Горькие плоды смерти - Элизабет Джордж

Шэрон не сказала дочери, кто он такой, потому что, зная Дженни, не сомневалась: та моментально позвонила бы Алистеру и высказала все, что думает по этому поводу. Правда, вместо этого она тут же позвонила своему брату. Тот, разумеется, тотчас же перезвонил матери и заявил, что та достойна большего, «нежели дешевый романчик с женатиком, который бросит ее, как старую тряпку, как только жена произнесет слово “развод”. Погоди, сама увидишь!»

Шэрон рассмеялась и поведала Маккеррону о том, что дети посоветовали ей обратиться за помощью к Интернету. Мол, там целая прорва сайтов знакомств, и ей будет где найти себе приятеля, если ей без этого никак. И вообще, разве Дженни не присылала ей по электронной почте ссылки? А потом в телефонном разговоре из Сан-Франциско не разъяснила подробно, как зарегистрироваться на таком сайте, как загрузить фото и что рассказать о себе? И разве она не отказывалась первой класть трубку, пока не убедилась, что мать сделала все, как ей было сказано? На что Шэрон ответила сыну, что никогда бы не согласилась на встречу с мужчиной, с которым познакомилась по Интернету, и не стала спорить с Дженни лишь потому, что хорошо знала упрямство дочери, если та что-то вбила себе в голову. Дети почему-то всегда такие упертые, когда дело касается подобных вещей. Спорить с ними себе дороже, лучше поберечь нервы.

Алистер кивнул. Что еще он мог сделать?

– Но, Шэр… – сказал он затем. – Как у них язык повернулся предложить такое? Ты и какой-то тип из Интернета? Давай я позвоню им сам. Скажу им, что у нас с тобой есть будущее, если только я…

Похоже, Шэрон была не в восторге от этой идеи.

– Успокойся, дорогой, – сказала она, – у меня и в мыслях нет тебя бросить.

Увы, ее друг понимал: верить ей на слово не приходится. Вряд ли она устоит перед соблазном, когда ей начнут приходить предложения от других мужчин. Именно об этом он и размышлял, с остервенением орудуя шваброй, и даже не заметил, как добрался до открытой двери, из которой на цементный пол падала чья-то тень. Маккеррон поднял взгляд. Перед ним стояла та самая женщина-полицейский, что уже приходила к нему.

– Осторожнее, – сказал он ей, – видите, пол мокрый.

– Вижу, – ответила она и нахально шагнула внутрь.

Алистер вот уже во второй раз не смог вспомнить ее имя. Это раздражало не меньше, чем то, что она, как хозяйка, шагала по его чистому полу.

– Я ведь только что сказал вам: пол мокрый. Надеюсь, вы сами видите, что я занят уборкой, – раздраженно добавил мужчина. – Я был бы вам премного благодарен, если б вы не разносили тут грязь.

– Вот оно что! – рассмеялась незваная гостья. – А я-то думала, вы испугались, как бы я не поскользнулась и не разбила голову… Извините. Мы могли бы поговорить? – сказала она, обводя глазами помещение пекарни.

Женщина вошла так тихо, а хозяин пекарни так глубоко погрузился в свои мысли, что не услышал ни шума ее машины, ни ее шагов. Он знал, что должен взять себя в руки, – визит сотрудницы полиции явно не сулил ничего хорошего.

– О чем именно? – уточнил Алистер. – Вы уже взяли у меня отпечатки пальцев. Что еще вам нужно? Да и Каро здесь тоже нет, как и в тот прошлый раз, когда вы ко мне приходили.

Эта женщина – черт, как же все-таки ее имя? – поставила на одну из рабочих поверхностей – кстати, сияющую антисептиком и чистотой – свою сумку и, открыв ее, принялась в ней рыться, пока, наконец, не извлекла оттуда потрепанный блокнот, а вслед за ним – огрызок карандаша, такой жалкий, что он был уже ни на что не годен, тем более чтобы делать им записи.

Раскрыв блокнот, она одарила Маккеррона улыбкой, чего тот никак не ожидал. Странно, подумал Алистер, как женщина более чем заурядной внешности – как говорится, ни кожи, ни рожи – способна преобразиться благодаря улыбке…

Шэрон Холси тоже не красавица, но в ее случае душа, словно солнце сквозь шторы, как будто подсвечивала ее изнутри своим теплым светом. Улыбаясь, Шэрон превращалась в ангела, в то время как эта бабенка лишь становилась чуть менее безобразной – этакий бочонок на ножках с прической, как у дикобраза.

– Ваши пальчики оказались нам не нужны, – сказала она, глядя на владельца пекарни с блокнотом в руках. – Чего нельзя сказать о вашей супруге.

Алистер поставил швабру в ведро, прислонив для устойчивости рукоятку к безупречно чистой стене. Полицейская бабенка, Хейверс ее имя. Сержант Хейверс – странно, как он вдруг его вспомнил! – с видимым любопытством огляделась по сторонам.

– Так вот где, значит, происходят чудеса? – сказала она и отправилась исследовать помещения пекарни. Сунула нос во все соседние комнаты, потрогала смесительные машины, как будто ожидая обнаружить в самом конце производственной линии ароматный, румяный батон. – Я всегда была уверена, что хлеб растет в пластиковой упаковке прямо в магазине. – Она повернулась к Маккеррону и потрогала висевшие на стене приспособления.

– Скажите, а как вы боретесь со всякими ползучими тварями, чтобы они не попали в ваши ингредиенты? Небось, работенка еще та! Долгоносики и все такое прочее. Они ведь обожают муку, насколько мне известно?

– Каждый вскрытый мешок с мукой используется в тот же день, – ответил Алистер. – И то же самое касается соли, сахара и дрожжей. Не остается никаких остатков, куда бы они могли проникнуть.

– Не хотите показать мне все помещения?

Маккеррон прищурился.

– Это еще зачем? Вы и так тут уже все осмотрели, не правда ли? Только не говорите мне, будто вас привело ко мне желание научиться печь хлеб. Вы ведь пришли ко мне из-за Каро?

– С чего вы взяли?

Хейверс навалилась всей своей массой на рабочий стол, на котором высились стопки чистых противней, готовых к завтрашнему дню, а затем наклонила голову и приветливо посмотрела на хозяина. Впрочем, от него не скрылось, как она стреляла глазами по всей пекарне, как будто ожидала, что из соседней кладовой, из-за штабелей сложенных на поддонах мешков с мукой вот-вот выскочит разносчица всякой заразы крыса.

– Каро, – напомнил ей Алистер. – Вы только что сказали, что для вас важны ее отпечатки пальцев.

– Ах, вот вы о чем! За ними отправился мой коллега, который сейчас в Лондоне, и ему крупно повезло. Мы искали третий набор отпечатков – и нашли их на кончиках ее пальцев. Что, в свою очередь, означает, что ваша жена вполне могла отправить на тот свет Клэр Эббот. Разумеется, есть и другие версии, но пока нам интересна именно эта. – Хейверс на миг умолкла и оттолкнулась от стола. – Так вы не против, если я все здесь осмотрю? – спросила она и, не дожидаясь ответа, уточнила: – Это печи? И они всегда работают? Черт, я прям этакий мальчик-с-пальчик! Может, я зря не захватила с собой хлебные крошки? Ни фига себе, какие они огромные!

Сотрудница полиции посмотрела на датчик температуры старинных чугунных печей. Она была права: те работали круглосуточно. Так было дешевле, чем каждое утро разогревать их заново. Из пекарни Хейверс прошествовала к складским помещениям, откуда старые деревянные поддоны перекочевывали в разверстую пасть печи. Алистер лично до отказа набил приемник, который доставлял их к горелке. Его гостья задумчиво потрогала их, после чего посмотрела на мешки с мукой. Те застыли ровными рядами в ожидании своей очереди.

– Что вы хотите сказать? – спросил Маккеррон. – Неужели вы считаете, что Каро пыталась причинить Клэр зло?

Сержант пожала плечами:

– Может, она, а может, кто-то другой. Кто-то, кто имеет доступ к личным вещам вашей жены. Например, вы. Или ваша зазноба. Она ведь бывает здесь? В конце концов, она ведь ваша работница!

– Шэрон не имеет никакого отношения к Клэр Эббот! – возмутился Алистер. – П-п-помнится, вы сами как-то раз сказали, что она… она даже мухи не обидит, – заикаясь добавил он.

– Думаю, да, мухи могут спать спокойно, им ничего не грозит, – согласилась сержант Хейверс и, помахав рукой, добавила: – Что же касается остальных… то я бы не поручилась.

Алистер последовал за нею дальше. Сунув нос в огромный холодильник, сержант придирчиво исследовала его содержимое – масло, яйца, молоко, сливки и все остальное.

– Я и не знала, что для выпечки столько всего нужно! – сказала она. – Скажите, а у вас есть специальный работник, который все это пробует? Вам же не нужны испорченные продукты! А то съест какой-нибудь клиент что-нибудь этакое на завтрак – и ваш бизнес, можно сказать, накрылся медным тазом. Кстати, а где тут у вас соль? Да и другие добавки, сода или как ее там?

– Я ведь уже сказал. Все ингредиенты используются в течение дня.

– И что, вы каждое утро бегаете за ними на рынок? Черт, это же такая трата времени!

– Их доставляют в ящиках, которые затем стоят на складе, как и все остальное. Скажите лучше, что вы ищете? Я не настолько туп, чтобы этого не понять.

– Что, заметно? В таком случае, могу вам сказать: мы готовим почву для официального обыска, мистер Маккеррон.