Айдол-ян. Часть 4. Смерть айдола - Андрей Геннадьевич Кощиенко

– Господин директор, встречный вопрос. – говорю я. – Почему вы не наняли переводчика для встречи с иностранной делегацией? Решили сэкономить? Вы имеете полное право. Но я также имею полное право не работать переводчиком, поскольку это у меня не записано в контракте, и вы мне это не оплатите.

Наклонив голову, смотрю на ЮСона немного из-под бровей, ожидая продолжения. Тот, сдвинув челюсть вбок и скривив лицо, оценивающе смотрит на меня.

– Твоя жадность просто безгранична. – наконец, произносит он после затянувшейся паузы.

– Так же, как и моя безграничная щедрость. – парирую я.

– Где СонЁн? – меняя тему, спрашивает ЮСон.

– Откуда я знаю? – удивляюсь я. – Ваш работник. Вы за него отвечаете, вы и ищите.

– Я сказал сделать это тебе!

– В моём контракте нет ничего про то, что я должна кого-то разыскивать!

– Там записано, что работник должен выполнять поручения руководства!

– Дайте письменное распоряжение! Устные указания запутаны и противоречивы! Я их не понимаю.

– Тебе плевать на СонЁн?

– Вовсе нет. И если с ней что-нибудь случится, – я молчать не стану. Понятно, господин ЮСон?

Директор сверлит меня взглядом.

– Ладно. – говорит он, – я запомню ещё одну твою выходку. – Рассказывай, о чём ты говорила с ИмСу?

Коротко пересказываю содержание беседы. Добравшись до конца, говорю: Я выполнила свою часть договорённости – рекомендовала СонЁн. Ожидаю ответного добросовестного выполнения вашей, господин директор.

– А на что мы договаривались?

– Я рекомендую сонбе, а вы перестаёте кошмарить группу и даёте ей спокойно работать.

– «Кошмарить»? – удивлённо переспрашивает ЮСон и добавляет. – Не помню такого разговора. И потом, неизвестно, что ты там наговорила на этом французском!

– Я могу «передумать» в любой момент. – глядя прохиндею в глаза, предупреждаю я. – Вот прямо сейчас вернусь и скажу господину ИмСу, что это было ошибкой. И сказала так только под угрозой физической расправы от директора своего агентства!

ЮСон вытаращивается на меня, явно не ожидав такого поворота.

– Я тоже могу играть без правил. – говорю я. – И вы всё время забываете, что я не школьница, прошедшая отбор в агентстве. Совершенно не пропаду, если мне укажут на дверь. Более того, ситуация сейчас такова, что агентство мешает зарабатывать мне больше, чем я зарабатываю сейчас! Поэтому, господин директор, условия диктую я. Помните об этом, если не хотите остаться ни с чем.

ЮСон в ответ цыкает зубом.

– Ладно, вали в свою часть. – говорит он. – Никто твою СонЁн не съест.

– Я серьёзно говорю. – объясняю свой настрой. – Хоть одна жалоба от онни на ваше неподобающее поведение, и я принимаю необратимые решения.

– А что потом?

– Буду слать вам приветы из армии.

– Ты молодец. Оставить всех без работы, а самой сбежать в армию. И как это от чего-то убережёт твоих онни?

– Вам будет не до этого. Будете объяснять журналистам, что за бардак творится в доверенном вам агентстве и почему группа с мировой известностью осталась не у дел.

ЮСон смотрит мне в глаза.

– Тебе придётся сильно постараться, чтобы тебе поверили. После истории с кошельком…

В глазах ЮСона появляется выражение превосходства.

– Я буду не одна. – говорю я. – Сонбе подтвердят мои слова.

– Они будут молчать. Согласно условиям контракта.

– Пообещаю каждой из них по новой песне. – говорю я. – Они ваш контракт порвут на кусочки и сожгут. Причём, – публично. На камеру.

– И куда они пойдут с твоими песнями? – криво усмехнувшись, спрашивает ЮСон.

– Мало ли в мире агентств, которые хотят получать деньги? – тоже усмехаюсь я. – Мне кажется, их просто навалом!

– Успокойся. – говорит ЮСон. – Никому твои онни не нужны. Езжай уже отсюда.

Время действия: тот же день, позже

Место действия: дом мамы ЮнМи

– Пришла, дочка. – говорит мама, обернувшись и с удовольствием смотря на вошедшую в комнату СунОк.

– Да. – говорит та, бросая на верх невысокого шкафчика пачку почтовых конвертов. – В холодильнике есть холодный сок?

– Что там? – не ответив на вопрос про сок, спрашивает мама про конверты.

– Реклама, наверное. – небрежно отвечает СунОк и обещает. – Сейчас посмотрю.

– Знаешь… – говорит она, открыв холодильник и задумчиво изучая его содержимое. – Сегодня со мной случилась странная вещь…

– Какая? – настораживается мама.

Не торопясь отвечать, СунОк перебирает бутылочки с соком, стоящие на дверце, выбирая, что взять.

– Не беспокойся. – говорит она, выбрав и закрывая холодильник. – Ничего такого. Просто ощущение…

– «Ощущение»? Что ещё за «ощущение»?

– Как бы лучше объяснить… – открутив крышечку и сделав глоток, задумчиво говорит СунОк. – Я сидела на скамейке в сквере и смотрела на людей. И, неожиданно, стало странно. Они куда-то торопятся, спешат. А я просто сижу. У людей дела, которые они хотят сделать. А у меня нет никаких дел. Я просидела пять минут, могу просидеть ещё полчаса и ничего не случится…

– Мама, мне некуда торопиться. – констатирует СунОк.

– Ох-хо-хо… – огорчённо выдыхает мама.

– Поэтому стало очень странно, когда я это поняла. – продолжает рассказывать СунОк. – Раньше у меня всегда не хватало времени. А теперь у меня его полно, но я не знаю, куда его деть…

– Ты почему не ходишь в университет?! – напускается на неё мама. – Хочешь, чтобы тебя выгнали?

СунОк пожимает плечами.

– Если я буду директором, зачем мне учиться? – говорит она и добавляет, пока мама возмущённо ахает. – В университете меня действительно могут побить. И английский, правда, – не моё…

Мама молча смотрит на дочь, не зная, что сказать на «могут побить».

– Я не дорассказала про свои чувства. – продолжает тем временем говорить СунОк, задумчиво отхлёбывая сок. – Будто смотришь из-за стекла на рыбок. Люди идут, а ты не с ними. Отдельно. Сама. Если исчезнешь, никто из них этого не заметит. И свет какой-то странный был. Жёлтый с синим…

– Ох-хо… – испугано выдыхает мама. – Что ты такое говоришь, дочка?!

– Я вот и подумала – а куда тратят своё время богатые? Ведь его у них ещё больше?