Партизанская война на Украине. Дневники командиров партизанских отрядов и соединений. 1941–1944 - Сидор Ковпак

А сейчас можно и кончать. Прошу передать всем боевым и смелым товарищам партизанам мой боевой привет. Боевые и смелые товарищи, бейте врага, не давайте ему покоя ни днем ни ночью. Бейте фашистскую гадину в селе, в лесу, где только попадется. С приветом Балицкий Г.В.».

Письмо передано через тов. Белянчика, который ушел к тов. Федорову на связь из отряда Емлютина.

30 сентября 1942 г.

Утро неспокойное, под самый лагерь подошел противник, но успехом это не увенчалось. Кроме того, стоящие на посту тт. Коробко и Антонов бросили пост и прибежали в лагерь с донесением о том, что в 70 м от лагеря движутся немцы; сделали попытку [остановить их], но оказалось, что это не немцы, а группа бойцов из отряда тов. Кравченко, которые остановились в Камышанских лесах, в группе Ковалева, для получения выброшенного груза с самолета. Вечером пошли на операцию [на] железную дорогу, правее военного городка. Только стали минировать путь, и в это время неожиданно появилась группа немцев, которая забросала подрывников гранатами и стала обстреливать с автоматов и пулеметов, а из будки — из минометов. Пришлось отойти, не сделав диверсии. Очень обидно, что без результатов пришлось возвращаться в лагерь: из 9 диверсий это первая задуманная операция получилась неудачной.

1 октября 1942 г.

Целое утро немецкие псы стреляли по лесу. Утром, после завтрака, собрал своих бойцов с тем, чтобы разобрать неудачную операцию. Кроме того, пришлось говорить о тех трусах, которые убежали, когда услыхали выстрелы, о трусах и других недисциплинированных бойцах написал следующий приказ:

«Приказ № 2

По диверсионной группе[289] партизанского соединения товарища ФЕДОРОВА

от 1 октября 1942 г.

§ 1

Для улучшения работы и боеспособности диверсионной группы назначаю:

1. Комиссаром диверсионной группы тов. Мамонова И.М.

2. Командиром первого взвода тов. Тищенко А.Ф., он же заместитель командира диверсионной группы.

3. Командиром второго взвода тов. Зыкова В.И.

§ 2

1. За неряшливость и утерю боеприпасов к пулемету, за трусость первого номера ручного пулемета тов. Паляницу Н.М. перевожу рядовым бойцом. Личное оружие передать тов. Плевако П.Л.

2. Смелого, дисциплинированного тов. Плевако П.Л. назначаю первым номером ручного пулемета, его вторым номером — тов. Королева А.Е.

§ 3

За проявление трусости во время несения боевой службы и создание паники в лагере 30 сентября 1942 г. тт. Коробко В. и Антонова и за сон на посту, самовольную отлучку тов. Акимова предупреждаю. Если за ними будет замечен хоть малейший проступок, к ним будут применены более суровые меры наказания.

Приказ зачитан перед строем. В строю было 30 человек.

Продуктов питания нет. Решил послать группу в количестве 15 человек на хозяйственную операцию в села Вилево и Демяновка. Заготовка продуктов питания даст возможность больше заниматься диверсиями. С этой же группой ушла группа Лаевского[290] отряда.

2 октября 1942 г.

Одно обидно. Хорош лес был, но сейчас стал такой редкий, что просматривается на 300–400 метров. Посмотришь, как осыпается лист, так просто душа болит, маскировки нет ни на стоянке, ни при подходе к железной дороге. Обсыпленный лист создает такой шорох, что просто невозможно подойти к железнодорожному полотну. Враг далеко слышит, когда мы крадемся к железной дороге, и преждевременно, сволочь, начинает стрелять, не дает возможности заложить мину. Эх, ты, листья-листья, послужил бы ты нам еще один месяц, и тогда было б исключительно хорошо. Я мог бы смело догнать до 15 пущенных эшелонов, если бы были эти условия.

Враг звереет и звереет. Они, мерзавцы, на небольшом участке Добруш — Злынка на охранение железной дороги поставили 450 немчуры и прочей сволочи. Ж[елезная] д[орога] охраняется исключительно сильно, подход почти невозможен. Каждую почти ночь пробуем пробраться на ж[елезную] д[орогу] для того, чтобы заминировать, но никак не удается. Враг все время бросает ракеты, простреливает линию, делает засады вечером и т. д.

Настало утро прекрасное, ясное, солнце голубит нас своим теплом, якобы родная мать своих детей. Братва ночью замерзает, и утречком солнышко согревает.

И вот в 8.30 утра раздались где-то в лесу веселые голоса — это наши ребята идут — кто-то сказал. Действительно так. Ребята с хозяйственной операции движутся. Везут трех свиней, много муки, соли и прочего барахла. Стали делить совместно с командиром московской группы тов. Кравченко. Все довольны. Один получает брюки, другой сапоги, третий пальто, кожух, белье и прочее. Настроение повеселело. Продуктов много. Имеется мед, сливки, сало, мясо, хлеб и т. д.

Вечером послал трех человек для наблюдения на железную] д[орогу]. Очень поздно возвратились с донесением — дорога сильно охраняется, враг пускает ракету за ракетой, освещается ж[елезно]д[орожное] полотно, подойти трудно.

3 октября 1942 г.

Одно только и беспокоит, что листья осыпаются с дерева, лес редеет, все более и более становится лес прозрачным. Прямо скандал, природа не хочет работать на партизан. Правда, темные ночи, но этого еще недостаточно. Враг также начинает приспосабливаться к темным ночам, все время мерзавцы освещают ракетами дорогу.

Но решили еще раз сегодня попробовать сходить на ж[елезную] д[орогу], неужели не удастся сделать диверсию? Да, не удалось. Враг и сегодня обстрелял. Приняли решение обстрелять эшелон с тем, чтобы отойти по чистому полю. Так было и сделано, эшелон был остановлен, отход сделан отлично. Досада берет, что не удалось спустить под откос вражеский эшелон. Досада берет все время, не нахожу места себе. Мысль не покидает меня, вражеские эшелоны идут один за другим.

4 октября 1942 г.

Темная ночь прошла, настал ясный день. Солнце светит якобы в летние дни. Но это никак не успокаивает меня. Волнует меня, что вражеские эшелоны ходят, а рвать никак нельзя. С досады лег спать, и вдруг будит меня Сережка из отряда Феди Кравченко.

— Вставай, немцы приехали на охоту (это было воскресенье) к леснику Усикову.

Быстро встал, собрался и бегом побежал на свою охоту — немецких офицеров уничтожать. Немецкие три офицера сели в автомашину и стали двигаться, я с группой — 7 человек быстро принял решение на дороге сделать засаду, засели, и тут же автомашина. Заработали полуавтоматы и автоматы. Автомашина остановилась от партизанских пуль, полетели фрицы с машины. Стали подсчитывать результаты своей работы. Убито двое и третьего, собаку. Убит один офицер, обер-лейтенант, который занимал должность начальника лесного управления Гомельской области — сволочь большая; оба они имеют документы СС, уничтожена автомашина, короче говоря, немцы и их автомашина преданы кремации (сожжены). Раздели догола, лично себе взял одни карманные часы.