Волшебный час - Сьюзен Айзекс

— Вы сказали Сантане, что все кончено?

— Нет. Я никогда не сжигаю мосты. А вдруг бы у меня не вышло наладить отношения с Саем? Я просто сказала Виктору, что у меня сейчас очень непонятный и тяжелый период в жизни. Кошмарный.

— Это славно.

— Я хорошо знаю мужчин. Это действует. В любом случае, я все делала, чтобы пойти Саю навстречу. Уж если не в личном плане, так хоть в профессиональном. Но это было так странно. И даже когда все начало складываться хуже некуда, при посторонних мы продолжали притворяться, что друг друга любим.

— Как в день его убийства, когда вы вытащили у него из кармана пачку банкнот? Это и означает «друг друга любить»?

— Не смейте так говорить, как будто я лазала у него по карманам! Это был такой домашний, семейный жест.

— Вы говорите, что под конец у вас совершенно испортились отношения. Когда это произошло?

— В четверг утром. Без чего-то шесть за мной пришла машина, я спустилась вниз. Сай был в холле и ждал меня.

Ее лицо, покрытое потом и слоями макияжа, словно одеревенело. Губы двигались механически, как у марионетки.

— Он сказал мне, выговаривая каждое слово, ледяным тоном, что у него много друзей. Я не поняла, что он имеет в виду, но мне захотелось от него убежать. Он преградил мне дорогу. Его лицо было совсем близко от моего, в нескольких сантиметрах. Мне были видны даже несбритые волоски. Он сказал, что некоторые из его друзей не очень хорошие люди, но они вложили деньги в «Звездную ночь» и уже знают, что отснятые метры — ужасного качества. Они очень расстроились и хотят, чтобы я сама отказалась от этой роли. А если я не откажусь, Сай сказал, что не отвечает за возможные последствия такого моего поведения.

— Вы не спросили, какие могут быть у этого последствия?

— Спросила.

Она вздрогнула всем телом.

— Что же могло произойти?

— Кислота в лицо.

— Господи Боже! И что же вы сделали?

— Сказала ему, что сообщу в полицию. Вернулась в спальню, сняла трубку, но он пошел за мной и не дал мне позвонить. Я не стала с ним драться. Все это так предсказуемо.

— Больше он вам не угрожал?

— Нет, конечно. Он отступил. Я знала, что он капитулирует. На самом деле у него пороху не хватило, у этого подонка. Он попросил прощения. Умоляя меня его простить.

— А вы что сказали?

— Сказала, что подумаю.

Линдси искривила губы в подобии улыбки.

— Я знала, как укрощать Сая. Он поехал бы в свой Лос-Анджелес, встретился с Кэт Пурель и другими неудачницами, и к тому времени, когда он вернулся бы в воскресенье вечером, он снова бы меня захотел. И в кино. И в постели. И вообще везде.

— Вы считаете, что он хотел на вас жениться?

— Ну, он бы еще пару недель успокаивался насчет Виктора, но в общем, да. Несомненно.

— Вы в этом уверены?

— Я это знаю.

— А вы вышли бы за него замуж?

— А как вы думаете?

— Не знаю. Этот человек угрожал вам нанесением тяжких телесных повреждений. Хотел сломать вам жизнь, карьеру.

— Его просто снедала ревность.

— Его снедало желание убрать вас и из своей жизни, и из своего фильма.

— Ну это только из-за того, что я его сильно обидела. Признаюсь: я совершила ошибку. И большую ошибку. Но Сай обязательно вернулся бы. Мы так друг другу подходили, и он об этом знал. Я ведь… Ну я это я, а он — блестящий, удачливый кинопродюсер. И его занимали серьезные общественные проблемы. К тому же мы оба умные люди. Честно говоря, что касается его ревности, мне это даже нравилось, поскольку он наконец продемонстрировал какие-то подлинные чувства.

Линдси начала тереть одной голой ногой о другую. По-моему, она даже возбудилась, но не от воспоминаний о безумных поступках Сая, от воспоминаний о том, каковой властью над ним она обладала.

— Ревность, — повторила она, пробуя это слово на вкус. — Она-то и поглотила Сая.

— Вы считаете, что он вас любил?

— Конечно, любил.

Я поднялся с места и встал, положив руки на спинку стула.

— Убийца находился в пятнадцати метрах от невысокой фигурки в белом халате, примерно вашего роста. Предполагалось, что в момент выстрела Сай должен был пролетать где-то над Канзасом. Предполагалось, что вы должны были плавать в бассейне, что вы обычно и делаете во второй половине дня.

— Нет!

Макияж не мог скрыть ее бледности. Лицо у нее словно покрылось воском. Она стала похожа на мертвеца.

— Да.

Я откинул край кисеи и вышел из комнаты.

Я позвонил Карбоуну и сообщил, что нахожусь на съемочной площадке, поскольку Бонни Спенсер могла быть связана с кем-то из киношников, к тому же я пытаюсь узнать, как она вела себя, когда Сай ее выгнал, не выкинула ли какого-нибудь психопатического номера. Он сказал, что Ляжки, Робби и Чарли Санчес выехали в город и разыскивают ее. Как бы между прочим, как будто бы мне неизвестен был заранее ответ, я поинтересовался, каковы результаты ДНК-теста по новым образцам волос. Это волосы Бонни, сказал Карбоун. А ты по-прежнему уверен, что она этого не делала?

Я посоветовал ему, если больше нечем заняться, просмотреть папки с перечнем улик. Проверить, сколько волосков мы нашли в день убийства, потом спуститься и заглянуть в пакетик для вещдоков, который вернулся из лаборатории. Я предсказал ему, что там окажется на один волос меньше.

Он сказал, что я становлюсь все более эмоционально неустойчив, что я проецирую что-то — я не разобрал что — на Робби Курца, что мне необходим отпуск, и что если я буду проезжать мимо этого забавного итальянского магазинчика в Ист-Хэмптоне, он просит меня закупить кило колбасы с укропом.

Отбой. Робби просто не мог не подкинуть этот волос. И совершенно точно, что он намеренно распускал слухи и о том, что я снова запил, и о том, что «Стив + Бонни = любовь». Он рыскал по городу в поисках нас обоих. Рано или поздно он сообразит, что у Бонни объявился защитник, который помог ей на время исчезнуть. И тогда он отправится прямо ко мне домой.

Грегори Дж. Кэнфилд должен был, по идее, находиться в местном магазинчике при исполнении своих обязанностей ассистента режиссера, а именно, в данном конкретном случае, покупать свежий инжир, копченую ветчину, хлеб с отрубями и бутылку вина «Дольчетто» — лично для Ника Монтелеоне, поскольку, как сказали люди на площадке, Ник мямлил что-то про то, что из-за жары он не хочет наедаться на ночь, просто легкий ужин, а поскольку Линдси играла по-прежнему вяло, все надежды на спасение репутации «Звездной ночи» оказались возложены на тщательно отмассированные плечи Ника, и в итоге, после сорокаминутного совещания звукооператора и первого ассистента постановщика (включая звонок агенту Ника в район Беверли Хиллз), термин «легкий ужин» был принят в первом чтении, и Грегори отправили покупать провиант.