В погоне за мечтой - Сьюзен Льюис

Майк взял ее, осмотрел и, услышав щелчок взведенного курка, прикрыл повязкой глаза, стараясь оставить хотя бы маленькую щелочку.

Машина вырулила на Атлантик-авеню, и он понял, что уже очень скоро перестанет ориентироваться. Внезапно он поймал себя на том, что думает об Эллин и о тех словах, которые собирался сказать ей в тот самый миг, когда звонок Кавана перевернул все вверх дном. Потом он понял, почему вспомнил об Эллин, и кровь застыла у него в жилах. Внутренний голос подсказывал ему, что он никогда ее не увидит. Неожиданно он сообразил почему и подумал, какими глупцами они были с Ферранте, если не смогли с самого начала разгадать замысел бандитов. Ферранте сказал, что, может быть, это какая-то хитрость, и только теперь Майк осознал все ее коварство. Не дав ему времени подумать и составить план, эти люди похитили его без малейшего труда. И единственной причиной было то, что им потребовался другой заложник взамен Кавана.

Майк пытался убедить себя, что он чересчур мнителен, но в тот же миг услышал позади удар и скрежет металла и понял, что Ферранте угодил в западню. Он остался совершенно один и мчался неизвестно куда, навстречу неизвестно чему.

Глава 25

Мишель провели по пыльному дворику к «фольксвагену-сантано». У ворот тюрьмы поджидали около дюжины папарацци. При появлении Мишель они окружили автомобиль, фотографируя бледное, покрытое кровоподтеками лицо женщины, выкрикивая просьбы рассказать, как с ней обращались и что она собирается делать. Несколько секунд спустя автомобиль оставил репортеров позади и помчался к городу. За ним увязался юркий «фиат-темпра». Рядом с Мишель сидел мужчина, назвавшийся Уолтером Эскью, сотрудником британского посольства. Непосредственно перед освобождением он сообщил ей, что ее отпускают при условии, что она в тот же день покинет Бразилию, поэтому для нее забронировано место в самолете, который вылетает в восемь вечера в Майами, где Мишель могла сделать пересадку до Лондона. Понимая, что в ее положении не приходится спорить, она согласилась с этим условием, но теперь, когда машина проезжала по мрачным суетливым улицам деловой части Рио, Мишель готовилась попросить короткую отсрочку. Если она ее не получит, придется искать другой способ отделаться от сопровождающего, потому что она ни за что не уедет без Робби. К тому же она хотела убедиться, что Кавану ничто не угрожает.

– Я провела в Рио немало времени, мистер Эскью, – заговорила она. Эскью бросил на нее высокомерный взгляд, словно спрашивая, зачем она ему об этом рассказывает. Мишель смотрела на его нижнюю губу, прикушенную выступающими зубами. Ноздри Эскью дрогнули, напоминая Мишель о том, как невыносимо от нее пахнет. – Я имею в виду, – продолжала она, не желая позволить ему сбить себя с толку враждебным отношением, – что не успею приготовиться к отъезду в столь короткое время. У меня остались дела…

– Мисс Роу, – прервал ее Эскью, – это было условием вашего…

– Я знаю, – вставила она, – и я согласилась с ним, понимая, что иначе меня не выпустят. Но видите ли, мне необходимо встретиться с людьми… с людьми из приюта. Мы долго работали вместе, я не могу расстаться с ними не попрощавшись.

– Вы можете написать им, мисс Роу, – напряженным тоном отозвался Эскью.

Мишель посмотрела на его непроницаемое лицо и поняла, что продолжать в том же духе бессмысленно.

– Послушайте, – сказала она, полуобернувшись к нему, – я не могу уехать. Пока не могу. Я обязательно уеду, но сейчас мой отъезд не просто нежелателен, он невозможен.

Эскью вздернул кустистые брови.

– Это почему же? – ледяным тоном осведомился он.

Мишель глубоко вздохнула и скрестила пальцы в надежде, что поступает правильно.

– Потому что здесь находится мой сын и я не могу его бросить.

На лице Эскью отразилось удивление.

– Ваш сын? – переспросил он.

Мишель кивнула:

– Со мной жили трое детей, один из них – мой сын. Ему четыре года, и, надеюсь, вы понимаете, что я не могу уехать без него.

– Не вижу, что мешает вам забрать его и вечером сесть на самолет.

– Если я не отыщу сына к этому времени, не смогу уехать без него.

– Отыщете? – переспросил Эскью. – Что вы имеете в виду?

– Как только меня арестовали, мой друг увез его и других детей в безопасное место, – объяснила Мишель. – Если я смогу связаться со своим другом и найти ребенка, тогда я уеду.

– Я понимаю, что вы не можете покинуть Рио без мальчика, – после недолгого молчания отозвался Эскью, – но думаю, что вам следует немедленно переговорить со своим другом.

Мишель посмотрела на автомобильный телефон, который он ей протягивал, и едва не застонала от бессилия.

– Он ничего не скажет мне по телефону, – возразила она. – Мы так условились на тот случай, если меня вынудят задать этот вопрос.

– Проклятие! – пробормотал Эскью, начиная всерьез тревожиться.

– Я могу пригласить его к себе домой, – продолжала Мишель. – Там мы сможем поговорить, ничего не опасаясь.

Эскью сунул ей аппарат.

– Попросите его привезти ребенка к вам домой, и я устрою так, чтобы вы оба улетели сегодня вечером.

Мишель торопливо набрала номер, и несколько секунд спустя ее соединили с сотовым телефоном Чамберса.

– Том! – заговорила она, испытав при звуке его голоса такое облегчение, что на ее глаза вновь навернулись слезы. – Это Мишель.

– Где ты, ради всего святого? – воскликнул Чамберс.

– Меня отпустили, – ответила она. – Я возвращаюсь домой. Ты можешь туда подъехать? Можешь привезти с собой Робби?

Чамберс промолчал.

Мишель тоже молчала, краешком глаза следя за Эскью.

– Кто с тобой? – спросил Чамберс.

– Человек из посольства, – сказала Мишель. – Мне велели сегодня же уехать и увезти Робби с собой.

– Это невозможно.

– Почему? – удивилась Мишель. – Надеюсь, ему ничто не грозит?

– Нет, он в полном порядке, – ответил Чамберс. – Но я не могу привезти его в твой дом. Пока не могу. Это было бы небезопасно.

– Почему?

– Поверь мне на слово, хорошо? У нас такое происходит… не вешай трубку. – На секунду он умолк, потом заговорил вновь: – Мишель, я должен уйти. Я позвоню тебе домой при первой возможности.

– Том, подожди! – закричала Мишель. – Где Майк? – Но в трубке уже звучали короткие гудки.

Заметив, что Эскью наблюдает за ней, Мишель сложила аппарат и негромко произнесла:

– Он позвонит мне домой. – Потом, посмотрев Эскью в глаза, добавила: – Я не уеду без сына, и нет никаких гарантий, что смогу забрать его сегодня.

– Вы ставите меня в очень трудное положение, – раздраженно отозвался Эскью.

– Я понимаю, и мне очень жаль, но я клянусь не покидать дом до тех пор, пока мы с сыном не будем готовы к отъезду. Может быть, вы все-таки дадите мне небольшую отсрочку?