Мёртвые бабочки (СИ) - Ян Кравец

- Твоя Люси устала в дороге. Ей надо отдохнуть. Ей надо...

Договорить Ксенобии помешал оглушительный смех ведьмы. Та хохотала, запрокинув голову, кружилась вокруг себя и крепко прижимала к себе пикси.

- Ох, Люси, Люси, - сказала ведьма, слегка отдышавшись. Она всё ещё хихикала и с любовью смотрела на пикси. - А я уж начала забывать, что у моего ангела характер не ангельский. Ничуть не изменилась. Помнишь, что ты мне устроила, когда я сдуру отказалась купить тебе цветную лошадку?

Она вдруг перестала улыбаться и крепче обняла Марта.

- Потом, ну, когда они... Я так кляла себя за то, что так и не купила тебе эту несчастную лошадь! И я покупала, покупала лошадок на всех ярмарках. Они все тебя ждут, лошадки. Боги одни знают, сколько их скопилось.

- Лошадки? - спросила Марта и тут же перестала плакать.

- Много-много лошадок. Всякие, и большие и маленькие. Качалка тоже есть.

- Пчёлки!

- Вот какая! Будут тебе пчёлки.

- Пустишь?

- Отпущу. Я кого хочешь отпущу, только бы ты была со мной.

Снова сказалась разница между Марта и Люси. Пикси Марта никогда бы не подняла руку на человека. Пикси Люси извернулась, пнула ведьму ногой в бок, вырвалась и спрыгнула на землю.

- Люси! - в голосе ведьмы было больше обожания, чем возмущения. Пикси только мотнула головой в сторону Ксен.

- Это её пчёлки!

Ксен понятия не имела, с чего Марта решила, будто бы золотой рой имеет к ней какое-то отношение, но подумала, что это часть игры. Она кивнула.

- Я привела тебе твою дочь. Отпусти золотой рой. Они уже заплатили сполна.

Ведьма замешкалась. Она переводила взгляд с Марта на Ксен, жевала губами и порывалась что-то сказать. Наконец, она произнесла вполголоса:

- Они детоубийцы.

- Но твоя дочь жива, - возразила Ксен.

- Жива, - повторила ведьма. Она жадно посмотрела на пикси и судорожно прижала руки к груди. - Ей только башмачка на груди не хватает.

- Ещё один такой найди, и мать прижмёт тебя к груди, - сказала Ксенобия без тени улыбки.

Ведьма не поняла. Она, как и большинство людей, живущих в новом мире, не знала ни Гюго, ни Гауфа. А вот сказку про потерянную девочку из Зелёного города знал каждый ребёнок. Девочку из сказки звали Дороти, у неё была ручная козочка и хрустальный башмачок, висящий на груди. А её бедная матушка искала свою дочку по всему свету.

- Пойдём со мной, - сказала ведьма.

Она снова подхватила Марта на руки. На этот раз пикси не сопротивлялась. Она обвила рукой шею своей новой матери и положила голову ей на плечо. Ведьма была счастлива.

Ксен и Рагби вошли за ведьмой в маленький бетонный домик. Внутри было сыро, пахло плесенью и влажной землёй. Ведьма смущенно сказала через плечо:

- Это... Я долго была одна. Отвыкла убирать. От жизни отвыкла.

И тут же крепче обняла Марта.

- Но теперь-то всё изменится. Теперь мне есть для кого жить.

138.

Свет из крошечных окошек под самым потолком слабо освещал единственную комнату, но его хватало для того, чтобы разглядеть тёмный ковёр в дальнем углу. Ведьма осторожно опустилась вместе с пикси на корточки, опустила Марту на пол и любовно погладила высокий ворс.

- Его постелил сюда мой отец. Говорил, чтобы от подвала не тянуло сыростью. Но я-то всегда знала, что на самом деле отец до смерти боится нашего подвала. Чтобы туда попасть, достаточно только поднять крышку. А тут ещё сдвигать ковёр. Да ещё поди попробуй. Раньше с одной стороны его прижимал к полу обеденный стол, с другой шкаф с посудой. Мать всё ругалась на отца, говорила, что без погреба нам не обойтись в жару. Он даже соглашался, когда она уж слишком сильно на него наседала. Но старался... В общем, он старался лишний раз не лазить в подвал.

Она сдвинула ковёр в сторону. Делала она это с явным усилием. Рагби хотел было помочь, но она отстранила его плечом.

- А вот я, дай мне только волю, вообще бы в нём поселилась, - продолжила она. - Чудно там. Вроде бы подвал как подвал, банки и ящики, ворох старых инструментов, сломанные игрушки. Мать потребовала от отца поставить сюда большой бидон для молока, но, сколько я помню, молоко мы в него так ни разу и не наливали. Сейчас он уже совсем проржавел. Как и всё тут. И всё-таки это не обычный подвал. Он ведёт вглубь. А там...

- Я хочу туда спуститься! - сказала Марта голосом капризной Люси.

- А мы туда и идём, - сказала ведьма. Она подцепила рукой тяжелую металлическую ручку, громко выдохнула и одним рывком подняла дверь подвала. Внутри мерцал тусклый зелёный свет.

- Я не хочу знать, что это светится, - пробормотал Рагби. Но он знал.

139.

Когда человечество окончательно отказалось от интернета в пользу частных социальных сетей, кому-то пришла в голову мысль создать принципиально новую систему связи. Эта связь должна была быть отвязана от оптических каналов, вышек и спутников. Энтузиаст, чьё имя было утеряно даже планировщиками, мечтал воплотить для физической связи принцип социального общения. От устройства к устройству. Идея была не нова, ещё пару сотен лет назад было предложено передавать данные между мобильными телефонами без посредников, но тогда люди отчаянно боялись излучения. Ещё на заре мобильной эры кто-то запустил байку о том, что телефоны вызывают рак не хуже сигарет, поэтому идея была обречена на провал. Но в эру нового просвещения, когда человечество создало искусственный интеллект, приручило атом и победило рак, людей было не так-то просто напугать. Если уж они победили страх перед андроидами, что там какая-то новомодная связь!

И тогда на свет появилась brain-to-brain-network, она же b2b и даже "TBONTB". На её логотипе был профиль мужчины и человеческий череп, принц Гамлет, задающийся извечным вопросом. Это была сеть, охватывающая сначала каждого андроида, а потом почти каждого человека. Сигналы широким потоком отправлялись из коммуникатора в коммуникатор. В случае с андроидами это был чип, встроенный в электронный мозг. В случае с людьми - крошечный чип, имплантируемый за левым ухом. В первые годы такой чип можно было встретить только у горстки энтузиастов-гиков. Через пять лет с чипами за ухом ходило практически всё взрослое население земли. Ещё через десять лет чип стали встраивать новорождённым младенцам. А потом очередной гений решил встроить биологический чип в геном человека. И если бы не началась четвёртая мировая война, можно было быть уверенными, что эта инициатива имела головокружительный успех.

Проект b2b-network продвигался настолько стремительно, что поначалу никто не отдавал себе отчета в том, какие опасности он может в себе таить. Информация поступала с любого чипа на любой чип, выбор следующего прыжка строился только исходя из доступности канала. В сети не существовало ни фильтрации, ни ограничения ширины потока. Все отдавали данные всем, пакеты не имели меток и не могли отслеживаться.