Колумбарий - Александр Александрович Подольский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Вы все равно сгниете в своей грязной яме… – шепнул старик и закрыл глаза. Он не видел смысла сопротивляться. Похоже, за него уже все давно решили, и многовековая служба оказалась никому не нужна.
И тут его словно ударило током. К ноге подкатилась исцарапанная урна, и он узнал ее. Там был прах девочки, которую сбила машина. Старику стало противно от одной мысли, что эта невинная душа окажется внизу. Он схватил урну и бросился к окну, заметив боковым зрением, что тени пришли в движение. Вывалившись на улицу, он едва не захлебнулся в дожде, который сейчас больше напоминал водопад.
Старик ковылял к маяку, пробираясь сквозь ливень, спотыкаясь и оскальзываясь. Повсюду вставали горбатые фигуры, они выскакивали из окон колумбария, вылезали из-за деревьев, выглядывали из колодца. Тварей было очень много, и стена дождя превращала их в бесконечные темные кляксы.
Теперь старик понял, для чего маяк оборудовали запорами. Раньше ему не приходило в голову, что ими когда-нибудь придется воспользоваться. А сейчас задвинутые изнутри двери перекрыли дорогу существам снаружи. Хотя бы на время. До самой башни им не дотянуться, но дверь не задержит их надолго.
В окне плескался мрак. И океан, и береговая линия, и громада колумбария – все исчезло. Только едва заметные черные точки суетились в темноте внизу, стекаясь к маяку. Старик обшарил стол, но не нашел ничего, чем мог бы зажечь огонь. Он не верил, что сигнальный костер способен отогнать тварей, но рядом с ним, по крайней мере, было бы не так страшно встречать свою судьбу.
Удары снизу становились сильнее. Старик поставил урну перед собой и вздохнул:
– Не такой конец я себе представлял…
Тут его глаза уловили пятно света в небе, будто одна из звезд решила спуститься пониже и осмотреться. Огонек парил в воздухе и увеличивался, походя на заблудившееся солнце.
– Что…
Когда огромный светляк достиг пределов маяка, старик не смог сдержать радости:
– Шар! Быть не может, это же шар!
Воздушный шар плыл в потоке дождя, качаясь в вихрях, словно лодка на волнах. Старик запихнул урну за пазуху и подошел к настенной лестнице, которая утыкалась в люк. Уже забравшись под потолок, старик услышал, как в темноте ворочаются поленья. Он только сейчас сообразил, что кто-то мог залезть сюда раньше него, ведь дверь никогда не закрывалась. Дрожь в пальцах не давала сладить с засовом на люке, старик впопыхах пытался отпереть створку, а снизу кто-то утробно рычал. Наконец задвижка слетела в сторону, и через открывшийся проход внутрь хлынул дождь. И тогда старик услышал лай. Такой знакомый и родной.
– Господи, Иафет!
Старик спрыгнул с лестницы, едва не задавив бассета. Тот сразу приник к хозяину, пытаясь встать на задние лапы.
– Вот молодец, вот же умница! Иди сюда, нужно убираться.
Пристроив передние лапы пса у себя на плече и поддерживая задние рукой, старик стал очень осторожно подниматься на крышу. Иафет был тяжелым, да еще и ерзал на месте, охаживая хозяина языком. Перехватывая лестничные ступеньки только одной ладонью, старик все же смог выбраться наверх. Он чувствовал, как колотится сердце прижавшейся к нему собаки, и по лицу вместе с дождем текли счастливые слезы.
Шар был уже у крыши, его корзина, как обычно, пустовала. Купол метало из стороны в сторону, дождь будто старался помешать им выбраться отсюда. Снизу лязгнула дверь – в башню все-таки прорвались. Но старику было уже все равно. Как только они с Иафетом оказались в корзине, шар быстро стал набирать высоту, словно кто-то тянул его за веревочку. Темный маяк удалялся, и ветер доносил только звуки бьющихся стекол в башне да разозленный вой.
Старик отдышался и в последний раз взглянул вниз. Буря проглотила остров, и пелена дождя практически стерла скалу из видимости. Величественная махина колумбария превращалась в маленькую точку где-то в глубинах прежнего мира. Хранилище урн с прахом теперь обрело других хозяев. Но одну душу старику спасти все же удалось. Он улыбнулся и поправил металлическую вазу за пазухой.
Иафет быстро нашел себе удобное место и улегся спать на кольцах каната. Пес возвращался домой, туда, откуда пришел много лет назад. Шар летел сквозь облака, и огонь под куполом развеивал темноту. Высоко в небе, куда не по силам забраться даже солнцу, расцветал яркий силуэт врат. Старик почесал бороду и устало опустился на пол. Он лишь надеялся, что наверху найдется место и для него.
Когда ослепительный свет принял шар, Иафет едва заметно вильнул хвостом. Ему снились другие собаки.
