Драконий Катарсис. Изъятый - Василий Тарасенко

— Мы увидели звезду вдвоем… Кто из нас влюблен, красавица? Признавайся.

— Простите, господин, — донесся в ответ голос из-под накидки. — Мне еще рано думать о таком.

Это было так забавно, смущение нагайны почему-то доставило мне удовольствие. Уже собираясь последовать ее примеру и завалиться спать, я услышал странный шелест, словно где-то рядом в темноте кто-то сдвинулся с места. Но сделать что-либо просто не успел. В освещенный круг молча ворвались несколько больших синекожих существ, облаченных в шкуры и вооруженных копьями. Там, где спали форестесса и тур, закипела схватка под сдавленные крики. Лайсси взметнулась на хвосте, блеснув полосой ятагана, — как и все змеехвостые, она всегда держала его рядом с собой. Гортанный крик одного из нападавших словно спустил пружину.

Я опрометью кинулся в темноту, но тут же почувствовал, как оказался в капкане больших твердых рук. Но пленивший меня недолго радостно пыхтел. Все-таки есть в дожде большой плюс. Из захвата удалось выскользнуть почти сразу. Припав к земле, я снизу врезал обеими ногами в темноту. Пятки словно с бетонной стеной столкнулись, но невидимый противник все же захрипел и с шумом грохнулся в мокрую траву. У костра тем временем все закончилось. Огры, а никем иным напавшие оказаться не могли, просто задавили моих спутников массой. Ругающихся Клэв и Горотура распластали на земле, а нагайну держал за горло мощный клыкастый тип, лицо которого было покрыто сеткой шрамов. Ятаган змеи игрушкой болтался в другой руке огра. Гигант достигал роста в два с половиной метра, а в ширине плеч мог поспорить с Горотуром. Грозное некрасивое лицо скривилось, синие глаза полыхнули, и огр прорычал:

— Выходи, Черный Террор. Иначе она умрет. Они умрут все трое.

В голосе не было угрозы, только констатация факта. Отчего у меня по коже скользнула изморозь страха, замешанного на гневе. Я думал недолго. Порадовался только, что с нами нет Марата. Иначе ограм вообще не пришлось бы суетиться. Едва я вышел в круг света, два огра тут же ухватили меня за руки и прикрутили их к копью, положенному на плечи. Синекожий здоровяк равнодушно смерил меня взглядом, после чего отпустил нагайну. Лайсси сразу же подхватил другой огр, старательно связал ей руки за спиной и взвалил себе на спину, собираясь тащить в ночь. Та же участь постигла и форестессу с туром. Правда, второго подхватили два огра. Рогатый презрительно промычал что-то нелицеприятное, но огры не обратили на это внимания. Я перевел взгляд на пленившего нас воина. Действительное гораздо выше двух метров, седая грива жестких волос, грубое клыкастое лицо, торс обмотан кожаными лентами, создавая подобие доспеха. На талии огра темнел широкий пояс, к которому крепилась тяжелая набедренная повязка из шкуры какого-то лохматого зверя. Бугристые руки скрестились на груди гиганта, а их хозяин сказал:

— Мы ждали тебя. И вот ты с нами.

— Ждали? — Я нахмурился.

— Да, черный, — огр оскалился, — мы ждали. Шаманы поведали нам, что именно тебя жаждет получить владыка нашего народа.

— Получить? — усмехнулся я. — И он готов стать моим шицу гехаем?

— Я сказал — ты услышал. — Огр пожал плечами. — В становище шаман нашего домена скажет тебе все сам, бледнокожий.

Черные перья, вплетенные в его прическу, качнулись, а меня подхватили с двух сторон и понесли. Висеть на копье было бы забавно, если не принимать во внимание того, что вскоре мои плечи взвыли от боли. Проверив на прочность веревки, я решил, что можно расслабиться, и весь путь до стойбища изображал из себя дичь. По правде говоря, это было недалеко от истины.

Глава 2

ЖЕЛАНИЕ ВЛАДЫКИ

— Ты только глянь, какие изумительно голубенькие местные детки! А какие у них тощие ноги… Соломинки! Это же молокососы!

— Они такие слабые, что их даже в походе ставят только в охрану… Не берут на настоящее мужское дело.

Один из огров-подростков, охранявших Клэв и Горотура, не выдержал насмешек и стукнул древком копья по прутьям клетки, в которой этих двоих заперли ночью. Старший огр, видимо наставник, тут же отвесил несдержанному молодому воину мощную затрещину, встреченную пленниками новой порцией ехидных слов. Я улыбнулся и дернул руками, задранными кверху. Несколько часов назад синекожие прикрутили меня к столбу посреди становища, и теперь я голой спиной ощущал все неровности, полированные сучки и особо выпуклую резьбу. Ночью, в свете большого костра, я успел разглядеть только то, что на столбе чьими-то стараниями были вырезаны сцены битв и какие-то страхолюдные хари, клыкастые и с выпученными глазами. К этому тотему меня и присобачили. Нагайну же унесли в странный черный шатер. А утром я решил, что подожду еще от силы час, прежде чем призову вторую ипостась и объясню синим гадам, кто в доме татарин.

Через несколько минут в утреннем сумраке, наполненном шорохом дождя и вездесущей влагой, из черного шатра показались три огра: давешний вождь с черными перьями в седых волосах, более щуплый сморщенный старик, облаченный в засаленное подобие старого халата и обвешанный всякими косточками, и совсем старый мощный огр, опиравшийся на копье, как на клюку. Последний был облачен в нелепый кожаный фартук и гордо носил на морде редкую бороденку. Именно он тащил на толстом поводке бледную осунувшуюся нагайну. Лайсси увидела меня и замерла, на что последовал сильный тычок в спину. Змея охнула и чуть не повалилась на утоптанную землю, которую дождь оказался не в силах размочить. Похоже, это место служило постоянным становищем для огров.

Старик в фартуке с клыкастой гримасой пнул нагайну и дернул поводок. Змеедевушка с видимым усилием поднялась, ей явно было нехорошо. Что же с ней делали ночью эти гады? Я начал свирепеть. Одно дело, когда треплют друг друга воины, другое дело — издеваться над беспомощной пленницей. Опять… Опять этот мир ткнул меня носом в бесправие слабых перед сильными. Но в моем старом мире с этим бороться практически невозможно, а здесь, в Лахлане, я кое-что мог. Хватит чего-то ждать и терпеть! Я потянулся к своей внутренней сути, призывая изменение. И ошеломленно повис на веревках — сила не откликнулась. Спешная попытка снять блокаду, перекрывавшую мою истинную силу, способную затуманить разум любого рядом, отозвалась настоящей болью где-то под ребрами. Огры заметили мое дерганье. Обвешанный костями старик грозно ткнул в мою сторону корявым пальцем и громко проревел:

— Черный бледнокожий так и не понял, что его сила здесь закрыта! Наш бог-владыка цепко держит чужую силу в узде.

— Неужели без своих способностей черный так беспомощен? — насмешливо добавил вождь. — Я всегда знал, что дети Лесного Моря слабы, как щенки степной собачки, и слепы, как кроты.