардом.

– Это очень большая работа, ты знаешь об этом?

Рэчел кивнула.

– Знаю. Я была здесь, когда ты и Виолетта делали это.

– Да, – сказала Сикс, растягивая слова, наблюдая за Рэчел так, как паук наблюдает за мухой, жужжащей в его паутине. – Ты действительно была при этом.

Женщина подошла ближе к рисунку.

– Вот здесь… – Она покачала пальцем над одним местом, которое Рэчел изменила в этом рисунке. – Почему ты сделала это?

– Ну, я просто вспомнила, что ты говорила Виолетте о завершающих элементах. – Рэчел не стала говорить, что знает, что означает понятие «завершающий элемент». – Я помню, как ты сказала, что это соединение замыкает его, посредством азимутального угла, на то лицо, которое необходимо найти, а затем соединить связями с надлежащими группами других элементов. Я уяснила, что это основа действия всей схемы. Я изменила соотношение, чтобы в результате этого изменилась позиция связи по отношению к объекту.

Сикс слушала и слегка кивала.