Вардананк - Дереник Демирчян

Пронзительные звуки боевой трубы прорезали воздух. Артак увидел всадников, которые мчались к нему со стороны церкви. На сигнал тревоги отозвалась труба со стороны восточного ущелья. Артак оглянулся: оттуда двигалась густая человеческая масса. Какой-то новый отряд вступал в Ангх!..

Артак догадался: это был сюнийский полк!..

Конные гонцы доставили приказ Вардана: с боем отойти вправо, к горному ущелью: только это могло бы несколько ослабить удар сюнийской конницы. Но нелегко дался Артаку этот отход. Сюнийский полк налетел на народных бойцов. Персидские воины, приободрившись, выступили вновь. Положение становилось критическим. Народному ополчению грозил разгром.

Артак с боем отходил. Сюнийцы прижимали его к горам. На своих горных скакунах они поднимались по узким тропам на кручи и оттуда наносили удары. Сюнийцам удалось бы уничтожить плохо организованное народное ополчение, если б не беспримерное воодушевление бойцов. Обрушивая град камней на всадников и скатывая обломки скал на коней, отряд Артака продолжал яростно сопротивляться.

Артак не терял самообладания. Он собрал силы и с передовыми бойцами нанес встречный удар, стараясь выиграть время. Ему была остро необходима помощь Вардана, ему нужно было, чтоб вовремя подоспел Атом…

Артак чувствовал, что долго продержаться не сможет. Но вот, наконец, черная масса у церкви тронулась. Это Вардан с запасным отрядом крестьянского ополчения ударил сюнийцам в тыл. Принужденные сражаться на два фронта, сюнийцы смешались. Вардан отвлек на себя сюнийский полк и тем дал возможность Артаку потеснить персов. Но решительного перелома все еще не было, и неопытные в военном деле ополченцы начинали терять самообладание.

Вардан не сдавался. Он был уверен в победе, и его уверенность передавалась бойцам. Вскоре правое крыло сюнийцев смешалось, начало поддаваться и отходить. Вардан понял, что Атом нанес удар по правому флангу сюнийского полка. Почти одновременно, с противоположных сторон, ураганом налетели на сюнийцев еще два отряда, которыми командовали Хорен и Зохрак. Сюнийский полк был окружен.

– Эй, смотрите вы у меня!.. – прогремел голос командира полка. – Чтоб не смели сдаваться живыми!..

Сюнийцы разъярились. Но не менее разъярены были и окружившие их ополченцы.

– Сложите сейчас же оружие! – крикнул Вардан, вырвавшись на своем коне вперед.

Сюнийцы оцепенели. Но их командир налетел на Вардана, выкрикивая:

– Вот, получай оружие сюнийцев!..

Он хотел было с размаха опустить па голову Вардана свой ыеч, но Вардан отбил удар. Меч вылетел из руки сюиийца. Его бойцы пали духом.

– Сдавайтесь!.. – приказал Вардан Сюпийские воины опустили мечи. Горевший яростью Арцви подлетел к командиру сюнийского полка. Он снес бы ему голову с плеч, но Вардан приказал связать сюнийца и вести его за собой, а сам направился к шатру Васака.

Взволнованные неожиданным счастливым поворотом событий, бойцы повалили за ним, стеной окружив сюнийцев.

Зохрак сгорал от нетерпения, от страстного желания скорей подойти к отцу, обнять его, сказать ему, что не сомневался в нем, но Вардан, охваченный яростью, казалось, и не видел сына. Рядом с Вардаиом шел Говонд. Навстречу им выехали Гадишо и Нершапух. Подошли и Атом с Хореном. Вес с тревогой ждали, что произойдет в шагре Васака.

– Куда он идет? Чего он хочет?.. – озабоченно пробормотал Гадишо.

Никто не отозвался.

– Неужели решится поднять руку па него? – с беспокойством продолжал Гадишо. – Нужно что нибудь предпринять… Он подскакал к Вардану и окликнул:

– Спарапет!

Вардан даже не взглянул в его сторону.

– Полк сдался, бой кончен… Не надо продолжать – Пощади, Спарапет! – шепнул на ухо Вардану Нершапух.

Вардан не отвечал. Это еще больше встревожило всех.

Они доехали до шатра Васака. Вардан спрыгнул с коня и без предупреждения вошел в шатер. За ним вошли пахарары и духовные пастыри; ополченцы и воины вплотную окружили шатер снаружи.

Басак сидел в такой величественной позе, словно ничего не случилось. Он окинул взглядом Вардана и его спутников: их бесцеремонное появление нарушало правила этиьста. Но, как видно, Вардан не собирался ограничиваться одним этим нарушением.

Издали послышались голоса:

– Поймали!.. Поймали!.. Ведут!

Вошел какой-то сепух – Поймали Деншапуха, Дареха и могпэтов!

– Приведите их сюда! – приказал Вардан. Нельзя было понять, что он намеревался делать. У Вардана от ярссти дергалась щека. Гнев душил Васака.

Народ теснился у шатра. Выглянув, Васак увидел, что это уже не тот народ, каким он был всего час тому назад, – это была разъяренная толпа. Налитые кровью глаза, открытые, кровоточащие раны, окровавленные мечи в руках – все это придавало воинам устрашающий вид. Крестьяне только что вышедшие из сражения, подталкивали Деншапуха, в которого вцепились точно когтями. С грозным рокотом народ все ближе и ближе подходил к шатру. Довольно было ма нейшего знака – и он разорвал бы вcеx на клочки…

Деншапух был закован. В цепях были и Дарех с могпэтами. Все они со страхом и бессильной злобой исподлобья оглядывали толпу.

Вардан резко повернулся к Васаку:

– Кто ответит за всю эту пролитую кровь, государь марзпан? – спросил он, задыхаясь от бешенства.

– Все мы!.. – отчеканил Васак.

– Все мы? – со злобой переспросил Вардан. – Скажи, зачем привел ты свой полк?

– Чтоб обеспечить порядок и поддержать приличия! – холодно ответил Васак.

– Вот это и есть твой порядок и приличия? – задыхаясь, выговорил Вардан и обратился к воинам: – Введите того, кто называет себя армянином и осмелился вести свой полк против армянского народа!

В шатер втолкнули сспуха, командовавшего сюнийским полком.

– Собака я, а не армянин! – выкрикнул в бешенстве сюниец, сверкнув синими глазами на Вардана, точно дикая кошка.

– Собака?! – гневно рванулся к нему Атом. – Если собака, то уведите его: пусть умрет собачьей смертью!..

Сюнийца подхватили и поволокли к выходу. Но Артак вырвал его из рук воинов и толкнул к Васаку:

– Пусть собака подыхает у ног своего господина! Мы не хотим марать свои руки! Мы – армяне!..

Сепух повалился на Васака, сильно толкнув его. Васак едва удержался на ногах и горящими глазами взглянул на Артака. Унижение было нестерпимо-жгучим, невыносимым, тем более что в этот момент в шатер вошел азарапет.

– Государь Мамиконян!.. – произнес Гадишо; голос его дрогнул.

– Чего ты хочешь от «государя Мамиконяна»? – крикнул Вардан. – Довольно вам плести козни!..

Дрожа от волнения и гнева, он резко обернулся к народу и крикнул:

– Пусть нас рассудят господь мой и народ!.. Берите камни!..

Воины и крестьяне стали хватать камни, подступили вплотную. Все оцепенели, поняв, что Вардан передает Васака на суд народа и сейчас произойдет нечто ужасное…

Васак чувствовал на себе злобные и испуганные взоры Деншапуха и остальных персидских сановников. Он встал и, сохраняя полнейшее внешнее спокойствие, обратился к нахарарам:

– Я пытался предупредить восстание. Но вот заявляю сейчас перед господом моим и народом: дайте мне силы – и я пойду с вами, против персов! Только обеспечьте помощь Византии, гуннов, дайте мне войско!..

Нершапух выступил вперед и с искренней радостью воскликнул:

– Государь марзпан выставляет требование обеспечить помощь Византии и гуннов, дать ему сильное войско… Мы дадим все это, и он будет с нами, против персов!

– И поклянется на евангелии в Арташате!.. – прибавил коварно Ваан Аматуни; сам он не верил в помощь Византии.

Выступил вперед и Гадишо:

– Государь Спарапет, подходит войско Азкерта. Обдумаем наше положение! Не тспчи вес ногами, помоги поднять нашу честь!..

– Растоптано уже все, нечего больше поднимать!.. – откликнулся приободрившийся Васак.

Нахмурившись, Вардан шагнул к нему:

– Что же это ргстоптано? Измена твоя или твое достоинство марзпана, которому ты принес в жертву столько подвижников? От кого ты ждешь спасения страны Армянской?! Вот продал сыновей – что же получил взамен?.. Что ты копошишься у персов под ногами, раб, червь земляной? Ведь ненавидят они тебя, презирают в сердце своем! Пресмыкающийся заслужить любовь не может!

С налившимися кровью глазами Вардан отдернул полог шатра и обратился к воинам и к ополченцам:

– Судите вы – кто прав и кто виноват!..

Поднялся грозный ропот. Тысячи рук судорожно сжимали камни. Еще миг – и вспыхнет ярость, засвистят в воздухе камни… Гадишо, дрожа, обратился к Васаку:

– Скажи народу слово примирения! Скорей!.. Не время было раздумывать. Нужно было спасти то, что было дороже всего.

Васак быстро вышел из шатра, стал перед полками и народом:

– Столь же отважными, какими я вижу вас теперь, будьте и в войне с арийцами!.. Да будет предано забвению прошлое…

Вардан в молчании ждал народного суда. Это чувствовали и Васак и Гадишо.