Солнце мертвых - Алексей Атеев

И в этот момент он почувствовал чье-то осторожное прикосновение к своему лицу.

Коснулись чем-то мохнатым и мягким. Стас скосил глаза и увидел два зеленых горящих глаза. Перед ним стоял домовой.

– Вставай, хозяин, – свистящим шепотом произнес Мирон, – пойдем, тебя ждут.

Часть III

1

Некоторые коллекционируют почтовые марки, другие – старинные монеты. Есть и такие, кто собирает предметы туалета своих любовниц. Артур Степанович Мухоедов коллекционировал слухи. Столь странное хобби объяснялось просто: Артур хотел оставить след в истории.

Рассуждал он примерно следующим образом. История представляет собой своего рода айсберг, видимой частью которого являются факты, известные всем и каждому. Они неоспоримы и не вызывают споров. К таким фактам, например, можно отнести открытие Америки Колумбом или сожжение французами Москвы в 1812 году. Подводная часть айсберга – подробности, всплывающие через много лет, а то и остающиеся вовсе неизвестными. Их окружает, что называется, покров тайны. Известны они лишь немногим. Но есть еще и слухи. Вот они-то и образуют как бы мостик между фактом, известным каждому школьнику, и тайной, скрытой среди пыльных дел в закрытых архивах. Если бы историки обращали больше внимания на слухи, то многие загадки веков были бы разгаданы. Конечно, не все слухи безвозвратно исчезают в небытие, некоторые превращаются в легенды, а то и в сказки.

«Если собирать и анализировать слухи, – размышлял еще в ранней юности Артур, – то эти сведения могут многое дать исследователю в будущем. А мое скромное имя войдет в анналы. Чем, собственно говоря, является «Повесть временных лет»? Всего-навсего сборником древних слухов. Но любой мало-мальски грамотный человек знает, что собрал и записал их Нестор. Верны ли исторически или неверны его записи, пускай спорят специалисты. А вот имя Нестора знают все. Чем черт не шутит! Может быть, впоследствии и имя Мухоедова будет не менее знаменито».

Артур начал собирать слухи еще учась в школе. Происходило это в середине пятидесятых годов и было в те времена делом небезопасным. Артура подвел очередной свежий слух, который он поведал товарищам в прокуренном школьном туалете. По его словам выходило, что зловещий Лаврентий Б. (Артур именно так и произнес) вовсе не расстрелян, а проживает в сибирском городе Ачинске под именем Ираклия Капитониди и заведует там заготовительным пунктом. Рассказал ему об этом непроверенном факте какой-то старичок на бульваре. Через пару дней Артура забрали прямо с урока физкультуры. Отсутствовал он примерно три дня и вернулся в школу осунувшийся и побледневший. На вопросы товарищей, где он пропадал, Артур упорно молчал. Лишь спустя месяц он под большим секретом поделился со своим ближайшим товарищем Глотовым, что был привезен в одно очень серьезное заведение (он не сказал в какое), где его долго допрашивали, пытаясь выяснить источник, откуда шел зловредный слух. Артур чистосердечно рассказал, что старичка, который поведал ему про Лаврентия Б., видел в первый раз и тот был в сильном подпитии. Отсюда, видимо, и странная откровенность.

Артуру, однако, не поверили и заявили, что зловредный слушок пустил он сам.

Тут Артур чистосердечно сознался, что он вовсе не распускает слухи, а наоборот, собирает их. В подтверждение он сообщил, что у него дома имеется тетрадка, куда он записывает услышанное. Тетрадкой очень заинтересовались, и она была без промедления изъята и внимательнейшим образом проштудирована. Некоторые записи очень заинтересовали мучителей. В конце концов кончилось это тем, что некий человек в серьезном учреждении сказал Артуру, мол, его счастье, что сейчас другие времена, а не то бы собирал он не слухи, а рубил деревья на лесоповале. Но, учитывая его малолетство и чистосердечное признание, он отпускает Артура на все четыре стороны. После этого он, надавав Артуру оплеух, выпроводил его восвояси.

Эта история многому научила будущего «Нестора-летописца», однако он не перестал собирать слухи, хотя и стал значительно осторожнее. Поговаривали, что со своей коллекцией он знакомит некое серьезное учреждение, но это тоже были всего лишь слухи.

Времена менялись. Слухов появлялось не то чтобы меньше, но менялся сам характер. Они становились приземленнее, что ли. Да и зловещей обреченности в них поубавилось. Домыслы, скажем, о высылке того или иного народа (которые, впрочем, почти всегда подтверждались) сменились слухами о предстоящих новациях в области агропромышленного хозяйства. Поговаривали, например, что в ближайшее время на российских просторах будут выращивать различные невиданные доселе сельскохозяйственные культуры. Вскорости так и случилось. На бескрайних полях, почти до самой зоны тундры взросла царица полей – кукуруза. Шли разговоры, что это только начало. Впереди, болтали досужие языки, хлопок, ямс и бананы. Происходили невиданные перемены. Верить можно было всему.

В эту самую пору собиратель слухов Артур неожиданно решил круто переменить свою жизнь. До сих пор он после окончания финансового техникума служил на одном небольшом столичном предприятии в должности бухгалтера и вдруг во всеуслышание заявил, что желает, как и множество молодых землепроходцев, отправиться в неведомые дали и строить там голубые города. Так, во всяком случае, было напечатано в заводской многотиражке. Личность Артура, доселе пребывавшая в тени, сразу же оказалась на вершине славы. Его стали замечать девушки, а начальство несколько раз публично огласило его фамилию на собраниях.

Многие считали, что Артур просто блефует, пытается на волне популярности сделать карьеру и вовсе не собирается строить какие-то мифические голубые города, но Артур и вправду решил уехать. Какая уж тут была истинная причина, остается лишь догадываться, но вскоре он отправился на только что начавшееся строительство нового города под названием Светлый. Правда, место, где должен был вырасти новый город, находилось отнюдь не в Сибири, а не так уж далеко от Москвы, но это было неважно. Стройка была объявлена всесоюзной и комсомольской, так что была ничем не хуже какого-нибудь Братска или Усть-Илима. Со славой все было в порядке.

Артур, правда, не стал ни монтажником-высотником, ни лесорубом. Для этих специальностей он был, прямо скажем, жидковат. Однако ни к чему подобному он и не стремился. Его вполне устраивала профессия бухгалтера. Вскорости он получил квартиру в одном из только что выстроенных домов, а следом женился на тихой неприметной девушке. Он был образцовым семьянином, и соседки откровенно завидовали его жене.

– Везет тебе, Александра, – с грустью говорили они ей, как бы даже укоряя, – твой не пьет, не курит, все в дом… А наши – алкаши, буяны и матерщинники.