Наруто. Пробуждение Воли - Данил Максимов

Я опустился на колени, и склонился.

– Встань свободный самурай Ашма, не позорь память моего сына. Ты можешь преклонять колени лишь перед своими предками и Лордом Мифуне. Всем другим ты равен, пока не решишь присягнуть на верность. Чего делать не советую…

Я долго думал, как себя вести в этой ситуации, и понял, что если я не хочу чувствовать себя последней скотиной, особого выбора у меня и нет:

– Такеда сан, все верно… Теперь я склоняюсь только перед своими предками.

Перевл дыхание, и не поднимая головы продолжил:

– Прошу простить мне мою наглость, ведь Синдзи для меня больше чем брат, а значит, вы для меня больше чем просто старший…

Я буквально почувствовал одобрение разошедшееся волной от этого крепкого и статного мужчины. Он выглядел достаточно молодо, был ростом с отца, с высоким хвостом на затылке. Волосы были абсолютно черные, глаза карие, его образ был пропитан уверенностью и достоинством.

– Я принимаю твое обращение Ашма кун, и буду обращаться к тебе как брату моего сына. Я слышал его последние слова и видел деяния, ветер донес мне их, я горд им. Пожертвовать собой, ради тех кто тебе доверился… Это ли не величайшая честь для истинного самурая. Мой сын с гордостью пронес свою фамилию. Нет у меня к тебе претензий Ашма кун, но есть просьба, когда сестра твоя будет постарше, пожалуйста, приведи ее ко мне погостить, конечно же, вместе со всей своей семьей, в том числе и тем Учиха…

Мы еще немного поговорили на не важные темы, он интересовался, как продвигается мое обучение у Хранителя. Как родители…

На этом, в общем-то, аудиенция и закончилась, я дал согласие на исполнение просьбы Такеды сана, а после он удалился заниматься делами клана. А я вернулся к тренировкам. Отпустив ситуацию с Синдзи, окончательно расстался почти со всеми своими демонами, что останавливали меня все это время.

Сборы в обители Учителя прошли спокойно, тренировки не прекращались ни на один день, что меня даже радовало. По словам дедушки, при должном везении буду выглядеть не как полнейший ноль. Радовало то, что он перестал только ругать меня. Оставшяся пара недель прошла спокойно, и мы с родителями, Акане и Мадарой выдвинулись небольшим караваном в сторону Конохи. Мы прошли через нашу деревню ночью, не потревожив никого, кроме собак. Шли через главный тракт Гиблого леса, в котором я до сих пор ощущал странную тягу, зовущую меня в его глубины, но Навь давно уже не показывалась…

Скрип повозки, просвечивающее через кроны деревьев лазурное небо, разговоры отца с дедом. Мама, напевающая какую-то колыбельную угукающей Акане, свернувшаяся рядом Ассоль. Прекрасная атмосфера, навевающая умиротворение и настроение для дремы. Проваливался в сон долго, минут пятнадцать, открывая глаза то от подкидывания на кочке, то от скрипа ветвей на ветру… Но сон пробился, в нем я путешествовал по бескрайнему и холодному, буквально колючему пространству вселенной, ходил по кроне самых горячих звезд. Перемещался сквозь пространство и время, наблюдал за развитием человеческой цивилизации, за ее экспансией. Видел тьму, ту самую про которую говорили Ассоль и Харон сан с учителем Кидо. Видел, как ее корни опутывали миры, забирая у душ подобие посмертия. Но наделяло живых вечной жизнью… Древесная корневая сеть, или скорее кровеносная сеть. Как и артерии с венами в нашем теле, эти жгуты опутывающие миры служили для обмена энергией, а адепты, через тоненькие жгуты тянули эту энергию к себе. По сути, энергия Тьмы, это всего лишь посмертие наших душ…

Я проснулся, слабо понимая, был ли это сон, внезапно всплывшие воспоминания одной из прошлых жизней, или видение… Предварительно же для себя решил одно, Тьме не стоит давать волю в этом мире, ведь душа так хочет перерыва от жизни…

Скрип колес прекратился, и ощущение движения по дороге тоже, кажется, мы добрались.

– Мадара, живой зараза!

Оглушил всех нас выкрик мужчины. Воздушная волна, сорвав пропитанную ткань нашей крытой телеги, открыла звездное небо, я тут же, разогнав источник, вскочил. Отец прикрывал маму, Акане хныкала, разбуженная криком. Ассоль замерла буквально не дыша.

Ассоль

Свыкнуться с Хранителем было тяжело, с дедушкой Ашмы было сложнее, он ощущался не слабее моего деда! А ведь он один из сильнейших. Но когда появились еще двое, которые не то что не уступали Мадаре сану, а может даже были сильнее! Сразу двое. Заговорил Мадара сан:

– Тише Хаширама, у меня тут внучка маленькая спит. Не буянь.

Раздался звук шлепка, Ашма водил головой, ища тех, кто встретился нам ночью, но никого не ощущал, невзирая на активированный шаринган. Глаза его дедушки тоже окрасили красным, только рисунок у них был сложнее. Ашма усиленно вглядывался что-то в стороне, куда направлен был взгляд Мадары сана, вены вздулись на его лице, но он явно ничего не мог заметить. Со всех сторон раздался чуть более грубый голос, чем обратился к деду Ашмы первым:

– Ну, все брат, теперь целый год будешь кормить меня в ресторанах Акимичи за свой счет. Ты проиграл мне спор, я же говорил, что не мог этот монстр просто сдохнуть.

А потом навалилась тяжесть, вокруг выплеснулось столько чакры, этого суррогата, что, по словам Кидо сана уступал Тьме.., Мне стало тяжело дышать. Ашма оглянулся на родителей и сестру, посмотрел на меня, что буквально замерли на месте, но если взрослым это не грозило большой опасностью, то его сестре… В этот момент у меня закружилась голова, Ашма потянулся к силе заветов.

Ашма

Непроизвольно, как-то по привычке я потянулся к Небу, после возвращения на острова, это давалось на удивление легко. Позвал его, приказал, обрушить всю собранную атмосферную мощь на лес впереди. Раскаты грома оглушали, а удары молний, наконец, высветили две фигуры, что стояли метрах в двухстах. Они бились в руку светловолосому рослому мужчине в синих доспехах с меховым воротником.

Снова прозвучал первый, какой-то озорной голос…

– А щенок то у тебя интересный Мадара. Что это за техника, позволяющая использовать стихию без чакры?

Снова раздался шлепок, это беловолосый ударил черноволосого мужчину, что стоял рядом по затылку.

– Хаширама, ты, что на радости совсем ума лишился? Тебе же сказали, тут маленький