Маг особого назначения - Татьяна Соболь

— Кто вы и что за беда привела вас в сию обитель скорби?

— Мне необходимо срочно увидеть Анну Карловну, — не стал я отвечать на вопросы. — Скажите, что я по поводу палаты для буйных.

— Но у нас нет такой палаты, — удивленно ответила женщина за дверью.

— Я знаю, — терпеливо сказал я, усилием воли сдерживая раздражение. — Просто передайте ей это и скажите, что это очень срочно.

— Хорошо, — ответила женщина, и дверца захлопнулась, едва не щелкнув меня по носу. Да уж, ну и церберы тут у Анны Карловны работают. Пикси не проскочит.

Я закурил, но сигарета не успела дотлеть до конца, когда дверь, у которой я нетерпеливо переминался, распахнулась, и я увидел монументально-гордую Анну Карловну. Увидев меня, она едва заметно поморщилась.

— Я так и знала, что это вы, — сказала она, пропуская меня внутрь. — Что случилось?

— Мне срочно нужно увидеть Мажеровского.

— Вам понадобился Саша?

— Очень. Если бы не крайняя надобность, я ни за что не стал бы его беспокоить, — заверил я, следуя следом за Анной Карловной по длинному коридору. Больничный запах, который не возможно ни с чем перепутать, защекотал ноздри. Я не удержался и громко чихнул.

— Будьте здоровы, — сказала невозмутимо Анна Карловна.

— Спасибо.

Анна Карловна остановилась, скептическим взглядом окинула мою взъерошенную фигуру, потом заглянула в глаза и тихо сказала:

— Хорошо, я провожу вас к нему. Но у меня есть одна просьба.

— Все, что угодно, — заверил я и, припомнив Мажеровского, добавил: — В пределах разумного, конечно.

— Дело в том, что Саше стало хуже. Он вовремя попал в стационар, потому что процесс обострился, видимо, он пережил какой-то стресс, хоть упорно и не сознается. Его мучают частые головные боли, провалы в памяти участились, — целительница вздохнула, её брови собрали складку на высоком чистом лбу. — Пока мне удается поддерживать Сашу в тонусе, но в любой момент может наступить кризис и никто не знает, чем это может кончиться. Поэтому, по возможности, избавьте его от переживаний, хорошо?

Я с трудом выдержал умоляющий взгляд целительницы. Если бы речь не шла о спасении Роксаны, я, возможно, и не рискнул бы тревожить угасающего человека.

— Я постараюсь, — сказал я твердо, глядя в глаза целительницы. — Но без его помощи я не смогу спасти одного очень дорогого мне человека. Поэтому все же придется потревожить покой Мажеровского.

— Надеюсь, вы знаете, что делаете, — сухо ответила Анна Карловна и бесшумно заскользила вперед, показывая дорогу.

А Мажеровские неплохо устроились в клинике Анны Карловны. Комната, в которую я попал, войдя в указанные целительницей двери, скорее всего, служит одновременно гостиной и кабинетом. Мажеровский умудрился даже здесь, в походных, можно сказать, условиях, окружить себя роскошью и обилием книг. Дверь направо приоткрыта, за ней видна столовая, налево дверь закрыта, но думаю, за ней скрывается спальня. Именно оттуда появился, заслышав звон дверного колокольчика, Мажеровский, одетый по-домашнему, в темно-вишневый, почти черный халат.

— О! Это вы, Марк! А я-то голову ломаю, кто смог пробиться сквозь заслоны Анны Карловны? Вы уже за нами приехали? — обрадовался маг, увидев меня. — Очень рад вас видеть. Проходите, присаживайтесь.

Я настороженно всмотрелся в лицо Александра, ища подтверждение словам Анны Карловны. Но ни болезненной бледности, ни других каких-либо внешних проявлений его заболевания я не обнаружил. Только шрам над бровью из бледной полоски превратился в пылающий штрих. На мой взгляд, все не так уж плохо. Хотя целительнице, конечно, виднее.

— Я тоже очень рад вас видеть, — искренне ответил я. — Вот только должен вас разочаровать: забрать я вас пока никак не могу, я еще не до конца разобрался с вашими противниками.

— Очень, очень жаль, — покачал головой Мажеровский, однако его лицо не выразило особого сожаления. Подозреваю, что Мажеровскому абсолютно всё равно, где находиться, лишь бы дорогая Эллина была рядом.

— Что же тогда вас привело сюда? Возникли проблемы? — прозорливо спросил маг, усаживаясь в кресло.

Я вздохнул. Тяжело совместить мою проблему и просьбу Анны Карловны «не тревожить больного». Видимо, внутренняя борьба отразилась на моем лице, потому что Мажеровский нахмурился и твердо сказал:

— Марк, если я чем-то могу помочь, говорите, не стесняйтесь. Подозреваю, что Анна Карловна расписала мое состояние, как критическое, ей бы волю, так она меня вообще бы на постельный режим перевела, но ей не известны истинные причины моего заболевания, поэтому она не в состоянии оценить адекватно мои возможности.

Я собрался с духом и выдал все сразу:

— Кристалл, который вы прятали в подводном гроте, находится у меня, — сказал я, бросив взгляд на Мажеровского. Но мое заявление ни сколько его не взволновало. То ли действительно память потерял, то ли считает, что в моих руках кристалл опасности не представляет. Поэтому я продолжил: — Но меня поставили в такие условия, что я вынужден отдать кристалл Скорпио.

— Что за условия? — жёстко спросил Мажеровский, и в голубых глазах мелькнула льдинка презрения.

— Люди Скорпио захватили Роксану, — тихо ответил я. — В обмен на её жизнь требуют кристалл.

— Роксану?! — задохнулся Мажеровский, привставая с места. — Как же вы такое допустили?! Нужно немедленно действовать. Пусть он