Арсанты 2. Линии судьбы - Антон Фарутин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Откуда вам знать про стражей и моего отца?
– Джек, не забывай, что я в те годы был внедрен в корпорацию начальником службы безопасности, я всё знал. И поэтому именно я оказался на месте аварии спустя всего 10 минут. Однако Стражи опередили меня и успели забрать твою мать. Атлантис уже ничем не мог здесь помочь…
– Вы хотите сказать, что Пирсон тоже был в курсе этого?
– Ну, конечно! Кайл всегда любил эти игры в шпионов и именно он придумал ту операцию с двойной игрой. Уверен, он и тебя использовал не раз, так ведь?
– Использовал… – со вздохом грустно произнес Джек.
Слова Фогеля перевернули мир с ног на голову и заставили совсем по-другому взглянуть на роль каждого в давней истории. Его отец вовсе не был плохим, как сказал Смит, а вел двойную игру против стражей и корпорации одновременно. Будучи арсантом, он оберегал человечество от беды, а значит был героем и Джек должен быть достоин памяти своего отца. В этот миг он словно переродился, обретая на сердце долгожданное спокойствие и равновесие. Полнолуние и впрямь принесло слишком много изменений в его жизнь, главными из которых были вновь обретенное тепло и любовь.
Он поднялся и отошел в сторону, предоставив возможность Хельге обнять Дитмара и рассказать ему про отца и брата, оставшегося погребенным в руинах лунного города. Думая о своем, Джек ощущал как с души свалился огромный камень, одновременно открывая Стоуну новый вектор для поисков. Это была безумно тяжелая ночь и детективу понадобится много времени, чтобы переосмыслить события произошедшие сегодня. Но сначала надо было найти антиквара.
* * *
Мороний стоял с трясущимися руками по пояс в воде и смотрел на плавающее вдалеке тело ведьмы из черного культа. В этот миг он думал о том, что Джек и Хельга вернулись сюда, чтобы спасти его, и таким образом он чуть не стал причиной огромной трагедии. Не оборачиваясь, он по шагам узнал Стоуна и тихо спросил:
– Как она? Вы спасли ее, Джек…
– Нет, дружище, это вы всех нас спасли. – Джек тоже вошел в воду, чувствуя как прохладные воды озера приносят облегчение израненному телу. Он стоял рядом с антикваром и смотрел на дрожащую лунную дорожку, уходящую куда-то вдаль: – Ей уже лучше, она сейчас с Фогелем… Скажите, Мороний, как вы сделали это?
Старик тяжело вздохнул, глядя на сверкающую водную рябь:
– Я ничего не помню…
– Ну, не стоит переживать из-за этого, – Джек по-своему понял ответ антиквара и ободряюще положил ладонь ему на плечо. – Когда я служил в полиции, мы называли это состоянием аффекта, кратковременной вспышкой ярости, которая характеризуется бессознательностью. Этакая неконтролируемая реакция психики на сильное потрясение.
– Нет, я не про это, Джек… – антиквар взял короткую паузу и медленно произнес: – Это случилось еще в Антарктиде, но я никому не говорил об этом… Даже себе я не мог признаться в том, что это правда…Я думал, что циклоп перегрыз мне шею и оторвал голову, но когда я очнулся, то лежал среди коконов, вы ведь помните – их там было множество. – Он снова тяжело вздохнул, вспоминая давние события. Его голос был тихим, словно он говорил сам с собой: – Мне кажется, кокон видит суть каждого человека и дает ему ровно те способности, которые соответствуют его потребностям.
– Бойтесь своих желаний – вы об этом?
– Наверное… Я ведь всю жизнь хотел стать особенным, завидовал потомкам богов, хотел приобщиться к их знаниям. И я стал особенным, но какой ценой?! – старик повернулся к Джеку, срывая с шеи платок и обнажая огромный уродливый шрам. В лунном свете это выглядело так, словно ему оторвали голову, а потом просто приставили ее назад.
– Вы расскажете что произошло с вами там, в Антарктиде? – вкрадчиво спросил детектив, только сейчас припоминая как Мороний всё время прикрывал свою шею, то поднимая воротник халата, то повязывая платок вокруг нее.
– Рад бы, но как я уже сказал – я ничего не помню… В моей памяти сплошная чернота, как будто я – это не я. Трудно понять, да? – он улыбнулся. – Но я и сам не понимаю кто я и что я после возвращения оттуда. Порой мне кажется, что я умер, а потом воскрес заново… Знаете как бог Один, который только после воскрешения стал понимать смысл рунических знаний и обрел великую мудрость. Серьезно! Я смотрю на своё отражение в зеркале, вглядываюсь в своё лицо и вижу совсем другого человека. Словно в моё тело вселилась еще чья-то душа и теперь мы вместе живем в нем.
– Слияние ПМЦ после смерти? Реинкарнация? Принцип Вальхаллы, о котором вы говорили в свое время?
– Может быть… повторюсь, я не знаю, что именно произошло там! По ночам я вижу какие-то обрывки воспоминаний, брожу по местам, которые кажутся мне смутно знакомыми, но наутро я не могу ничего вспомнить. Абсолютно ничего. Может быть я всё это придумал себе… Хельга нашла меня и вывела из подземелья и я искренне благодарен ей за это. Все мои воспоминания начинаются лишь с того момента как я очнулся и понял, что она ухаживает за мной на базе. Своим вниманием и любовью она спасла меня! Без неё я бы просто не знал как мне жить дальше…
Они замолчали, стоя по пояс в воде и глядя на то, как звезды совершают свой оборот по небосклону. Луна, ярко светившая до этого всю ночь, потихоньку начала смещаться к горизонту, а падающие звезды несколько раз прочертили пока еще темное южное небо.
Мысли Джека крутились вокруг рассказа Морония. Мог ли хитрый Фогель знать о том, что антиквар обрел некие способности в городе циклопов? Скорее всего да, иначе зачем бы он позволил племяннице выхаживать раненого на своей секретной базе. Ну, или по крайней мере он должен был подозревать это, ведь он своими глазами видел, что выродок убил старика. Тогда получается, что когда Хельга тайно привела его на базу, то для него это не было никакой тайной с самого начала! Вероятно, Фогель понял, что если ранее старик не был для него ценен, то теперь он точно стал другим. Дитмар знал, что перерождение всегда дарует новые способности и вероятно именно поэтому Фогель и отправил Морония искать для него древние артефакты. Зная
