Фурия Курсора - Джим Батчер

Он наклонил ухо неопределенным жестом на огромное количество рейдеров.

– Они могут быть дураками, раз поверили Шаманам, но я не могу вернуться без руководителей или бросить их. Я изучил ваши войска. Вы не можете остановить нас.

– Возможно, – сказал Тави. – Возможно нет.

Насаг снова оскалился.

– Ваши люди недоучены. Ваши офицеры были убиты, рыцари – намного слабее, чем они должны быть. И от горожан вы серьезной помощи не получите.

Он двинул фигуру Лорда вперед, начав свою атаку.

– Вы не видели нашу касту в бою, но почувствовали ее силу сегодня утром. Вы не отобьетесь снова, алеранец. Всё будет кончено до заката завтрашнего дня.

Тави нахмурился. Насаг не хвастался. Не было ни угрозы, ни гнева, ни удовольствия в его голосе. Он просто констатировал факт, не выказывая ему угрозы или каких-либо эмоций. Это было самое тревожное в том, что он сказал.

Но Насаг был воином канимов. Если он хоть немного похож на Варга, его слова были как кровопролитие – всегда запрещено, если только это не необходимо. И то как можно меньше.

– Я удивляюсь, почему вы настолько обеспокоены, что заговорили об этом.

– Чтобы предложить вам альтернативу. Отступите и сдайте мост. Возьмите воинов, ваших людей, вашу молодь. Я дам вам два дня на отъезд, в течение которых, я ручаюсь, никакие войска не отправятся за вами.

Тави рассматривал доску пару молчаливых мгновений и оценивал всю ситуацию в целом.

– Великодушно. Зачем вам предлагать это?

– Я не говорил, что мы уничтожим вас без потерь, капитан. Это предложение спасет жизни моих и ваших воинов.

– До следующей битвы?

– Да.

Тави покачал головой.

– Я не могу отдать вам мост. Это мой долг – удержать его или уничтожить.

Насаг кивнул .

– Ваш жест, чтобы позволить нам вернуть наших павших также был щедр. Особенно учитывая то, как Сари поступил с вами. Поэтому я предложил вам то, что в моих силах.

Каним начал передвигать фигуры на доске в серьезном, стремительном обмене. Ему потребовалось всего три хода, чтобы увидеть то, что Тави сделал, и он остановился, глядя на доску.

В атаках Тави не было ничего безрассудного. Он провел много времени, думая о стратегии Посла Варга в их последней игре, и он использовал ее сильные стороны в игре.

Пожертвовав ранее некоторыми незначительными фигурами, он создал для сильных фигур гораздо более выгодное положение, и в пределах двух следующих ходов он мог захватить контроль над небесной доской полностью, и, обладая нужными позициями и возможностью, он мог напасть на Первого Лорда своего противника.

Его фигуры несли ужасные потери, но Насаг обнаружил ловушку слишком поздно, и он никак не мог ее избежать.

– Вещи, – тихо сказал Тави, – не всегда бывают тем, чем они кажутся.

В это время последний из поверженных канимов был найден и перенесен невооруженными собратьями в их лагерь. Седой каним кивнул Насагу, проходя мимо.

Насаг пристально взглянул на Тави, затем слегка наклонил голову, признавая поражение.

– Нет. Вот почему мои воины не войдут первыми в город.

Сердце Тави чуть не остановилось.

Насаг разгадал его замысел.

Он не мог знать детали, но он знал, что там ловушка. Тави постарался не показывать свои чувства и безмятежно смотрел на Мастера Боя.

Насаг издал еще один тихий смешок и кивнул на доску:

– Где ты изучил эту стратегию?

Тави с любопытством глянул на канима и пожал плечами.

– Варг.

Насаг застыл.

Он навострил затрепетавшие уши в сторону Тави, выдав тем самым свое внимание.

– Варг, – прорычал он на очень низкой ноте. – Варг жив?

– Да, – ответил Тави. – Заключенный в Алере Империи.

Насаг сузил глаза, судорожно подергивая ушами, затем он поднял руку и сделал знак, кого-то подзывая.

Вернулся тот же седой каним, держа сверток из ткани на поднятых ладонях. По кивку Насага каним оставил сверток на доске от лудуса и развернул его. Там оказался меч Тави, тот самый, которого он лишился тем утром.

– Алеранец, ты опасен, – проговорил Насаг.

Инстинкт подсказал Тави, что эти слова являются высшей похвалой. Он распахнул широко глаза и ответил:

– Благодарю вас.

– Уважение ничего не меняет. Я уничтожу вас.

– Долг, – ответил Тави.

– Долг, – Мастер Боя указал на меч. – Это твое.

– Так и есть, – сказал Тави. – Я признателен вам.

– Умри с честью, алеранец.

– Умри с честью, каним.

Насаг и Тави приоткрыли горло друг перед другом еще раз. Затем Насаг отступил на несколько шагов, прежде чем повернутьсяся, и зашагал обратно к своей армии.

Тави убрал доску для людуса обратно в футляр, забрал оба своих клинка, и пошел в свою сторону, назад в город. Он проскользнул в ворота как раз, когда раздался низкий звук барабанов и рев канимских боевых горнов.

Тави нашел взглядом Валиара Маркуса и подозвал его.

– Первое Копье, расставляйте людей по местам! Началось!

Глава 42

– Очень хорошо,- сказала Леди Аквитейн. Она кивнула Одиане и сказала: – Пора переодеться.

Одиана поспешно открыла рюкзак и протянула Амаре её маскировку.

Амара уставилась на алый шёлк в её руках и спросила:

– А где всё остальное?

Олдрик стоял возле окна таверны, глядя на улицу. Рослый мечник оглянулся на Амару, поперхнулся от сдержанного смеха и отвернулся.

Одиана не проявила такой сдержанности. Прекрасная водяная ведьма откинула назад голову и залилась смехом, звучавшим слишком громко для комнаты, которую они сняли у хмурого каларанского трактирщика.

– Ах, ах, мой господин. Она покраснела. Разве она не прелестна?

К своему ужасу, Амара поняла, что Одиана была права. Она почувствовала, что её щёки горят так, что она могла бы воду на них подогревать, и она понятия не имела, что с этим делать.

Это была не та ситуация, с которой её обучали справляться. Она отвернулась от Леди Аквитейн и ее вассалов и подняла свою маскировку.

Она состояла из простого покроя облегающего платья красного шелка, державшегося на паре узеньких шёлковых ленточек. Декольте, если это было можно так назвать, было опасно низким – а сзади одеяние должно было оставить её обнаженной почти до талии. Если оно соскользнёт, то задержится на верхней части её бёдер, если ей повезёт.

– Скорее, пошевеливайся, – упрекнула Леди Аквитейн Одиану. – Покажи ей все остальное.

– Да, Ваша Милость,- сказала Одиана с лёгким реверансом.

Затем она достала пару легких сандалий с ремешками, которые, перекрещиваясь, обёртывают ногу до колена, пару изящных серебряных браслетов, выполненных в виде вьющихся стеблей плюща, шитый бисером головной убор, который слегка походил на чепец, и простую, гладкую металлическую ленту.