Звезда смерти - Джордж Мартин

— Вы слышали, джентльмены? — Лант произнес это так, словно выругался. Он повернулся к представителям: — Ну, вы взяли их, что вам еще нужно?

Джек стоял в дверях и смотрел, как они погрузили мешки в аэрокар, влезли в него и улетели. Затем он вернулся в гостиную и сел на стол.

— Они даже не знают, что такое ордер, — сказал он. — Они не знают, почему я не заступился за них. Они думают, что папочка Джек предал их.

— Джек, они улетели? — спросил Бранхард. — И не вернуться?

— Он встал, заглянул за кресло и вытащил оттуда маленький комочек белого меха. Малыш поймал его за бороду своими крошечными ручонками и счастливо уикнул.

— Малыш! Они не взяли тебя!

Бранхард освободил свою бороду от его маленьких ручек и передал его Джеку.

— Нет, а в расписку от тоже включен. — Бранхард допил то, что оставалось в стакане, достал сигарету и закурил. — Теперь мы полетим в Мэллори-Порт и вернем остальных.

— Но… но Главный Судья подписал этот ордер. Он не отдаст их обратно только потому, что мы попросим его об этом.

Бранхард фыркнул.

— Держу пари на все, что угодно, Пэндервис никогда не видел этого ордера. В конторе Главного Судьи валяются пачки подписанных бланков. Если каждый раз, когда они захотят вызвать в суд свидетеля или конфисковать улики, им придется сидеть в приемной, чтобы получить подпись судьи, у них никогда ничего не получится. Если О’Брайен не подумал запастись этим, то у Лесли Кумбеса полная коллекция этих бланков.

— Воспользуемся моим аэроботом, — сказал Герд ван Рибик.

— Вы с нами, Бен? Тогда в путь.

Он не мог разобраться в этом. Большие Существа в голубой одежде были друзьями. Они подарили свистки и были очень опечалены, когда хоронили убитую. И почему папочка Джек не взял большое ружье и не остановил их? Не может быть, чтобы он испугался, папочка Джек не боится ничего.

Другие были близко. Они сидели в таких же мешках, в какой поместили и его. Он мог позвать их и услышать ответ. Вдруг он почувствовал холод металла лезвия стального ножа, который сделал для него папочка Джек. Он мог прорезать мешок, вылезти из него и освободить других, но сейчас это делать бесполезно. Они были в том предмете Больших Существ, который поднимается в небо, и если он выберется из мешка сейчас, идти ему будет некуда и их сразу же поймают. Лучше подождать.

И только одна мысль беспокоила его, он не знал откуда и куда их везут. Смогут ли они когда-нибудь найти то место, где живет папочка Джек?

Гус Бранхард нервничал и был слишком болтлив, и это тревожило Джека. Он дважды останавливался у зеркала, висевшего в коридоре, чтобы убедиться, что узел на его сером с золотой ниткой галстуке туго затянут и что его черная куртка застегнута как положено. Перед дверью с табличкой «ГЛАВНЫЙ СУДЬЯ» он остановился, пытаясь подавить желание взбить свою недавно вымытую бороду.

В личных апартаментах Главного Судьи находились два человека. Он видел Пэндервиса один или два раза, но их дороги никогда не пересекались. У судьи было доброе, аскетическое лицо человека, который живет в мире со своей совестью. У него был Мохаммед Али О’Брайен. Сначала он удивился, увидев входящих, а затем испугался. Никто никому не подал руки. Главный судья изящно поклонился и предложил им сесть.

— Теперь, — произнес он, когда все расселись, — мисс Югеторн зачитает вашу жалобу на действия мистера О’Брайена.

— Мы действительно подали жалобу, Ваша Честь, — Бранхард открыл портфель и достал из него две бумаги — ордер и расписку за Пушистиков — и передал их через стол. — Мой клиент и я желаем знать, на каких основаниях Ваша Честь санкционировали эти действия и почему мистер О’Брайен прислал своих людей в лагерь мистера Хеллоуэя, чтобы оторвать этих маленьких существ от их друга и покровителя.

Судья просмотрел бумаги.

— Как вы знаете, мисс Югаторн сняла копии с этих документов, когда вы пришли просить аудиенции. Я ознакомился с ними. Но поверьте мне, мистер Бранхард, эту повестку в подлиннике я вижу в первый раз. Вы знаете, почему подписываются пустые бланки. Это практикуется, чтобы сэкономить как можно больше времени и усилий. До сих пор они использовались только в тех случаях, когда не возникало спорных вопросов. Поверьте, если бы я видел эту бумагу, я никогда не подписал ее, — он повернулся к нервничающему Главному Прокурору. — Мистер О’Брайен, — сказал он, — никто не может конфисковать разумное существо как доказательство. Действительно, разумность Пушистиков еще не доказана, но это вполне допустимо. Суд не может допустить, чтобы по его вине пострадало какое-нибудь невиновное лицо.

— И, Ваша Честь, — вмешался в монолог судьи Бранхард, — невозможно отрицать, что Пушистики страдают крайне несправедливо! Безвинные и бесхитростные дети — вот что такое Пушистики. Счастливые и доверчивые маленькие дети, которые до сих пор знали только добро и любовь. Картина их внезапного похищения, запихивания в мешки жестокими и бездумными людьми…

— Ваша Честь! — лицо О’Брайена стало чернее, чем лицо обычного уроженца Агни. — Я не могу слушать какими словами этот человек характеризует служащих суда. Я протестую.

— Если служащие суда нуждаются в защите, мистер О’Брайен, суд защитит их. Мне кажется, вам сейчас стоит подумать о вашей собственной защите.

— Ваша Честь! Я утверждаю, что действовал только так, как повелели мне мои обязанности, — сказал О’Брайен. — Пушистики являются единственным ключевым вещественным доказательством в деле СУЩЕСТВА против КЕЛЛОГА. Только демонстрация их разумности может подтвердить обвинения Келлога в убийстве.

— Тогда почему вы таким преступным образом подвергли их опасности? — спросил Бранхард.

— Я подверг их опасности? — в ужасе переспросил О’Брайен.

— Ваша Честь, я действовал так только потому, что стремился обеспечить их безопасность. Я только хотел, чтобы они появились в суде.

— И забрали их от единственного человека на этой планете, который знает, как с ними обращаться, который любит их так, как мог бы любить собственных детей. Вы подвергли их оскорблению, которое, как вы знаете, может оказаться пагубным для них.

Судья Пэндервис кивнул.

— Я не думаю, мистер Бранхард, что вы преувеличиваете. Мистер О’Брайен, у меня сложилось неблагоприятное мнение о ваших действиях в этом деле. Вы не имели права так обращаться с предполагаемыми разумными существами. Я должен согласиться с той характеристикой преступной безрассудности, какую дал мистер Бранхард вашему поведению. Теперь, говоря беспристрастно, я приказываю вам немедленно доставить сюда Пушистиков и вернуть их под опеку мистер Хеллоуэя.