Меняю курс - Игнасио Идальго де Сиснерос

Договорились, что Каскон и я проведем ночь на аэродроме. Эрнандес Франк с небольшой группой вооруженных механиков и солдат присоединятся к тем, кто наблюдает за казармой, а Гонсалес Хил отправится в гражданский аэропорт Барахас, где у него было несколько друзей, чтобы предупредить их.

Я еще раз убедился, каких возможностей лишался, не состоя членом ни одной политической партии или организации.

Возвращаясь на следующий день домой, я испытывал чувство удовлетворения и, кажется, впервые за много недель спокойно заснул. В Мадриде аэродромы были в наших руках.

* * *

Известие об убийстве лейтенанта Кастильо взволновало страну. Все ждали наказания убийц и организаторов этого преступления. Несколько солдат из «Гвардиа де асальто», подчиненных Кастильо и обожавших его, видя, что правительство бездействует, возмущенные его пассивностью, решили сами свершить правосудие и отомстить за своего любимого командира. Выехав из казармы на броневике, они захватили Кальво Сотело - одного из главарей заговорщиков, которого считали ответственным за смерть лейтенанта и за сотни других преступлений, совершенных пистолерос. На следующий день труп Сотело нашли на одном из мадридских кладбищ.

Смерть Кальво Сотело еще больше накалила обстановку в стране. Правые организовали мощную демонстрацию, превратив его похороны в смотр своих сил.

Мятежники вышли на улицы. [332]

Восстание 18 июля. Республиканская авиация с народом. Первые герои

Во второй половине дня 18 июля 1936 года мне позвонил капитан Варела, секретарь министра, и попросил срочно явиться в министерство - в Мелилье началось восстание.

Когда я вошел в приемную, министр шутил с адъютантами по поводу событий в Марокко.

Дон Сантьяго Касарес, глава правительства и военный министр, не придал столь тревожному известию должного значения.

Он настолько недооценивал это сообщение, что, получив телеграмму о начавшемся восстании в десять часов утра, вспомнил о ней лишь в конце трехчасового очередного заседания кабинета. Тогда он вскользь передал ее содержание министрам.

Я отправился к генералу Нуньесу де Прадо, который еще ничего не знал. Он тотчас понял, что восстание в Мелилье - сигнал к началу всеобщего широко подготовленного мятежа, и, не теряя ни минуты, начал принимать меры, чтобы избежать неприятных сюрпризов с воздуха.

Он позвонил на все аэродромы, дал каждому начальнику четкие инструкции, что делать и как поступать. Не удалось связаться только с аэродромом в Мелилье. Мятежники уже захватили эту базу в свои руки, убив ее начальника капитана Бермудеса Рейна, не пожелавшего присоединиться к ним. Остальные начальники аэродромов сообщили, что пока у них все спокойно. Даже командир базы в Леоне майор Хулиан Рубио, уже перешедший на сторону восставших, ответил, что у него полный порядок.

Нуньес де Прадо отправился инспектировать мадридские аэродромы: «Куатро виентос», Хетафе и Барахас. Я сопровождал его. На всех трех аэродромах были приняты меры для предотвращения любой попытки мятежа. В восемь часов вечера мы вернулись в министерство. Нам не терпелось узнать последние новости.

Сомнений не оставалось - восстание в Мелилье явилось условным сигналом к нападению на республику. Сведения, поступавшие с разных концов страны, были тревожными. В Барселоне борьба шла на улицах. Большинство ее гарнизона восстало. Руководил им генерал Годед, командующий [333] военным округом на Балеарских островах, прилетевший в столицу Каталонии, чтобы возглавить восстание.

Сообщения о положении в провинциях были противоречивы. Мелилья находилась в руках мятежников, но о Сеуте и Тетуане ничего конкретного мы не знали.

Военный министр совершенно переменился. С его лица исчезло ироническое выражение, появлявшееся обычно всякий раз, когда ему говорили об угрозе восстания. Чувствовалось, что он понял свою ошибку и готов исправить ее, но не знает, как это сделать.

Видя, что Касарес Кирога пал духом, Нуньес де Прадо взял командование в свои руки. С согласия кабинета министров он начал действовать смело и решительно.

Я всегда был высокого мнения о Нуньесе де Прадо, но только ночью того страшного дня - 18 июля - в полной мере оценил его способности. В то трудное время этот человек оказался просто незаменимым.

Его энергия и хладнокровие подняли настроение у присутствовавших, павших было духом, глядя на растерявшегося дона Сантьяго. Увидев в Нуньесе де Прадо человека, способного трезво оценить обстановку и возглавить борьбу против врагов республики, все охотно подчинились ему.

Я уже говорил, что Нуньес де Прадо провел несколько лет в Тетуане, командуя туземными войсками. Положение в том районе больше всего беспокоило генерала, кроме того, он думал, что его присутствие в этом городе поможет республиканцам, поэтому он решил немедленно отправиться в Тетуан на самолете. Касарес и все мы одобрили решение Прадо. Несомненно, его приезд в Тетуан мог оказать решающее влияние на поведение гарнизона. Он позвонил в «Куатро виентос» и отдал распоряжение подготовить свой шестиместный двухмоторный самолет «Драгон». Своему адъютанту майору кавалерии Леону и офицеру - личному секретарю (его фамилии я, к сожалению, не помню) Нуньес де Прадо приказал быть готовыми сопровождать его.

Тем временем я пытался связаться с верховным комиссариатом в Тетуане, полагая, что Нуньесу де Прадо не следует вылетать туда, пока мы не удостоверимся, что аэродром в Тетуане находится в руках верных нам людей.

Пост верховного комиссара Испании в Марокко занимал Артуро Альварес Буилья, верный республиканец, неплохой летчик, смелый и решительный человек. Я хорошо знал его. Нас связывала дружба, в свое время я обучал его летать. [334]

Наконец мне удалось связаться с Альваресом Буилья. Никогда не забуду этого разговора. Когда я спросил, как идут дела, он ответил:

«Пока никаких перемен, но положение очень тревожное. Я звонил командирам корпусов, однако ни один из них не подошел к телефону, ссылаясь через своих адъютантов на большую занятость. Единственно, с кем мне удалось переговорить, это с майором Пуэнте Баамонде, командующим авиацией в Тетуане. Он сообщил, что поблизости от аэродрома заметно подозрительное движение воинских частей; он принимает меры к защите в случае нападения. У меня имеются сведения, - продолжал Альварес Буилья, - что они концентрируют войска в казармах, но пока не выступают…»

В этот момент он сказал: «Подожди немного, я слышу странный шум…» А затем: «Мне кажется, они уже здесь…»